Куджо - Стивен Кинг

Баннермэн попытался оттолкнуть морду пса от своего живота.Внезапно он почувствовал там режущую боль и увидел, как кровь быстропропитывает его брюки. Он потянулся вперед, но пес мощным ударом снова отбросилего на «пинто», заставив маленький автомобиль содрогнуться.

Он почему-то не мог вспомнить, занимались ли они с женойлюбовью в прошлую ночь.

«Безумные мысли. Безумные…»

Пес напал снова. Баннермэн попробовал увернуться, но пес,предупредив его, нырнул мордой вниз живота, жуткая, никогда еще не испытаннаяболь пронзила все его тело. Ему казалось, что пес ухмыляется, и глядя в егодикие мутные глаза, он подумал, что разглядел в них что-то знакомое.

«Привет, Фрэнк! Что, в аду слишком жарко для тебя?»

Тут Куджо вцепился в его пальцы, отрывая их по одному.Баннермэн забыл про Фрэнка Додда, забыл про все. Он хотел только спасти своюжизнь. Он пытался заслониться коленом и не мог – боль в животе парализовалаего.

«Господи, что он делает со мной? Господи, за что? Вики,Вики…»

Тут дверца «пинто» открылась. Та самая женщина. Он видел еена фотографии в доме, и там это была очень даже симпатичная женщина из тех, накого оглядываются на улицах. Теперь перед ним стояла развалина. Пес и ееотделал. Живот пересекала кровавая полоса. Одна штанина джинсов была оторвана,и колено украшала неуклюжая повязка. Но хуже всего было ее лицо; оно походилона гнилое яблоко. Лоб изрезали глубокие морщины, губы потрескались и запеклись,глаза глубоко запали.

Пес на миг оставил Баннермэна и повернулся к женщине, припавк земле и рыча. Она спряталась в машине, захлопнув дверцу.

(машина скорее позвонить скорее в машину)

Он повернулся и побежал к «крейсеру». Пес побежал следом, ноопоздал. Он рванул дверь, влез в машину и вызвал по рации помощь. Помощьприехала. Пса застрелили. Их всех спасли.

Все это случилось за три секунды и только лишь в мысляхДжорджа Баннермэна. Когда он повернулся, чтобы бежать, ноги его подкосились, ион упал на гравий.

(ох Вики что же он со мной делает? )

Мир вокруг сверкал на солнце. Ничего не было видно.Баннермэн, шаря руками по гравию, поднялся на колени. Оглядев себя, он увиделтолстую серую кишку, свисающую с разодранного живота. Брюки до коленпропитались кровью.

«Только не подпускай его к яйцам, Баннермэн. Тогда тебеконец. Нужно добраться до постели…

(ребенок о Господи, неужели ее ребенок там? )

При этой мысли он подумал о собственной дочери.

Кэтрин, которая в этом году должна перейти в седьмой класс.У нее уже видна грудь. Настоящая маленькая леди. Играет на пианино и хочетлошадку. В один из дней, если бы она не задержалась в библиотеке, Фрэнк Доддубил бы ее вместо Мэри Кэт Хендрасен. Тогда…

(шевелись же, идиот)

Баннермэн поднялся на ноги. Все вокруг сверкало на солнце.Пес был занят: он бешено колотился в разбитое стекло «пинто», рыча и взлаивая.

Баннермэн, шатаясь, побрел к «крейсеру». Лицо его быломертвенно-бледным. Губы посинели. Это самый большой пес, какого он когда-либовидел, и он покусал его. Ну, почему все вокруг так сверкает?

Он зажал живот рукой; кишки скользили между пальцев. Он добралсядо двери и уже слышал радио, внутри. «Сперва позвонить. Потом уже занятьсяраной. Так положено. Не спорь с правилами – хотя, если бы я не спорил, я ни зачто не стал бы звонить Смиту тогда, в истории с Доддом. Вики, Кэтрин,простите…»

Мальчик. Нужно помочь мальчику.

Он едва не упал, схватившись за дверцу. И тут он услышал,как пес приближается к нему. Если только удастся закрыть дверцу… о, Господи,только бы закрыть дверцу прежде, чем он окажется рядом… о, Боже…

(О, Боже…)

Тэд снова закричал, закрыв лицо руками и мотая головой изстороны в сторону, когда Куджо опять принялся биться о дверь.

– Тэд, не надо! Не надо… дорогой, ну пожалуйста!

– Папа… папа… папа…

Внезапно он замолчал.

Прижав Тэда к груди. Донна повернула голову как раз вовремя,чтобы увидеть, как Куджо кидается на человека, пытающегося открыть дверцумашины и сбивает его с ног.

На дальнейшее она смотреть не могла. Она хотела бы вовсе неоткрывать глаз.

«Он спрятался, – подумала она исступленно. – Услышал, какедет машина, и спрятался».

Дверь. Теперь самое время дойти до двери, пока Куджо занят…занят.

Она взялась за ручку и потянула вниз. Дверца не поддавалась.Видимо, Куджо заклинил ее своими ударами.

– Тэд, – прошептала она. – Тэд, поменяйся со мной местами.Быстрее. Тэд? Тэд?

Тэд весь дрожал. Глаза его снова закатились.

– Утки, – еле прошептал он. – Пошли к уткам. Слова отМонстров. Па… а… ааа…

Он забился. Она начала трясти его, выкрикивая его имя сноваи снова, пытаясь открыть ему рот, чтобы обеспечить приток воздуха. Голова у нееужасно болела, и она испугалась, что сама сейчас упадет в обморок. Это Ад,настоящий Ад. Солнце палило невыносимо.

Наконец Тэд очнулся. Глаза его закрылись, дыхание стало частыми прерывистым. Потрогав его запястье, она с трудом нащупала пульс.

Потом выглянула внутрь. Куджо тряс лежащего человека заруку, как щенок куклу. Повсюду вокруг виднелась свежая кровь.

Будто поняв, что за ним наблюдают, Куджо поднял голову. Онглядел на нее с выражением («Есть ли у собак выражение лица?» – подумала Донна)одновременно неумолимой свирепости и сожаления… и вновь она испытала чувство,что они связаны и не разойдутся, пока не доведут эту таинственную связь доконца.

Она поглядела на труп человека в изодранной голубой рубашкеи брюках цвета хаки. Полицейский.

Тэд… что с Тэдом?

«Ему плохо, – ответил внутренний голос. – Он умирает. Что тыдумаешь делать? Ты ведь его мать». Что она могла? Неужели Тэду станет лучше,если она выйдет и позволит себя убить?

Полицейский. Кто-то послал его сюда. И когда он не вернется…

– Пожалуйста, – прохрипела она. – Скорее.

Уже было восемь часов, и температура поднялась только до 77.Но днем обещали 102 – новый рекорд для этого сезона.

Таунсенд и Энди Мэсен прибыли в полицейский участок вСкарборо в 8.30. Мэсен послал Таунсенда на разведку.