Темный дом - Максим Хорсун

Садовников рассмеялся: они все-таки загнали себя в тупик. Все эти перемещения, отчаянные попытки прорваться хоть куда-нибудь привели к тому, что всякий раз он и братки оставляли себе все меньше места для маневра. А теперь – вообще алес капут, шах и мат. В их распоряжении – аквариум, примерно два на два метра. Осталось лишь догадываться, что первым убьет их в каморке за непреодолимой преградой: жажда, нехватка воздуха… или они сами прикончат друг друга, свихнувшись от безнадеги.

Сталкер смеялся до тех пор, пока Большой не двинул ему кулаком в ухо. Тогда Садовников включил фонарь. Луч уперся в пуленепробиваемую панель. По другую сторону «аквариума» их ждали: из дыма тянулись руки – горничных, поваров, водителей, тусовщиков – их было много, очень много. Руки призывно и с нетерпением били в стекло, но внутрь «аквариума» не проникало ни звука. Затем дым озарили ярчайшие вспышки, ударили в разные стороны огненные молнии. Перед стеклом остался лишь один силуэт, он напоминал очертаниями античную амфору. Это была Ангелина. Она подошла к стеклу вплотную, нарисовала тончайшим пальцем на стекле сердечко. Призывно посмотрела на оказавшихся в западне мужчин, затем вспыхнула, словно факел, и в одно мгновение превратилась в столб густого дыма.

* * *

Садовников проснулся, или, точнее – очнулся, когда Большой открыл сейф. Щелкнул замок, скрипнула дверца. Хыча застонал, оставаясь в беспамятстве. Сталкер разлепил воспаленные глаза, поднял голову над бронежилетом, который использовал вместо подушки, и какое-то время в свете фонаря флегматично наблюдал, как Большой выгребает из сейфа папки, бумаги, пластиковые контейнеры, диски, конверты. Весь этот теперь ничего не стоящий мусор падал на пол.

Сталкер сделал глоток из фляги, потом спросил:

– Что ты задумал?

– Хочу посмотреть, ради чего все было, – ответил Большой. На его круглом, красном от ожогов лице поблескивали очки в тонкой оправе.

– Антоха, оно тебе надо? – пробурчал Садовников, поворачиваясь на другой бок – лицом от света. – Наплюй. Давай лучше мы этот сейф вместо туалета будем использовать.

– Ага, – рассеянно ответил Большой. – Очень скучно. Почитаю малеха.

Хыча всхрапнул, потом снова застонал. Садовников попытался понять, сколько времени они уже томятся в «аквариуме». Мысли были темные и густые, как застывающий гудрон, и он снова провалился в тревожный сон.

Садовников увидел себя дома, за столом перед компьютером. Он хотел поработать над книгой, но экран был покрыт слоем копоти, из-под которого едва-едва просвечивала чистая страница «ворда», а клавиатура – присыпана жирной сажей. И еще – в доме находился кто-то кроме него. Садовников догадывался, что это Старый, – пропавший сталкер прятался в густой тени, не желая показываться на глаза. Изредка доносилась его возня и полоумное бормотание: «Мы долго шли, а потом пришли… долго шли и пришли…» Садовников опустил руку и погладил шелковистую шерстку сидящего у ног Хабардала. «Хороший котик!» – проговорил он. «Какой я тебе котик?» – обиделся Хабардал и взмахнул рыжим беличьим хвостом.

* * *

На сей раз Садовникова разбудил шелест страниц. Большой, усевшись по-турецки, увлеченно читал, подсвечивая себе пока еще ярким фонарем. Почувствовав взгляд сталкера, он приподнял очки и спросил дрожащим от возбуждения голосом:

– А хочешь, я скажу тебе, кто на самом деле «заказал» Немцова?

Садовников закряхтел, поднимаясь на локтях:

– А может, там еще написано, как нам отсюда выбраться?

– Не-а. – Большой снова нацепил очки на бугристый от волдырей нос. – Зато есть много чего о самолетах. Ты в теме – это ведь из-за них нас сюда прислали! – Браток показал папку в нежно-голубой обложке.

– Теперь, выходит, в теме, – ответил со вздохом Садовников.

– Тут распечатки электронных писем, копии некоторых документов… оказывается, фраер из авиаконцерна, который саботировал передачу самолетов по указке Шимченко, уже на дне Рейна! Вот это я понимаю – четко работают люди!

Садовникову это было неинтересно. Он повернулся к прозрачной стенке «аквариума» и невольно вздрогнул: с той стороны на них глядел человечек в большой, не по размеру, камуфляжной куртке и спортивных штанах с оттопыренными карманами. На лице у него был потрепанный респиратор, а на ногах почему-то – домашние тапочки. За спиной у человечка было нечто смахивающее на карабин СКС, а в руках – лыжная палка с изломанным, грубо заточенным концом.

Он совсем не походил на беснующихся людей-аномалий, одержимых жаждой разрушения. Хотя лицо его было закрыто маской, но в движениях угадывалась растерянность. Он выглядел слишком по-человечески в этом кишащем смертельными опасностями месте.

– Смотри! – бросил Садовников Большому.

– Это же Виталька! – Браток потянулся к стеклу. – Виталька! Ты нас слышишь?

Человечек замотал головой. Судя по всему, он что-то говорил. Садовников помахал ему рукой и улыбнулся. Пробудившаяся было надежда угасла почти сразу. Если этот пацан – не «муляж», не аномалия, не иллюзия, не любое другое порождение Зоны, даже если предположить, что он каким-то непостижимым образом смог выжить в проклятом особняке, то чем он мог помочь им – запертым за пуленепробиваемой заслонкой?

– Виталька! – Большой поскреб ногтями по стеклу. – Виталька…

Садовников неожиданно понял, что браток плачет.

Сын сенатора осмотрел панель, беспомощно потыкал в нее лыжной палкой, почесал затылок. Затем мальчик приподнял борт куртки, и из-под него забрезжил золотистый свет. Садовников открыл от изумления рот, Виталик же круто повернулся и побежал по коридору дальше.

Большой беззвучно рыдал, привалившись лбом к стеклу. Садовников его не трогал. Хыча пришел в себя и попросил воды. Сталкер помог раненому напиться.

Внезапно вспыхнул яркий электрический свет. Садовников прикрыл глаза ладонью, Большой отлип от стекла и удивленно уставился на происходящее по ту сторону «аквариума». К панели подбежал Виталик. Он уже был без маски. Лицо его раскраснелось, глаза блестели. Мальчик посмотрел на запертых людей, указал на электронный замок, умоляюще свел ладони и подпрыгнул от нетерпения.

– Напиши ему код! – крикнул Садовников Большому.

– Есть авторучка? – невинно поинтересовался браток.

– Да! Паркер золотой! – вспылил сталкер. Думать было некогда, он подхватил первую попавшуюся страницу с компроматом международного уровня, обнародование которого, несомненно, привело бы к Третьей мировой войне, сорвал зубами с указательного пальца ноготь, взвыл от дикой боли и просипел: – Говори код!

– Три-два-один-ноль-один-два-три!

– Что это за код такой? – проворчал Садовников, выводя поверх компромата окровавленным пальцем цифры.

– У папика плохая память на большие числа, – сказал Большой.

– Удивительно! Как же он тогда считает бабло? – Садовников показал страницу с цифрами Виталику. Пацан кивнул и бросился к замку.