Поколение надежды - Дмитрий Ким

Хоть я и сел в последнем ряду, спрятавшись за спинами, Герасичев сразу меня увидел и спросил:

— Как настроение?

— Плохо.

— Почему?

— Не хотел идти на тренинг после вчерашнего.

— Почему?

— Потому что заплатил 1000 баксов за то, чтобы меня здесь унижали. Это какой-то бред, мне кажется.

— А зачем всё-таки пришёл?

— Любопытно стало, отчего мне так противно было от общения с вами.

Далее он попытался меня убедить, что не ставил цели меня унизить. Предложил вернуть деньги, если я действительно считаю себя униженным. Я отказался, заявив, что намерен пройти тренинг до конца.

— Окей. Делал домашнее задание?

— Ну, так себе.

— Есть что рассказать?

— Да.

— Хочешь поделиться?

— Да.

— Давай.

Я начал рассказывать о событиях из самого раннего детства: о том, как мама заплевала мне всё лицо, отучая плеваться; как отец накормил окурками, отучая меня от сигарет, которые я пытался курить в шесть лет. И быстро добрался до истории в Краснознаменке, когда струсил ночью и не выбежал в коридор, чтобы защитить маму от побоев отца.

В этот момент к горлу неожиданно подкатил ком, так, что я не смог говорить несколько секунд. Едва сдерживая слёзы, я быстро перескочил эту историю и двинулся дальше. Но Герасичев меня остановил и попросил вернуться:

— Расскажи нам об этом подробно.

Я попробовал — не получается. Мешает ком в горле. Начал говорить через силу и через несколько секунд уже не мог сдержать слёзы. Я зарыдал, вспоминая страх, унижение, беззащитность, бессилие перед лицом взрослого, сильного и жестокого человека.

Воскрешая эти давно забытые ощущения перед группой в 40 человек, я, взрослый, сорокалетний мужчина, признался наконец вслух, что из-за того события считаю себя законченным трусом, подлецом, ничтожеством, неспособным защитить своих близких. Закончив рассказ, я стоял, всхлипывая, и мне было всё равно, что обо мне думают другие. Я наконец смог признаться вслух — я смалодушничал тогда, и теперь мне от этого не отмыться.

— Дима, ты за что себя винишь? — спросил Герасичев.

— За то, что не выбежал и не защитил, я бы мог даже просто зубами в него вцепиться, маме бы меньше досталось.

— Знаешь, моё мнение, в десять лет ты ничего бы не сделал. Ничем бы не помог. И нет в этой ситуации никакой твоей вины. Кто знает, что бы произошло. Если бы ты выскочил, могло бы всё вообще трагедией закончиться. Мама и папа после этого живут вместе?

— Да. И сейчас у них очень хорошие отношения.

— Вот видишь. Тем более. Вот здесь и зарыта твоя формула выживания. Давай разберём теперь, как она на твою жизнь влияет. Что после той ночи произошло? О чём ты думал?

— Через некоторое время я решил: разовьюсь физически настолько, что смогу отцу дать отпор. Вскоре я это сделал.

— А в жизни, на работе — как у тебя отношения с коллегами складываются?

— С подчинёнными в основном хорошо, я стараюсь заботиться о своих людях, улучшать условия труда, делаю всё, чтобы они росли профессионально и чтобы зарплата росла. А вот с начальством не очень.

— Почему?

— Потому что они мудаки в основном. (Смех в зале.)

— Как ты решаешь, что они мудаки?

— Думают, что находятся выше других в пищевой цепочке, стараются унизить подчинённых, ведут себя высокомерно с теми, кто ниже их по рангу. Я выбираю момент и унижаю их в ответ, так же публично.

— Что ты чувствуешь в этот момент?

— Облегчение. Лёгкую эйфорию оттого, что справедливость настигла «героя».

— Чем заканчиваются такие конфликты?

— Меня либо выгоняют (как в Апатитах), либо я сам ухожу (как на «Дробмаше» или на «Конорде»).

— Дима, ты сейчас понимаешь, что этих мудаков ты специально ищешь?

— Не думал об этом.

— Что меняется после твоих выпадов? Эти люди меняются?

— Нет.

— Кому-то становится лучше после того, как тебя увольняют или ты уходишь?

— Нет. Бывало, семья страдала, когда долго не мог работу найти.

— Если ничего не меняется к лучшему, зачем тебе так поступать? Чего ты добиваешься? Люди нейтральны по отношению к тебе! Если они ведут себя по-хамски, то проблемы у них, а не у тебя. При чём тут ты вообще?

Полдня мы разбирали мою историю, было много рефлексии со стороны других участников. По мере продвижения тренинга я всё отчётливей осознавал, что нашёл именно то, что мешало двигаться вперед. Низкая самооценка и отказ принять себя из-за надуманной проблемы заставляли меня совершать неверные поступки и принимать несчастных людей за мудаков.

Конечно же, я изменился не сразу. Но тот тренинг дал мне мощный толчок на пути самопознания, и я сделал первый шаг к себе навстречу.

Владимир Герасичев великий тренер. Если вы недовольны собой по каким-то причинам, сходите на «Контекст» — не сразу, но вы поймёте: чтобы себя полюбить, вам не нужны никакие дополнительные условия и причины.

Остатков зарплаты и отпускных после «Дробмаша» могло бы хватить надолго, поэтому после тренинга я решил не торопиться с поиском работы, а упорядочить в голове идеи с тренинга, постараться их закрепить, чтобы как можно быстрее начать получать результаты. Но отдохнуть не получилось.

Ещё в 2008 году я познакомился с создателем портала leanzone.ru Дмитрием Стукаловым. Нас свела страстная любовь к бережливому производству и вообще ко всему, что касается операционного совершенствования. С тех пор мы регулярно общаемся онлайн на форуме портала. И раз в год Дмитрий собирает форумчан на очные встречи под названием «Лин без галстуков». На одну из таких встреч я съездил, пока работал директором «Дробмаша». Рассказал друзьям по порталу о своём новом проекте, о том, с какими проблемами столкнулся и что уже удалось сделать.

На встрече присутствовал кемеровский предприниматель Анатолий Волков с группой своих менеджеров — руководителей активов, входящих в его большое хозяйство.

Два мясокомбината, две птицефабрики, фирменная розничная сеть и стартап — кооператив фермеров, объединённых под брендом «Калина-Малина». Волкова впечатлил мой рассказ, и все три дня форума он общался в основном со мной. Анатолий Павлович произвёл на всех участников сильное впечатление. Зажжённый, корректный, читающий книги о развитии производственных систем, цитирующий Таити Оно собственник — таких редко встретишь на постсоветском пространстве. Ещё и вкладывающийся в развитие своих менеджеров — это вообще редчайшая редкость.