Сон - Кэт Мартин

Вечер в пятницу выдался пасмурным. Дженни ходила из угла в угол, дожидаясь прихода Джека. Он позвонил ей с работы и попросил разрешения задержаться. Дженни пообещала приготовить обед, и он очень обрадовался.

Дженни смотрела в темноту. На улице водили хоровод желтые и красные опавшие листья, и пронизывающий ветер то и дело швырял их в окно.

Наконец она увидела на тротуаре знакомую высокую фигуру и, как обычно, ощутила холодок внутри.

— Извини за опоздание, — сказал он, — были сложности с краном. Ремонт занял больше времени, чем мы рассчитывали.

— Все в порядке, — улыбнулась она. — Проголодался?

— Ужасно!

— Будешь есть тушеную баранину? Я припасла французский хлеб, горчицу и бутылку хорошего красного вина.

— Замечательно! С вина и начнем. — Джек взялся открывать бутылку, а Дженни следила за ним краешком глаза. Казалось, он за миллион миль отсюда. Дженни поставила на стол дымящееся блюдо с бараниной и зажгла свечи, а Джек с прежним отсутствующим видом наполнил бокалы. Дженни хотелось угадать его мысли.

Они ели молча, время от времени пытались завязать беседу, но без особого успеха.

— Я помогу тебе, — сказал Джек, когда обед закончился. Он отодвинул кресло и поднялся на ноги.

— Спасибо. — Они вместе убрали со стола, а затем растянулись на ковре у камина с двумя стаканами молока и коробкой воздушной кукурузы. У их ног сладко дремал свернувшийся пушистым клубком Скитер, а Дженни не отрываясь смотрела на мрачное лицо Джека.

— Что ты будешь делать? — наконец спросила она, когда Джек рассеянно погладил ее по плечу и уставился в огонь. Оба понимали, что она имеет в виду самый худший исход.

Джек поворошил кочергой угли в камине и засмотрелся на маленький красно-золотой смерч, устремившийся в трубу.

— Придется искать работу. Здесь на каждое место двое претендентов, поэтому надо будет отправляться куда-нибудь подальше.

— Ты имеешь в виду Окснард или Порт-Уэнеме? — Не так уж далеко, всего полчаса езды… Когда Джек покачал головой, Дженни впервые поняла, какая ей грозит беда. — Ты должен будешь совсем уехать из Санта-Барбары? Куда… куда ты поедешь?

Он пожал широкими плечами, отчего под рубашкой вздулись мускулы.

— Может быть, в Сан-Педро. У меня есть там несколько знакомых парней. Или в Сан-Диего. Не знаю…

— Сан-Диего… — Уже не минуты, а часы. Внезапно ей стало трудно дышать. — Это… это так далеко…

Джек провел рукой по вьющимся черным волосам и повернулся к ней лицом.

— Ага, далеко. — Отсветы пламени играли на его смуглом лице цвета обожженной меди.

— А что будет с Чарли?

— У него есть небольшой месячный доход от собственности, проданной несколько лет назад. Много ему не надо, но я сомневаюсь, что он сможет позволить себе жить в Санта-Барбаре.

Значит, уедут оба. У нее сжалось сердце.

Джек заметил выражение ее лица.

— Дженни, я знаю, что огорчу тебя, но может быть, это и к лучшему.

Ее ногти впились в ладони.

— Ты говоришь о нас, да?

Джек отвел взгляд, сел и уставился на трескучие язычки пламени, голубые кончики которых напоминали цвет его глаз.

— В последнее время я о многом думал. Пытался понять, что для меня главное…

Дженни тоже села. Внутри у нее все похолодело.

— А я… Выходит, я для тебя совсем ничего не значу?

— Не придирайся к словам, Дженни. Я имел в виду совсем другое. Просто сейчас… я не знаю, что из этого выйдет.

Сердце вздрогнуло и застыло на месте.

— Ты хочешь сказать… ты говоришь, что больше не хочешь меня видеть?

Джек закрыл глаза, обнял Дженни за плечи и привлек к себе. Большая ладонь принялась гладить ее волосы.

— Нет, маленькая, я этого не говорил. Я имею в виду, что скоро многое может измениться. И неизвестно, что из этого получится.

Теперь сердце заколотилось как сумасшедшее. «Скоро многое может измениться». Нет, только не это! Дженни не хотела, чтобы все менялось. Джек слишком много значил для нее. Слезы градом хлынули из ее глаз. Дженни обвила руками его шею.

— Ох, Джек…

— Успокойся, милая. Пока ничего не случилось. Я только хочу предупредить тебя, чтобы ты была готова ко всему.

Дженни вцепилась в него еще сильнее. Она никогда не будет готова потерять Джека. Никогда!

— Люби меня, Джек, — прошептала она с тихим отчаянием, — я соскучилась по тебе за эти несколько дней.

— Я тоже соскучился по тебе, моя маленькая… — Он повернул Дженни к себе лицом и поцеловал. Затем Джек опустил ее на ковер и начал раздевать. Он был таким же бережным, как всегда, таким же страстным и таким же нежным.

И все же что-то исчезло. Дженни запретила себе думать о том, как называется это «что-то».

Стоя в штурманской, Бреннен сквозь сплошной поток дождя вглядывался в красный и зеленый огни, обозначавшие вход в бухту. «Мародер» пришвартовался полчаса назад, успев проскочить под носом у надвигавшегося с юга шторма, и Джек был несказанно рад тому.

День выдался отвратительный; трехметровые волны, которые в конце концов загнали их в порт, с каждым часом становились все выше. Джек промок, замерз и измучился. Он собирался закончить возню с судовым журналом, а затем принять горячий душ и переодеться.

Когда он проверял запасы горючего, неожиданно раздался треск заработавшей рации, и Джек инстинктивно напрягся, уловив едва различимые слова.

— Эй, Чарли, скорее! — То был сигнал бедствия. Несмотря на сильные помехи, Джек был уверен, что не ошибся. Оба напряженно вслушивались в тишину.

— Опять! — воскликнул Джек, услышав уже знакомый слабый сигнал.

Чарли наклонился к приемнику:

— Иисусе, Джек, это же «Опус-2»! Похоже, он где-то в проливе, но сбился с курса!

— Где бы он ни был, ясно, что дело плохо. Я сомневаюсь, что береговая охрана сумеет их запеленговать.

— Не отнимай у старого кэпа Маклина последнюю надежду. К ночи высота волны составит не меньше четырех метров. Буря завывает как тысяча ведьм!

— Да, шторм дьявольский и становится все сильнее.

— «Опус-2» достаточно велик, чтобы справиться с ним. Должно быть, проблемы с двигателем. Маклин не слишком заботился о своей посудине.

— Тут ты прав. Он предпочитал тратить деньги на женщин и выпивку, а не на ремонт оборудования.

Рация затрещала снова, несколько раз подряд передав SOS, но сведения о широте и долготе неуклонно перекрывались помехами. Наконец откликнулась береговая охрана, попросившая «Опус-2» повторить свои координаты, но тут в эфире раздался мощный треск, прозвучавший как взрыв.