Бремя прожития, или Неисповедимы пути журналистские - Александр Юрьевич Васильев

Почувствовав фальшь, Инна Ивановна собственноручно дозвонилась до ТЭЦ, где ее ввели в курс истинного положения дел: ТЭЦ как грела воду до 73 градусов, так и греет, этого вполне достаточно для отопления города при положительных температурах. А холодно в квартире у Инны Ивановны всего верней из-за того, что дом обслуживает недобросовестный слесарь, который халатно относится к открытию задвижек и ликвидации воздушных пробок в системе отопления.

Припертые к стенке коммунальники прикрылись новым аргументом: в Костроме две тысячи домов и восемь тысяч задвижек. Открыть все сразу – невозможно, ждите-с! Но ждать у такого моря такой погоды озябшей Инне Ивановне невтерпеж. Она подозревает, что базисом для спокойно-равнодушного отношения начальников к ее проблеме является безусловно своевременное открытие задвижек в их домах.

Журналистское расследование подтвердило основополагающие выводы Инны Ипатовой. Борис Коробов еще 9 мая дал указание «Задвижки открыть!» Лояльные к мэру жэки открутили вентили, остальные стали искать причины. Многотысячная рать задвижек – лишь одна из них. В одном жэке мне сказали, что задвижки у них старые, ржавые и если часто открывать-закрывать, могут сломаться.

Во многих жэках отсутствие тепла объясняют праздничным загулом: слесари не в состоянии добраться до задвижек и выполнить указание мэра. Приходилось слышать сетования на то, что отдельные слесари слишком творчески относятся к работе, на высокохудожественное открытие задвижек у них уходит по полдня.

Сделать слесаря стрелочником – не проблема. Проблема в другом. Как бы хорошо, если бы мэрия не только принимала решение, но и отслеживала его исполнение. И чтобы после «начала» отопительного сезона с 9 мая задвижки в наших домах поднимались максимум 10-го, а никак не 11-го, 12-го, и так далее…

* * *

P.S. Не ходи к гадалке, что после возвращения летнего тепла костромичи минимум неделю будут проклинать 30-градусный «Ташкент» в квартирах, слесарей с задвижками и доблестное коммунальное хозяйство.

«Северная правда», 13 мая 1999 г.

Часть пятая

Глазами репортера

Эхо Первомая

«ДОЛОЙ!..», «ДАЕШЬ!..», «ДА ЗДРАВСТВУЕТ!..»

Первое мая 97-го выпало на второй по-настоящему теплый весенний день. Пройтись с колонной демонстрантов от универмага до центра под ласковым солнышком и легким ветерком оказалось сущим удовольствием. Народу было немного, шли бодро, а отдельные политизированные граждане выкрикивали речевки и подбадривали себя возгласами «Ура!» Круглые репродукторы, установленные на велосипеде (!), гудели с детства знакомым: «Будет людям счастье, счастье на века…» А подскочившая по пути бодрая девчушка одарила жизнерадостной улыбкой, поздравлением с праздником и газетой… «Правда Жириновского».

Справедливости ради надо сказать, что прокоммунистическую прессу на митинге также распространяли, но более пожилые, а потому менее активные люди. Мне, по крайней мере, не предлагали.

Поражала малочисленность людей в милицейской форме. А те, кто присутствовал, вели себя на редкость корректно и предупредительно. Разрешали автомашинам пересекать улицу Советскую, а движение пассажирского транспорта возобновили буквально через минуту после того, как последние демонстранты втянулись на Сусанинскую площадь. Что может быть лучше, когда милиции «нет», а порядок есть.

Речи на импровизированной трибуне под гордой каланчой зазвучали сразу же. Говорили в основном о том, что уже было в концентрированном виде отображено на транспарантах и лозунгах: «Долой!..», «Даешь!..», «Да здравствует!..» Особенно бурно реагировала толпа на призывы сменить курс и «Ельцина в отставку!» (привожу самый мягкий). А ветер равнодушно теребил привычный кумач коммунистов и сочный ультрамарин жириновцев. Агитационная машина последних, украшенная большой и гордой эмблемой ЛДПР и портретами Владимира Вольфовича, на протяжении всего митинга находилась рядом с трибуной и являлась как бы его вторым центром, притягивая людей бесплатной раздачей газет и, очевидно, пропагандистской литературы.

В конце митинга случился казус. Зачитывавший резолюцию господин Ижицкий оговорился и вместо памятника Ленину предложил принять меры к сохранению памятника… Ельцину. В толпе послышались свист и улюлюканье. «Много думать о Ельцине приходится, вот с языка и не сходит…» – объяснил народу В. Ижицкий. Он также призвал не допустить в Костроме коронации цесаревича. «Пусть Ельцин его в Кремле коронует», – пояснил он под гневное одобрение толпы. Но толпа в ту же секунду сменила гнев на радостное «Ура!», так как закончил Ижицкий поздравлением с праздником.

А потом в другом углу площади грянул военный духовой оркестр. Его мощный, зовущий к жизни голос, казалось, открывал людям зашоренные политикой глаза, доказывая медью труб, уханьем барабанов и серебром тарелок, что главное и вечное – в другом. Подчиняясь этому призыву, закружились в вальсе пары. Да так увлеклись, что продолжали танцевать и под маршеобразное попурри, и под «Прощание славянки». Это и был настоящий праздник, о котором всегда жаль, если он кончается.

Как все-таки редко приходится слышать «живьем» духовой оркестр!

«Северная правда», 6 мая 1997 г.

ПЕРВОМАй БЕЗ СОЛИДАРНОСТИ

Лидеры левых недовольных

Озабоченных солидарностью трудящихся костромичей на площади перед универмагом встречал детский духовой оркестр. Трубачи одухотворенно надували щеки, гремела оркестровая медь. Стоя на двух силикатных кирпичах, с коллективом лихо управлялась симпатичная девушка-дирижер. Получалось так здорово, что оказалось невозможным устоять перед желанием взять блиц-интервью.

– Это восьмиклассники 22-й школы – детский духовой оркестр «Горизонт», – пояснила, слегка смущаясь, худрук и дирижер оркестра Светлана Пастух. – На улице выступаем не первый раз, так что дети уже привыкли. Исполняем «Марш-дефиле» Пучкова, «Неудачное свидание» Цфасмана, «Цветущий май» Полонского…

– Откуда кирпичики?

– Благодарные слушатели принесли…

– Почему за барабанами девочки?

– Они более темпераментные…

Музыкальную эстафету подхватил автомобиль с «колоколами». Гудя маршами, он пристроился в середину колонны. По сравнению с радиотрансляционным велосипедом прошлых лет прогресс налицо.

Опустошенная милицией Советская среди бела дня выглядела непривычно. Но пройтись с демонстрантами оказалось сущим удовольствием. Яростных политических речевок не было, люди шли спокойно, весело и мало обращали внимания на проклятия автобусно-троллейбусных пассажиров, застрявших в искусственных пробках. Впереди колонны, пользуясь уличной пустынностью, шныряли бездуховные, но экипированные подростки на роликах. Телеоператоры изощрялись в поисках ракурса. Один, к примеру, ставил «Панасоник» на асфальт и выхватывал его уже из-под ног лидеров движения.

Первыми на трибуну поднялись телеоператоры. За ними взорам народа предстали знакомые все лица – В. Ижицкий, Ю. Еремин, С. Шакелина, другие товарищи и… костромской мэр Б. Коробов. Гимн Советского Союза, ознаменовавший открытие митинга, затронул в душе ностальгические струны: вспомнился однопрограммный репродуктор на кухонной стене, в шесть утра и 12 ночи приобщавший винтик к целому.

Мэр выступил первым, говорил традиционно ярко, образно и народу понравился.

– В том, что сделано в городе в годы застоя, ваша заслуга, уважаемые ветераны, – сказал Б. Коробов и поздравил всех с праздником.

В. Ижицкий навел критику на профсоюзы. Отмитинговали, мол, 9 апреля, а