Война Владигора - Валерий Воскобойников

С годами все их сверстники остепенились, завели семьи, и только у Ждана по-прежнему домом был княжеский замок. А в собственном тереме, который тайно, услав воеводу в дальние места, выстроил для него Владигор, было пусто и неуютно. Там его вечером никто не ждал.

Конечно, хорошо говорить, хорохорясь, что, мол, семья моя — стража ночная да боевые друзья, однако мало кто догадывался о той тоске, которая иногда волнами захлестывала воеводу. В те дни он не мог спать ночью, без конца проверял посты, а днем учил молодых воинским приемам.

Одно время казалось, вот-вот сладится у него дело с княжной Любавой, сестрой Владигора. И умна та была, и красива, и, главное, неравнодушна к воеводе.

Да только случилось однажды застолье, и в том застолье после хорошей охоты участвовали несколько князей. И поднял один из них кубок шипучего напитка.

— Так выпьем же, друзья, за всех нас, кто княжеского роду и, стало быть, потомок богов! — провозгласил он. И все поднялись, сдвинули кубки. И даже княжна Любава, обожавшая охоты, присоединилась к ним.

И только воевода стоял как оплеванный. Он, конечно, тоже протянул свой кубок, хоть и берег себя от любых зелий, но словно почувствовал острый укол в сердце: он на этом пиру — чужой. Они, все до одного, княжеских кровей, а он — прах земной, сколько бы ни старался о том забыть. И представил, как такое будет повторяться в жизни много раз.

В тот миг его словно отрезало от княжны. Говорят же: «не пара». Не пара он и есть.

И хотя понимал, что никто его тогда не думал унизить, что в их компании он хороший друг, а все же под разными предлогами старался он с тех пор реже бывать в таких застольях.

Владигор иногда пошучивал:

— Всем хорош у меня воевода, да вот застоялся в холостяках. Прямо хоть сам в сваты заделывайся!

Но и он понимал, сколь непросто найти для Ждана невесту. Одни не подходили по званию, другие — по состоянию.

И вот случилось так, что невесту ему подарили.

Как хочешь, эту невесту зови: хочешь — рабыней, хочешь — княгиней. Потому что была она пленницей Абдархора.

В Синегорье не было такого порядка — иметь рабов. Холопы были, но холоп — он сам добровольно отдавал себя в служение и мог уйти в любой день, как приносил выкуп. А плененных воинов или сразу обменивали на своих, или, по истечении года работ, отпускали восвояси.

Синегорье — не Борея, рабство здесь не прививалось. Лишь Климога Кровавый, глядя на лютых соседей, которые помогли захватить ему власть, попытался сделать своих и чужих жителей рабами. Так его и сбросили всем народом. А юный Владигор в одном из первых своих указов дал всем рабам вольную.

Потому когда Ждан получил нежданный подарок от Абдархора, то решил, что сразу после его отъезда отпустит княжну на волю.

Это был последний пир, когда между поднятием кубков клялись в вечной дружбе и обменивались подарками. Князь Владигор уже умчался со своим Лиходеем на поиск Великого Отца. Ждану же были поручены все переговоры.

Побежденных вождей он старался ничем не обидеть. Хотя бы потому, что война началась по несчастью. А как разобрались, что синегорцы им не враги, так и повтыкали мечи в землю.

Что дарят обычно воинам? Хороших коней, крепкий доспех, украшения для жен с дочерьми. Так было и тут. А потом Абдархор хлопнул в ладони и слуги ввели в шатер юную девицу. Сначала, пока она была под длинным черным покрывалом, Ждан и не понял, зачем ее привели.

Но вот откинула она покрывало, повернулась к гостю прекрасным лицом, добрым и гордым одновременно, изогнув тонкий стан, тряхнула струящимися черными волосами, а Саддам с Абдархором в эти мгновения многозначительно улыбались, как бы говоря: «Дарим тебе, неженатому, это сокровище», — так и зарделся привыкший ко многому Ждан.

Девушке было велено накрыться и выйти, потому как по их обычаям не положено сидеть женщине за одним столом с мужчинами, Абдархор же объяснил:

— Дочь одного из князей, казненного нами за непокорство. Хорошая девушка, умеет петь, танцевать, даже книгу может прочесть. Обучена языкам.

А старый Саддам добавил:

— Ты ее береги, Ждан. Таким подарком у нас награждают самых доблестных воинов. Имя у нее — Ситора, что на нашем языке означает «звезда».

Растерянный Ждан с трудом изобразил вежливую улыбку, чтобы поблагодарить. А когда закончился пир, слуги полководцев нагрузили несколько лошадей подарками для Любавы и Владигора и посадили на отдельную лошадь княжну.

Вернувшись в свой стан затемно, воевода распорядился подарки сложить в отдельную палатку и поставить возле нее стражника, а княжну привел к себе и указал ей место в углу, приказав принести несколько пуховых одеял.

Он говорил с ней слегка грубовато, чтобы подаренная пленница не подумала и в самом деле, что воевода желает сделать ее своей наложницей. Когда-то в детстве он помнил, что стало с их семьей после того, как борейцы изнасиловали его молодую красавицу мать.

И с тех пор не мог терпеть насилия над женщиной.

Утром, едва узнав, что Абдархор с Саддамом отъехали, он объявил княжне:

— Ты вот что… собирайся. Прихвати, что тебе надо в дорогу, и завтра поезжай к своему батюшке. Недосуг мне еще и за тобой тут присматривать.

— Ты предлагаешь невозможное, мой господин, — проговорила Ситора-Звезда в ответ певучим голосом.

Ждан удивился, как чисто она говорит посинегорски. Где только учили неродному для нее языку?!

— Сам подумай: ты мой господин и должен оберегать меня от других. Как же я поеду одна? Чем прокормлюсь в пути? К тому же отец мой убит. И дома у меня нет тоже — он сгорел. А перед братьями я буду навсегда опозорена, когда они узнают, что ты выгнал меня.

Ждан смущенно слушал, соображая, что он и в самом деле предложил несусветное. Спорить ему не хотелось, да и некогда было, его ждало множество дел: лечение раненых людей и животных, отправка ополчения по домам, подготовка дружины к возвращению в Ладор. Поэтому в ответ он лишь махнул рукой:

— Оставайся, коли тебе лучше тут. Но знай, ты свободна.

— Женщина всегда свободна в любви, мой господин, — ответила она и попросила дать ей пожилого помощника, чтобы он заодно, ее и стерег.

Ждан слышал, что по обычаям ее народа женщин из знатных семей охраняют особые люди — евнухи. Но евнухов в Синегорье не было, поэтому он позвал одного старикашку, который был не силен телом, но зато сметлив.

— Вот тебе пожилой мужчина, — представил он дряхлого воина и повелел старику во всем слушать Ситору.

Да с тем из палатки и вышел.

Днем он вовсе не вспоминал о ней, когда же затемно вернулся в свою палатку, то поразился уюту, который создала подаренная княжна.

Воевода устыдился тому, что не позаботился о ее прокормлении, но оказалось, что они со стариком проявили находчивость и еда было приготовлена не только для них, но и для него.