Альковные секреты шеф-поваров - Ирвин Уэлш

Наверняка скоро выйдет, живой и здоровый!

Наконец в один ужасный вечер Боб Фой пригласил Скиннера в кабинет и объявил, что вопрос решен — все бумаги оформлены. Брайан Кибби официально уволен по нетрудоспособности.

Нет, не может быть!

Блядский червяк! Да как он смеет так со мной поступать!

Скиннер привык использовать Кибби как мистическое зеркало, как индикатор собственной смертности. Он не верил своим ушам. Однако злорадная ухмылка Фоя была убедительнее слов. Скиннер ничего не ответил, лишь сухо кивнул и вернулся к себе в кабинет. И немедля набрал номер Джойс, чтобы сделать последнюю отчаянную попытку отговорить Кибби от рокового решения.

— Ах, спасибо за поддержку, мистер Скинн… извините, Дэнни. Мы решили окончательно. Даже как-то легче на душе. Назад дороги нет! Брайан и сам почувствовал себя лучше. Перестал работать — и сразу пошел на поправку, представляете?

Нет.

НЕТ.

Весь отдел пребывал в недоумении: Дэнни Скиннер, который только и делал, что всячески травил и шпынял Брайана Кибби, переживал его уход сильнее всех.

— Скиннер не так прост, как кажется,— объясняла Шеннон Макдауэл своей подружке Лиз Фрэнклин, недавно поступившей на работу.— С виду пустой шутник, а душа добрая, отзывчивая…

Как ни парадоксально, Дэнни Скиннер действительно переживал. Вселенная вокруг него рушилась, и обломки погружались в пучину горького отчаяния, увлекая его следом. Брайан Кибби ускользнул.

Мне необходимо его видеть!

Надо что-нибудь придумать…

А пока… я эту мразь проучу. Я ему покажу, как со мной шутки шутить! Он у меня поплачет кровавыми слезами.

После работы Скиннер направился прямиком к торговцу наркотиками Дэвиду Криду и приобрел два грамма кокаина. Дружище Крид в знак особого расположения покрутил в воздухе мешочком с марихуаной, и они на посошок раскурили трубочку. Скиннер был надежным клиентом; Крид присовокупил к сделке кое-каких гостинцев на халяву — и понеслось: Скиннер остаток дня промотался по барам, а затем встретил знакомых и отправился с ними в ночной клуб. Затем была закрытая вечеринка в Брунтсфильде — он еще никогда не видел, чтобы в одной маленькой комнате было столько спиртного.

Такие совпадения явно неспроста. Ну что ж, я заслужил.

Скиннер поднес к губам бутыль абсента и начал хлебать, как будто это была вода, под восхищенные возгласы окружающих.

Энн. Само имя говорило о надежности, о преданности. Женщине с таким именем можно доверять, она никогда не подведет. Да, Энн по-прежнему оставалась лучшей кандидатурой. А Маффи слишком опасна.

Брайан Кибби целыми днями просиживал в своей комнате, словно приклеившись к компьютеру. Либо игры, либо интернет. Приступы прекратились, но организм был еще слаб, истощен болезнью, и Брайан пребывал в постоянной депрессии — валялся на кровати, обложившись подушками, в обнимку с ай-буком. Видеть никого не хотелось. Жирного Джеральда, однако, не обескураживал тот факт, что его не звали в гости: он бесперебойно названивал по мобильному телефону, с садистской тщательностью освещая перипетии романтических похождений Люси. В конце концов Кибби перестал отвечать на его звонки. Джеральда и это не остановило — он начал слать эсэмэски, игнорировать которые у Кибби не хватало силы воли. С горящими глазами он пробегал ехидные скупые репортажи. Последний уязвил его больнее прочих:

Эвиморский поход это улет люси уже не с агнусом он получил чего хотел передал ее кену. Старый конь борозды не испортит! девка вошла во вкус дает всем подряд сам с ней сосался на танцах дальше не зашло — боюсь заразу подцепить! Мы с Кеном дописали путеводитель по Грампианским горам пришлю тебе экземпляр.

Ерзая на подушках, Кибби злобно удалил сообщение.

Путеводитель… это же моя идея! Мы с Кеном собирались его написать… А Люси… мелкая грязная шлюха! Кен ей в отцы годится!

Кибби схватил ноутбук и принялся лихорадочно рыскать по порносайтам. Наконец ему попалась девушка, напоминающая Люси. Хельда из Скандинавии, в очках с тонкой золотой оправой. Тоненький голосок с северным акцентом призывно пищал из динамиков. Кибби пугливо приглушил звук, собрал остаток слабых сил — и начал дрочить так ожесточенно, как, наверное, еще никогда в жизни не дрочил.

А-ах… надо было ей засадить… она сама хотела… дерут ее все кому не лень… шлюха, шлюха!.. О-о-ох…

Бурно кончив, Кибби откинулся на спину. Казалось, остаток жизненной энергии покинул его вместе со спермой. Тупо глядя в потолок, он чувствовал, как в груди растет сосущая пустота.

— Прости, Боже…

Опять черная пометка… А ведь держался таким молодцом…

Он нашарил свой верный галстук и, ни секунды не раздумывая, накрепко прикрутил правую руку к спинке кровати.

В эту ночь, однако, Кибби был всерьез наказан за грехи: он проснулся весь в поту, в страшных муках, и по-собачьи завыл от нестерпимой боли.

Джойс Кибби разбудили жуткие вопли. Она вскочила и накинула халат. Сердце прыгало в груди, предчувствуя беду. Взбежав по ступенькам, она распахнула дверь в комнату сына.

— Брайан!

Джойс щелкнула выключателем. Бац!— лампочка тут же перегорела.

— Брайан!— воскликнула она снова.

Ответа не было. Из темноты не доносилось ни звука. Пробравшись на ощупь к кровати, Джойс включила ночник. Брайан лежал желтый, как лимон, еле дыша. Его рука была почему-то привязана к спинке кровати.

— Что случилось, сынок? Твоя рука…

Осознав, что ответа не добьется, Джойс сбежала вниз и вызвала «скорую помощь», а затем стремглав вернулась к сыну.

— Потерпи, они уже едут,— умоляла она.

Брайан лежал, неразборчиво шепча, обливаясь холодным потом. Джойс отвязала его руку, пощупала слабый пульс… Она не заметила, сколько прошло времени, прежде чем приехала «скорая». Санитары погрузили безвольную тушу на носилки и потащили к машине через аккуратно подстриженную лужайку. Свежий воздух слегка оживил Кибби, и он тихо прошептал:

— Кажется, я всех подвел…

Джойс метнулась к нему, крепко обняла.

— Ну, ну… не говори глупостей, мы тебя любим… Мы тебя очень любим, слышишь, Брайан!

Сын не отвечал. Лицо его было совсем желтым, а поясница болела так, словно ее ковыряли ножом.

Орудуя столовым ножом, Фой отрезал кусок жареной печенки. Насадил его на вилку, поднес ко рту. Сочное мясо таяло на языке. Вкус и консистенция наводили на мысль о сладком меде. Фой поднял бокал густого доброго каберне. Калифорнийское, из долины Напа. Божественный аромат. Ради таких минут начальник департамента по защите окружающей среды и прав потребителя Боб Фой был готов на многое пойти. Живи в настоящем, лови момент, работай всеми органами чувств! Мгновение, ты прекрасно!.. Но тут его сотрапезник, сидящий напротив, сделал заявление, грубо и безвозвратно испортившее момент.