Избранная для Альфы - Мария Лунёва

— На суде много чего всплыть может, сын. Если она Анна, то и сила ее. А если нет, выходит, пришлый тот дар и вполне могут потребовать его!

— Кто его потребует? Кому жить надоело? — голос Мстислава стал просто ледяным.

— Есть закон...

— Клал я на этот закон! За Катю загрызу, а потом судите как хотите.

— Сын, она родилась охотницей, но ведьминская сила ее приняла. В ней душа Анны. Скорее всего, плод был мертв. Ярина не хотела ребенка. Она уже признала, что пила отвары, чтобы вызвать выкидыш, но они не сработали...

— Это пустой разговор, — все так же холодно произнес мой волк. — Анной она была в прошлом или нет — мне все одно. Сейчас она Катя. Это моя девочка! И если кто сунется... Так и знай, отец, никакой закон меня не остановит.

— Но хоть подготовь ее, — уже куда сдержаннее проговорил отец Мстислава.

— К чему? Что возможно в прошлом она была своей же теткой? Что это меняет по сути? Что?

— Да ничего... — сдался мужчина. — Просто я хотел, чтобы ты знал и это не было неожиданностью ни для кого.

— Катя и так жутко неуверенная в себе. Я даже заикаться не стану обо всем этом. И не вздумайте мне навязывать в гипотетические избранные покойницу! — в голосе Мстислава прорезались рычащие нотки. — Я знаю, кто мне нужен и кого люблю! Все эти ваши «может быть» и так далее слушать не желаю. Мне нужна лишь одна женщина — Катя! На этом все!

— Ну...

— Не нукай, отец! — процедил мой волк. — Я этого терпеть не могу. Послушал бы меня с самого начала с этими рогатыми и главу их искать по лесам бы не пришлось. Здесь то же самое. Мое чутье делает стойку на Катю, об этой вашей Анне я и слышать ничего не желаю. Избавь меня от Ярины, чтобы тенью за спиной не стояла. Присмири Серого, пусть растит своего мальчишку и ищет нормальную бабу. И на этом все!

Признаться, услышав такое, я вдруг улыбнулась.

Теперь я точно знала, кого любит Мстислав.

Сомнения, что роились в голове, развеялись без следа.

Ему нужна я. Вот такая, какая есть. А не тень ведьмы, чей дар бурлит в моей душе.

На сковороде негромко скворчало масло. Мелко порезав лук, скинула его туда и помешала, чтобы равномерно распределить.

Не знаю, о какой пицце с плесенью вчера говорила матушка Мстислава, но сегодня я обнаружила в холодильнике просто залежи продуктов. Да не простых, а очень даже недешевых.

Это и обрадовало, и слегка поставило в тупик. Раньше гадала, что приготовить, когда у тебя пусто, а теперь иная проблема — слишком много всего. Аж глаза разбегаются.

Немного подумав, решила, что яичница с помидорами и кусочками ветчины будет как раз кстати.

Быстро отыскав все необходимое, спешно нарезала нехитрые ингредиенты. Мстислав все еще разговаривал с отцом о делах. И лучше, когда он придет сюда, чтобы я действительно приготовила завтрак.

А то поймет — подслушивала.

Лук весело подпрыгивал в масле. Отделив нужное количество ветчины, порезала ее крупной соломкой и взялась за помидоры.

Нож легко разрезал плотную кожуру.

Витая где-то в своих мыслях, не сразу уловила чужое присутствие в комнате. Только когда мужская ладонь мягко скользнула по запястью — вздрогнула и опомнилась.

— О чем так крепко задумалась моя красавица? — Мстислав мягко отодвинул мои волосы назад и нежно коснулся губами виска.

— Да ни о чем особенном, — тихо выдохнула я.

Облизав вмиг пересохшие губы, попыталась сосредоточиться на толщине нарезанных кусочков помидоров.

— Тебе помочь, Кать? — обняв за талию, Мстислав придвинулся вплотную, прижимая меня к своей спине.

В поясницу врезалось что-то очень твердое и большое.

— Нет... — я замотала головой краснея.

— Уверена? — проказливая огромная ладонь спустилась ниже на бедро.

— Лук помешай, — выпалила я первое, что пришло на ум.

— Легко, — возмутительно горячая рука оборотня оставила в покое мое тело.

Взяв плоскую деревянную лопатку, мой мужчина принялся гонять лук по сковороде. — Кать, а он того, уже чернеет...

— Помидоры туда, — спохватилась я и быстро спихнула с дощечки ножом порезанный кривыми кусочками красный мягкий овощ.

— А что это у нас будет на завтрак? — Мстислав снова поймал меня в оковы своих объятий.

Теплое дыхание коснулось волос. Мягкая дрожь прошлась по телу. Внизу живота стало неожиданно горячо и непривычно тяжело. Стиснув бедра, крепче схватилась за нож.

— У меня отличный нюх, Катя, — тихо засмеялся Мстислав. — И то, что я слышу... Этот запах твоего возбуждения сводит меня с ума. Так бы и съел!

Сглотнув, я из чистой вредности продолжала кромсать последний несчастный помидорчик.

— Даже не знаю, что я хочу с утра больше, — шептал он, выбивая меня из душевного равновесия, — завтрак, приготовленный тобой, или тебя на этом столе.

Его язык скользнул по мочке моего уха. Прикрыв глаза, взволнованно выдохнула и замерла. Это словно подбодрило его на дальнейшее наступление. Мстислав, не останавливаясь, покрывал поцелуями шею.

Нож выпал из моих рук.

Резко развернув меня, волк обхватил за ягодицы, и, приподняв, усадил на столешницу, отодвинув все, что было на ней в сторону. Обхватив его талию ногами, я уставилась куда-то ниже подбородка мужчины. Его кадык дернулся.

— Нет, я точно знаю, кого желаю испробовать вперед, — прорычал Мстислав.

Его губы быстро нашли мои.

Ошалев от такого напора, обхватила мужчину за плечи и замерла, позволяя его языку скользить по моему небу. Сжимая мои бедра, он все больше заваливал меня на стол. Уже ничего не соображая, я отвечала на его ласки. Мысли просто вылетели в трубу.

Ладонь Мстислава напористо забиралась под подол туники к моим трусикам.

Покусывая плечо, волк рычал, вжимаясь в меня.

Движения мужчины были все настойчивее, но запах подгорающей еды все же сильнее.

— Мстислав! — выдохнула я. — Горит!!!

— О да, — простонал он, покусывая кожу. — У меня действительно все горит.

— Да нет же, — я легонько стукнула кулаком по его плечу. — Яйца горят!

— И они тоже, — выдохнул он мне в шею.

— Мстислав! — взвизгнула, ощутив, как его пальцы забрались под ткань моего нижнего белья. — Завтрак горит. Помидоры.

Он замер. Тряхнул головой и поднял голову. Его зеленые колдовские глаза заволокло страстью и желанием. Кажется, до него все не доходило, о чем я толкую.

— Поставь меня на пол, — медленно произнесла я.