Я - тьма - Джен Робертс

— Они хотят нас сжечь! — крикнула Джой. В этот самый момент в окно влетела горящая бутылка. Комната наполнилась осколками, бензином и пламенем. Ева завизжала. Натан бросился туда, где разгорался огонь, и попытался затоптать пламя ботинками. Ариес схватила одеяло и присоединилась к нему.

Еще одна бутылка мелькнула в воздухе и разбилась о стену. На диван дождем посыпались осколки и искры. Взметнулось еще несколько языков пламени.

Из других комнат доносился звон стекла. Их атаковали со всех сторон. Огонь разгорался слишком быстро, его не удалось потушить — комната уже наполнилась дымом. У Ариес начали слезиться глаза — она почти ничего не видела.

— Надо выбраться отсюда! — крикнул Джек, пытаясь потушить огонь подушкой.

— Вниз, — скомандовала Ариес. — Давайте. Пошли! Держитесь подальше от окон.

Она стояла в дверях и ждала, пока все выйдут. Джек был последним; он схватил ее за руку и потянул за собой.

— Ну что, попробуем экстренный план? — спросил он.

Ариес кивнула.

Пора было уходить. Они продумали это заранее — договорились, где встретятся, если придется разделиться. Но никто при разработке плана не был готов к тому, что все произойдет так внезапно. Ариес не ожидала, что их будут гнать наружу так решительно.

— Они нас убьют, — сказала она и закашлялась. — В тот самый момент, когда мы откроем дверь. Прихлопнут одного за другим.

— Значит, надо их перехитрить, — прохрипел Джек.

— Если мы выбежим все сразу, может, им не удастся поймать всех.

— Не слишком похоже на план, — отозвался Джек.

— А у нас есть выбор?

Он покачал головой.

— Да, вряд ли мы их отвлечем мороженым или печеньем. Что ж, тогда вперед!

Ариес грустно улыбнулась. В этом был весь Джек: даже в самую страшную, минуту он умудрялся шутить.

Все собрались в коридоре. Даже в темноте Ариес видела, какие у всех испуганные лица. Здесь было меньше дыма, но слышался треск пламени — оно подбиралось все ближе. Если сейчас же не уйти, здание может обрушиться на них.

— Нам надо бежать со всех ног, — сказала Ариес. — Выбора нет. Если останемся здесь — погибнем. Если выберемся, у нас есть шансы. Натан, Джек и я пойдем первыми. Попробуем их отвлечь. У нас четыре рации. Мы сможем оставаться на связи. Встретимся на Секонд Бич, как и собирались.

— Я хочу, чтобы у меня была своя рация, — заявил Колин.

— Хорошо, — ответила Ариес. Она не собиралась с ним спорить. Не сейчас — когда времени так мало, а на карту поставлено так много. — Хватайте каждый по бейсбольной бите, больше ничего не берите. Не надо перегружать себя вещами.

— Я тоже должна пойти первой, — сказала Джой. — Может, я и ниже всех, зато я быстрее всех бегаю. Если мне удастся отвлечь их на себя, это может сработать.

— Я останусь с Евой, и мы пойдем за вами, — добавил Натан. — Мы возьмем одну рацию на двоих.

— Я буду с Джеком, — сказала Ариес. — А у Колина и Джой будут собственные рации. Согласны?

Все кивнули.

— Тогда пошли.

Ариес развернулась и побежала в квартиру на втором этаже, где они хранили рации и прочие припасы. Джек и Натан последовали за ней.

Она старалась не думать о том, что сейчас произойдет. Снаружи было по меньшей мере двадцать монстров, а скорее всего, больше. Шансы на то, что все они спасутся, были невелики. Когда Ариес оглянулась на Натана и Джека, она поняла, что они думают о том же.

Если кто-нибудь умрет, как она это выдержит? Они стали ее новой семьей — даже Колин со всеми его недостатками.

Ответ лежал на поверхности: она будет жить дальше. Выживать, как и все это время. Хотя надежда еще теплилась, в глубине души Ариес понимала, что, скорее всего, ее родители мертвы — как и почти все, кого она знала. Сара погибла — а ее Ариес любила больше всех на свете. Погибли и Бека, и Аманда, и мисс Дарси.

А она справилась. Выжила.

Неважно, что она не считала себя лидером, — она спасет их. Лидерам часто приходится принимать трудные решения. Именно это она только что сделала. С последствиями она разберется потом.

Оказавшись в квартире, она передала Натану рации — оставив одну для себя и Джека. Снаружи доносились голоса — это кричала толпа одичавших людей. Они начинали заводиться.

С того момента, как они подожгли дом, прошло не больше пяти минут. Забавно — казалось, что миновали часы.

— Ты не поверишь, — сказал вдруг Джек. Он выглядывал из окна на улицу. — Только что какой-то парень вбежал прямо в толпу. Он дерется с ними. Вот псих, его же убьют!

Ариес почувствовала, как у нее заколотилось сердце.

Она знала этого парня. Это Даниэль!

Мейсон

Мейсон нашел мотоцикл на обочине дороги возле Чилливака. До Ванкувера было рукой подать. Скоро он исполнит обещание, данное Синичке. Следующие несколько часов он ехал на полной скорости, петляя между застывшими машинами, изредка давя на тормоза, кое-где съезжая на обочину. Несколько раз мотоцикл начинал под ним дрожать, и Мейсон думал, что сейчас потеряет управление.

Каким-то чудом он не разбился. Хотя нет, чудо — неверное слово. Это было проклятие.

Ванкувер был городом-призраком.

Бензин кончился прямо на перекрестке Главной улицы и Хастингс-стрит. Мейсон спрыгнул с мотоцикла, оставил его лежать на земле и, пошатываясь, пошел в том направлении, которое показалось ему верным.

Все, кто был ему дорог, умерли, и Мейсон чувствовал себя обманутым. Лучше бы он погиб вместе с друзьями во время взрыва и лежал бы сейчас под осколками бетона. Он остался в живых только потому, что мама попала в ту идиотскую автокатастрофу.

Он не заслуживал жизни. Мамина жертва была напрасной.

Тот парень в Хоупе был прав. Мейсон — монстр. Хороший человек лучше справился бы со всем этим. Он заставил бы врачей в больнице помочь маме. Заметил бы, что Синичке нужно лекарство, — может, еще в Банфе, когда она впервые пошла в аптеку. И уж, конечно, не надо было называть ее наркоманкой. Почему он не понял, в чем дело, и не сделал все возможное, чтобы добыть для нее инсулин? Но Мейсон ничего не замечал.

Он должен был понять, что с Полом что-то не так, после той сказки в отеле. Если бы он уговорил Пола остаться, Синичка не чувствовала бы, что ее предали. Может, тогда она была бы честнее с Мейсоном и раньше рассказала бы ему о своей беде. А она молчала из страха, что и Мейсон ее покинет. Надо было дать ей понять, что он никогда ее не оставит. Останется с ней до самого конца. Он же сдержал обещание. Он приехал в Ванкувер.

Он мог ее спасти.

В нескольких кварталах впереди уже был виден центр города — очертания небоскребов на фоне неба. Многие не были разрушены, хотя и стояли с выбитыми окнами. Мейсон знал, что Стэнли-парк по другую сторону от центра. До него оставалось совсем не далеко.