Моя желанная студентка - Майя Чи

— Можно без оскорблений?

— Конечно, солнышко.

Он вновь улыбается, только еще безумнее. Зачем-то ломает свои пальцы, хрустит ими…

Меня начинает трясти. В машине нет запаха алкоголя, да и я не первый раз его вижу, чтобы понять, что он ведет себя странно. Неужели под кайфом? Вдруг я нарвалась на наркомана? Боже! От страха руки начинает сводить судорога. Надо придумать что-нибудь.

Я цепляю улыбку на лицо.

— Вот видишь, ты можешь быть нежным.

— Любишь понежнее? — Он вновь касается меня, а спустя мгновение впивается в мои губы. Надо что-то делать, но что?

— Постой, — отталкиваю парня, но мягко. А заметив недовольство, спешу успокоить. — Я не очень люблю в машине.

— Ты еще не пробовала?

— Не стоит недооценивать меня, — улыбаюсь еще шире и касаюсь его руки, глажу, успокаиваю, убеждаю, что не убегу, хотя все мое нутро трясется. — Давай поднимемся ко мне.

— Хочешь развлечься на постели своего любимого?

— Ну ты же сказал, что блядскую сущность из баб не выбьешь.

Он смеется и снова впивается в мой рот. С очередным оцепенением я справляюсь лучше. Сама кладу руку на его лицо и снова прошу:

— Ну что, поднимемся?

Щелчок дверного замка становится мне знаком. Бинго!

Я подмигиваю ему и как только открываю дверь, пускаюсь в бег, надеясь, что успею убежать. Ведь не может быть иначе. Этот день, так странно начавшийся, не может закончится тем, что меня изнасилуют или убьют. Или все вместе. Да даже работая в стриптиз клубе я такого страха не испытывала. Впрочем, один раз было. Со Стасом…

— Стас…

Мне кажется, будто я вижу его лицо. Мельком. Словно во сне. Будто на грани больного воображения, которое хотело бы, чтобы я поверила в спасение. Но Юра сбивает с ног. Я сразу понимаю, что разодрала ладони. Но к порции мата и его рукам, лапающим меня везде, оказываюсь не готова.

Все заканчивается так же быстро, как и началось. В какой-то момент тяжесть исчезает, а до меня доносятся мужские крики, удары и вой. Человеческий и одновременно животный.

Поднимаю голову и вижу мужчину в пальто, который бьет Краснова по уже окровавленному лицу. Так яростно, что я пугаюсь за своего спасителя. Кое-как поднимаюсь и подхожу к ним.

— Остановитесь. Вы убьете его!

Хватаю незнакомца за руку и сама не успеваю понять, как оказываюсь сидящей на мокром от снега асфальте. Ладони саднят сильнее. Я осматриваю их и поднимаю голову, внезапно узнавая в мужчине Стаса.

Мне не показалось? Он действительно тут?

— Блять, — Он сплевывает кровь и смотрит на меня, тут же смягчяясь и даже улыбаясь. — Ника, звони в скорую.

— Стас…

— Давай, маленькая. У меня руки мокрые.

— Ты его сильно побил? Стас, нас ведь не посадят.

— За что?

— Это сын мэра. Он хотел подвести меня, я отказывалась, но в итоге села. А потом начал приставать.

— Уроды, блять! — кричит Юра и заплетающимся языком продолжает материться.

— Так, с ним все ясно. Возьми мой чемодан и поднимись наверх.

— Но…

— Давай. Он где-то тут должен быть.

Я оглядываюсь, но ничего не вижу. Хотя вскоре замечаю черную поклажу на тротуаре.

— Вставай! — Стас хватает Краснова за воротник и толкает обратно в машину.

Я же поднимаю его чемодан, шипя от боли. А подошедшему ко мне Графу, моему Графу, реально стоящему рядом, обнимающего за плечи передаю телефон.

— Не плачь. — Его поцелуй оказывается таким долгожданным.

— Я испугалась…

— Знаю. Тише. Сейчас мы кое-кому позвоним. Черт, номер не помню. Восемь или семь на конце, — произносит мысли вслух.

— Стас…

— Чего?

— Я соскучилась.

— И замерзла, видимо. Так, давай поднимайся наверх, я тут разберусь.

Он открывает мне дверь, дотаскивает чемодан до лифта, а сам возвращается на улицу.

Я словно во сне поднимаюсь на нужный этаж, захожу в квартиру, опускаюсь на пуф… И наступает звенящая тишина.

Я дождалась его. Дождалась.

Граф

Я хочу его убить. Не просто разбить морду, как это сделал минутой ранее, а закатать в асфальт, переломать кости! Блять, прибить к чертовой матери! Но вместо этого приходится включить голову и звонить Вишневскому. Кто как не он может повлиять на случившееся?

Этот мелкий пиздюк продолжает что-то бормотать, раздражая меня и мешая сосредоточиться на долгих гудках. Однако ответа нет. Приходится несколько раз перезванивать, пока низкий голос не произнесет слова приветствия.

— Леонид Сергеевич, это Граф.

— Станислав Юрьевич? Чем могу быть полезен в это время?…

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем во двор въезжает гоночный байк. Андрей скидывает шлем и бежит на помощь другу, игнорируя мое присутствие. К тому времени я уже исследовал мэрского сынка, даже утер салфетками кровь с лица, поэтому прекрасно осознаю, кто тут у нас под кайфом… Правда, сообщать об этом Вишневскому не вижу смысла. Парень закрывает дверь автомобиля и задумчиво чешет лоб.

— Даже не хочу спрашивать, что он натворил. Отец сказал притащить его к нам, но по ходу придется снова отправлять на лечение.

Он прислоняется к машине и запрокидывает голову.

— Под чем он, Андрей? — спрашиваю ради интереса.

— Без понятия. В прошлый раз в крови находили опиаты. Полугодичный курс вроде как привел его в норму.

— Хреновый у вас курс! — Я с отвращением кривлю губы. — Наркоман, значит…

В ответ Вишневский отводит взгляд. С таким вслух лучше не соглашаться, пусть это и очевидность, которую невозможно скрыть. Король не гол, на нем платье. Примерно так и выглядит ситуация.

— Станислав Юрьевич, я пожалуй отвезу его.

— В обезьянник?

— Смешно, — хмыкает он. — Вы же сами понимаете, что к чему. Поэтому и не позвонили ментам.

— Понимаю. И жалею, что не вмазал еще пару раз.

Каким бы праведным не был мой гнев. Как не хотелось бы уничтожить мэрского засранца, мне приходится просто отвернуться и уйти в дом. Он напал, но ничего не сделал. Ника отделалась испугом. Поэтому нам нечего предъявить. Впрочем, оно и к лучшему, что нечего.

Я застываю посреди лестничного пролета и смотрю на свои дрожащие пальцы. Если бы я не приехал сегодня, могло бы случиться непоправимое. А будь рядом раньше, то и вовсе не пришлось бы переживать. Я в бессильи опускаюсь на ступени и смотрю в окно. Смотрю и стараюсь представить перед собой лицо Ники. Мне нет оправдания. Я просто смирился. Сейчас следовало позвать ментов, составить протокол и влепить ублюдку срок… Будь он не сыном мэра.