Белый реванш - Андрей Максимушкин

– Больше ты их не увидишь, – цинично прокомментировал Сэм, – а Рони жалко. Хороший был парень, хоть и ленив, как негр. Никогда койку не прибирал.

– А Химура? Что будет с ним?

В ответ Стив молча провел ладонью у горла. На душе было муторно. Даже выговорившись, он не чувствовал удовлетворения. Словно сделал что-то не то, а что не так, непонятно. Это несправедливо, когда люди вокруг умирают, а ты не можешь ничего сделать. Остается только, как бессмертный Бог, идти мимо и сверху вниз смотреть на чужую агонию. Все равно это несправедливо.

На следующее утро Стива опять вызвали в штаб. Оказывается, есть на свете справедливость! Разведка сообщает, что сегодня ночью Цусимским проливом прошли целых двенадцать русских десантных экранопланов. Видимо, идут в Хайфон, других баз у русских в этом регионе нет. Выдается хорошая возможность как следует рассмотреть эти машины в открытом море. Постараться определить их технические и ходовые параметры.

Майор Стив Грегори получил приказ держать эскадрилью в полной боевой готовности. Как только русские окажутся в радиусе действия самолетов с Луссона, следует взять их под плотное наблюдение. Заснять радиофон, магнитные поля, локационные портреты, постараться сфотографировать с близкого расстояния. Нормальная работа разведчиков.

По возвращении Стива в общежитие ребята встретили новость с воодушевлением. Наконец-то привалило настоящее дело! Даже всегда молчаливый Рок издал боевой клич своих воинственных предков викингов и попытался удушить Марка в объятиях. В общем, все были рады. Хотя воодушевление длилось недолго, Стив выгнал всех на аэродром проверять и готовить к вылету машины.

– И чтоб все блестело! У кого завтра утром найду неисправность, будут до конца контракта взлетную полосу зубной щеткой полировать!

Ох, утро добрым не бывает! Как раскалывается башка! И в животе холодная змея выход ищет. Вроде и выпили вчера всего ничего, а состояние жуткое. Ну, кому, в чью тупую башку пришла мысль, начав с виски, продолжать сейшн пивом?! Да еще таким мерзким? Айзек, собравшись с силами, еле продрал глаза. Кажется, он лежит на своей койке, даже кроссовки догадался вчера снять. На противоположной стене на гвозде болтается оранжевая куртка Гонщика, рядом красное пятно кетчупа. Хорошо вчера погуляли. Даже вспомнить страшно.

Айзек со стоном спустился с кровати. Перед глазами плыли веселенькие зеленые круги, одновременно хотелось блевать и жрать, а больше всего хотелось пить. Он дополз до санузла и засунул голову под кран. От холодной воды стало немного легче. Протерев глаза мокрыми руками, он припал ртом к крану. Вода прямиком потекла в желудок. Наслаждение-то какое, господи!

Утолив жажду, Айзек принялся вспоминать вчерашний день. Вроде бы началось все неплохо и, судя по тому, что проснулся он дома, а не в полицейском обезьяннике или в мусорном баке, закончилось тоже хорошо. Сначала он, Гонщик и Зип раскумарили косяк на троих. Затем кто-то вспомнил, что вечером будет тусовка в Гнилом Тупике. Кривой Мэтью обещает отбацать настоящий уличный рэп для всех черных братьев. Чтобы идти на сейшн, нужны бабки – бухла купить, пару косячков, и Мэтью обижается, когда зрители бросают мало-мало гринов музыкантам.

Пришлось искать наличку. В поисках, чем бы разжиться, они пошатались по улицам, пока навстречу не попался какой-то «снежок». Наверное, заблудился в центре Гарлема. Втроем они быстро убедили белого вывернуть карманы, даже бить не пришлось. Забрав бумажник и навесив лопуху пендель на прощанье, повеселевшая троица отправилась гулять дальше. Зип предложил бухнуть, что они и сделали прямо на крыльце магазинчика Мамаши Сизи, выхлебав купленную у нее бутылку дешевого виски.

А что было дальше? Дальнейшие события намертво выпали из памяти. В голове всплывали отрывки уличного концерта. Как Кривой Мэтью в своей зеленой бандане читал рэп под хрипящую старенькую стереосистему. Круто было! Айзек хлебал виски прямо из горлышка. Бабло у него было. В бумажнике того белого чуха нашлись полторы штуки баксов. Как раз по 500 гринов на брата. Вспомнился Гоблин, протягивающий банку пива. Кажется, они тусовались до самого конца, отвалили бабок Мэтью – уж больно хорошо он пел про рыцарей черных кварталов. Прям слезы по щекам текли, когда тот под финал затянул блюз. Зип потерялся еще в самом начале – поперся за герычем и исчез. Гонщик снял какую-то подругу. Настроение было кайфовым, хотелось пить, ширять, трахать и любить весь мир. Айзек притянул к себе бабенку, укусил за ушко и предложил пойти к ним домой.

А где Гонщик, интересно? Словно в ответ на этот невысказанный вопрос, до ушей Айзека донесся храп. Айзек выглянул на кухню – а вот и сладкая парочка. Дрыхнут прямо на полу полуголые. При этом на лице Гонщика застыла маска неземного блаженства. При виде открывшейся ему чудной картины Айзек скабрезно улыбнулся и поцокал языком – а попка у сучки ничего! Стоило потискать. Жаль, я вчера перебрал лишнего. А Гонщик молодец – своего не упустил. Видно, что отграхал шмару во все дыры.

– Эй, Гонщик, подъем! – Айзек легонько пошевелил ногой приятеля. – Давай поднимайся, черная обезьяна!

– Пошел в… – Гонщик приподнялся на локте и уставился на Айзека заспанными буркалами.

– Буди подружку и одевайся, – хмыкнул Айзек и повернулся в сторону сортира.

– Возвращайся быстрее, засранец! – крикнул вдогонку Гонщик. – Эта киска вчера обещала заставить проблеваться твой тощий черный член.

Айзек только усмехнулся и закрыл за собой дверь санузла. Судя по всему, подружке сейчас не до секса, пусть сначала похмелится, а потом можно будет подумать о продолжении вчерашнего. Вдруг с кухни донесся дикий вопль, буквально сорвавший Айзека с унитаза.

– А-а-а-а! Она дохлая! Мать твою! В натуре, дохлая сучка! Твою задницу!

Выскочив на кухню, Айзек узрел трясущегося приятеля, прыгавшего на одной ноге, а вторую пытавшегося засунуть в штанину. При этом Гонщик отчаянно ругался, выпучив глаза на лоб:

– Ты смотри, брат, она дохлая, дохлая, совсем дохлая. Я спал рядом с дохлой сучкой.

– Ну и что? Ты же ее трахал. Не мог понять, живая или мертвая? – поинтересовался Айзек, затем подошел к лежащей на полу подруге и коснулся ее руки. Холодная. Вялая. Точно, дохлая. Глаза закрыты, язык вывалился изо рта. Из-под голой задницы на пол набежала желтая лужица.

– Тухлое дело, – изрек Айзек, поднимая глаза на Гонщика, – фуфло вышло. Ты ее загнал.

– Да она живая была. Она подмахивала. Еще сказала, что ей понравилось. Такая горячая была.

– Здорово, братва! Иду, смотрю, дверь открыта, – раздался голос из прихожей. Айзек и Гонщик от неожиданности подпрыгнули на месте и оба бросились в комнату.

– Братва, есть что выпить? – навстречу им двигался, улыбаясь всеми своими двадцатью двумя зубами, Кардан.

– Ну, ты и напугал нас! Мать твою за ногу! – выдохнул Айзек. – Стучаться надо.

– Так есть чем подлечиться? А то у меня после вчерашнего ни цента, а во рту, как скунс нагадил, и башка трещит.