Планета №6 - Антон Антонов

Раньше Наблюдатель хоть и был вменяем, но все-таки нервничал, метался, не зная, что ему предпринять, разрывался между страхом перед собратьями и навязчивым стремлением к наслаждениям. А теперь он вдруг стал совершенно спокоен.

Настолько спокоен, что врачи были готовы признать само это спокойствие аномалией. Однако они боялись, что суд их не поймет.

Ко всему прочему, медики не могли найти никакого объяснения столь резкой перемене. Кто-то предположил, что это сказывается благотворное влияние Носителя, однако остальные не могли припомнить случая, чтобы воздействие Носителя на сознание Наблюдателя было настолько благотворным. Тем более что данные о планете Наслаждений и ее аборигенах говорили, скорее, об обратном.

Сознание местных жителей и их эмоции, как положительные, так и отрицательные, несли в себе разрушительное начало. Тщательное изучение всех материалов, представленных Наблюдателем, – изучение, проведенное без учета его собственных скоропалительных оценок и выводов, – не оставляло никаких сомнений в том, что психика Наблюдателя оказалась расшатана именно под влиянием аборигенов. И этот аргумент мог сыграть решающую роль в судебном процессе.

Но неожиданная перемена переворачивала все с ног на голову. Все приборы показывали, что теперь Наблюдатель не просто здоров, а здоров идеально. Он не просто вменяем, а вменяем вне всякого сомнения. И если даже теперь он откажется от возвращения на корабль, то у адвокатов не останется ни одного аргумента в его защиту.

А между тем Наблюдатель, слившийся с разумом сэнсэя Кусаки, жил теперь его эмоциями, которые были неизменно положительны. Даже когда сэнсэя охватывал гнев или раздражение, эти отрицательные волны лишь скользили по поверхности, не проникая на тот уровень, к которому подключился Наблюдатель.

Ясука Кусака давно привык находиться в состоянии медитации. Этому его научили еще монахи в горном монастыре. И благодаря этой способности господин Кусака никогда не выходил из себя и не терял контроля над собой.

А глубокие медитации сэнсэя, вплоть до полного погружения в нирвану, действовали на Наблюдателя еще более благотворно. После безумной гонки, где наслаждения и кошмары, перебивая друг друга, рвали сознание Наблюдателя на части, он наслаждался полным покоем и не мог представить себе ничего лучше. Даже оргазм в теле женщины отступал перед этим невероятным ощущением, открывающим бездны вечности и дарующим бессмертие.

Исход судебного процесса перестал беспокоить Наблюдателя, ибо перед вечностью и бессмертием пасует любая мера наказания.

А защитники в отчаянии продолжали слать вызовы с орбиты, и это наконец надоело Наблюдателю, который уже все для себя решил.

Он отключил связь, оставив только телеметрический канал, который был ему неподвластен.

А по телеметрии продолжали бежать наверх, в космос, данные, свидетельствующие о его идеальном здоровье.

Честные медики из мира Собратьев не могли ничего поделать. Им пришлось утвердить акт экспертизы, в котором говорилось, что ответчик психически здоров, полностью вменяем и может в полной мере отвечать за свои действия перед судом.

И с того момента как этот акт был утвержден и представлен на рассмотрение трибунала, приговор был фактически предрешен.

В день финала открытого чемпионата мира и окрестностей по боям без правил на трибунах спорт-комплекса яблоку было негде упасть, и Наблюдатель с планеты Собратьев то и дело выхватывал из толпы знакомые лица.

Женечка Угорелова оторвалась наконец от компании байкеров, потому что все байкеры кончились, а идти на второй круг не хотелось.

Теперь она утешала таитянского вождя, потерпевшего поражение в полуфинале, и оказалась в этом деле столь искусна, что оттеснила на задний план предназначенную специально для таких целей группу поддержки.

Дело было еще и в том, что таитянки после проигранного боя оделись в обыкновенную цивильную одежду, а Женька свою кожаную куртку, наоборот, оставила у байкеров. Определенно, одежда выше пояса на ней не держалась. Да и куртка была не ее – байкеры дали поносить, поскольку к ним Евгения тоже попала с голым торсом по форме номер два.

Звезда стриптиза Инга Расторгуева тем временем продолжала выступать в перерывах между боями. А поскольку в последний день бой был только один, ей полагалось выступить перед его началом.

Кащенская медсестра Анжела Обоимова попала в спорткомплекс только из-за того, что с утра зарядил дождь, а Анжела с Костиком как назло назначили свою свадьбу как раз на это воскресенье. Они уже собирались ввести в действие запасной вариант с баней, но Инга подсказала куда более крутое развлечение. Тем более что в спорткомплексе имелась сауна, и ею можно было воспользоваться за довольно-таки умеренную плату.

На трибунах присутствовали не только жених и невеста, но и их многочисленные друзья и знакомые, причем все как один проникли в зал без билетов.

Охране было не до них. Бойцы частного охранного агентства в полном составе гонялись по комплексу за юным самураем Анаши Кумару, который прорвался на территорию с боем и носился по лабиринтам, похожий на мумию, восставшую из саркофага.

Он хотел все-таки добиться своего и покончить с собой на глазах у господина Кусаки, но к сэнсэю было не подобраться. Организаторы хотели, чтобы Гири Ямагучи дожил-таки до финала и победил – иначе тотализатор понес бы слишком большие убытки. Поэтому та часть охраны, которая не гонялась за Анаши Кумару, караулила Ямагучи и его тренера.

Ясука Кусака не обращал никакого внимания на всю эту суету и тихо беседовал с Наблюдателем внутри себя, что не мешало последнему выискивать знакомых на трибунах и в служебной зоне.

Присутствовал здесь, например, половой гигант по имени Миша, в котором не было ничего гигантского. Исцелившись от своей болезни, он пристрастился к зрелищам со сценами насилия, и некоторые его друзья и знакомые опасались, как бы болезнь не вспыхнула вновь – на этот раз в форме мании убийства. Пока этого, однако, не произошло, и Миша присутствовал здесь в качестве гостя на свадьбе Костика и Анжелы.

Как-никак Анжела была его первой женщиной и помогла ему излечиться от тяжкого недуга. Так что ничего неожиданного в его появлении на трибунах не было.

А вот младшего лейтенанта Шарашкина здесь явно никто не ждал. Наблюдатель, правда, его не знал, зато Анаши Кумару, обладавший прекрасной зрительной памятью, сразу вспомнил, кто это такой. Анаши узнал пограничника, который был первопричиной всех его несчастий.

Пограничник, однако, находился в Москве вовсе не по делам службы. Младшего лейтенанта Шарашкина просто выгнали из армии по служебному несоответствию, то есть с позором, но он тоже в долгу не остался и нашел чем отомстить родной заставе. Он украл и увез с собой свою любимую собаку, которая все равно не стала бы подчиняться никому, кроме него.

Теперь Шарашкин собирался зарабатывать деньги на собачьих боях, заранее будучи уверен, что его пса никто не победит. А человек, который мог помочь бывшему пограничнику устроиться в этом бизнесе, был страстным поклонником боев человеческих, так что переговоры они вели в перерывах между боями открытого чемпионата мира и окрестностей.