Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта - Иван Фаворов

Доре объяснить почему мы поступили именно так будет легко. Но всё-таки при одной мысли о том, что Нина идёт к Доротее, объяснятся в любви от моего имени, сердце уходит в пятки. Неужели она мне действительно нравится?» — Примерно так размышлял Кот, когда они подошли к дому Годфри. Стук дверного молотка вернул его в реальность.

— Подожди! — Сказал немного судорожно Кот. Нина опустила молоток и посмотрела в его сторону с надеждой. Кажется, происходящее ей не очень было по душе. — Мы отойдём в сторонку, а ты, когда увидишь Дору, не говори зачем пришла, просто скажи, что Кот хочет её видеть и это очень важно. Я думаю этого будет достаточно.

— Хорошо, я тоже думаю так будет лучше. — Она снова взялась за дверной молоток, а Лука с Михаилом отошли к углу дома и встали в тени дерева что бы привлекать меньше внимания.

Вскоре калитка распахнулась и вопреки ожиданиям Нина не пропала за ней, а некоторое время стояла, разговаривая с кем-то скрытым в её створе. Растерянная, но явно довольная Нина подошла к друзьям.

— Дора с утра улизнула из дома с походной сумкой и в плаще. Никто не успел её расспросить куда она собралась и теперь весь дом в беспокойстве. Просили зайти рассказать если удастся выяснить где она.

— Очень странно! — Вырвалось у Кота.

— Да, это интересно. — Сказал задумчиво Михаил.

— Кажется вы что-то от меня скрываете мальчики?!

— Нет, нет, что ты! — Ответили они дружно, но не синхронно.

— Но в любом случае вы обещали мне помочь с продуктами. Я вашу просьбу выполняла.

Обещание надо было выполнять, и друзья отправились помогать Нине на продуктовом рынке. Утро стояло жаркое. Кот и без того чувствовал себя не в своей тарелке, а теперь он начал покрываться тонким слоем жирной испарины. Злость накатывала на него волнами. Он пытался уговорить себя не злится и просто потерпеть до тех пор, пока все не решится. Но Нина с присущей только женскому полу дотошностью тратила кучу драгоценного времени на выбор овощей, зелени и фруктов. Она ходила от палатки к палатке и брала только то, что считала достойным её корзины, которую Кот с Михаилом были вынуждены носить следом. Лука чувствовал, как события этого дня проходят мимо него, словно время, на этой жаре, испаряется вместе с влагой через его поры. Внутренняя волна гнева снова подступила к горлу, когда они вернулись к палатке, у которой уже были. Потому что морковка в ней хоть и не была достаточно хорошей для того что бы купить её сразу, но оказалась лучшей на рынке. Кот ощущал, как на носу медленно собирается капля, а кулаки сами сжимаются и разжимаются. Он стоял молча с корзиной в руках посередине улицы, когда увидел, как к Нине, отирая руки подходит Валентин и с нежным, почти интимным добродушием помогает ей выбрать морковь, поглаживая и нахваливая при этом персики.

— Сукин Сын! — Продукты покатились по мостовой, корзина осталась лёжа дожидаться хозяйку. Валентин от неожиданности пропустил первый удар. От которого из его массивного носа заструилась струйка крови. Но этого коренастого бугая так просто было не свалить. Несмотря на то что Валентин был хитрым торговцем в такой ситуации он предпочёл вначале действовать, а потом разбираться. Кот получил мощный удар увесистым кулаком в бровь. Зашатался, понял, что в кулачном бою долго не выстоит и бросился на Валентина как дикое животное. Волос у того почти не было он аккуратно стриг всю растительность на своей голове под короткий ёжик. Поэтому в волосы Кот ему вцепится не мог. Но обхватил за голову, вцепился в горло, драл, кусал, царапал, до тех пор, пока короткий увесистый удар в бок не ослабил его хватку. Торговец сильным толчком в грудь отбросил нападавшего и добил бы ещё одним ударом в голову, но подключился Михаил. Который разбираться и думать не стал, а его ощущение реальности не сильно отличалось от того в которое был погружён Кот перед дракой. Поэтому, Михаил, увидев, что друг его бьётся насмерть со здоровым бугаем недолго думая разбил о голову врага большой глиняный кувшин со сметаной. Ослеплённый липкой жижей Валентин походя нанёс удар с разворота в сторону внезапной атаки. Зацепил по касательной Нину. Отчего та начала вполне резонно вопить. На крик сбежались люди, кто-то сердобольный позвал стражу. Драку разняли, а Луку с Михаилом арестовать как зачинщиков.

Друзей уводил вооружённый конвой, для дальнейшего разбирательства. Валентин сидя на камне переводил дух стирая порозовевшую от крови сметану с лица, а Нина, которую никто не успокоил крыла мужской эгоизм с таким энтузиазмом, что скоро пол города знали её мнение на этот счёт.

Из дома у входа в который была расположена пресловутая палатка вышла женщина, участливо начавшая хлопотать вокруг Валентина. Нина услышала обрывок фразы, произнесённый зычным голосом торговца: «…твой муж». — И сразу сообразила, что стало причиной внезапной вспышки ярости. Собралась и пошла несчастная, домой прижимая к ушибленному месту на лице платок. Она чувствовала, как под глазом набухает синяк.

Охота

Сквозь зелёные облака густого кустарника на дне овражка раздавался приближающийся треск и хрюканье. Васка сосредоточенный стоял на изготовке с копьём на перевес. За ним, чуть с возвышения, следила прекрасная Диметра. Её взгляд отвлекал, мешал сосредоточится. Одна мысль о том, что она на него смотрит заставляла размышлять не о предстоящей встрече со страшным зверем, а о том какое он на неё сможет произвести впечатление. Какое уже производит.

— Смелее мой храбрый рыцарь! — Подбодрила Диметра своим лёгким как летний ветерок голосом. — Васка принял самую воинственную позу, на которою был способен. И принялся вглядываться в толщу листвы, сквозь которую ничего нельзя было различить.

С другой стороны леса раздавались звуки приближающейся охоты. Трубили рожки, звонко лаяли собаки, ржали кони. Но шум несущегося зверя был гораздо громче и доминировал в остальной какофонии. Дул приятный ветерок. От его прикосновения кустарник волновался как живой и Васка не мог по движению ветвей определить место нахождение вепря. Ветер шумел в ветвях размывая и смешивая источники звуков. Взгляд Диметры отвлекал не меньше. Он не мог понять откуда именно появится зверь, не мог отступить от кустарника на расстояние необходимое для того, чтобы успеть среагировать и нанести верный удар. Боялся она сочтёт за трусость. Шум нарастал лавиной, он раздавался сразу из всего зелёного облака громче и громче. Васка почувствовал: сейчас. На долю секунды забыл о Диметре, о себе, о том, что он в загробном мире,