Клятвы мертвых птиц - Елена Кондрацкая

– Чернобог посетит нас? – спросила Видана. – Я так хочу его увидеть!

– Владыка не может покидать Мёртвых Земель. Но он рад и благодарен, что у него есть мы. На наших плечах теперь лежит обязанность нести глас его в народ. – Зоран широко улыбнулся. – Здесь, в Вольском Царстве, и много дальше. Вместе мы сможем построить новый мир.

– Мир, где все мы будем счастливы. – Видана ответила ему счастливой улыбкой и крепче обняла мальчика. – Как ты его назовёшь?

Зоран задумался, отодвинул ворот рубашки малыша и приложил руку к золотой татуировке на груди.

– Отныне имя твоё Завид, – сказал он и поцеловал спящего ребенка в лоб.

Сорока не успела оглянуться, как в доме появилась ещё девочка – Зоран принёс её одной зимней ночью, а когда она захотела последовать за Чернобогом, нарёк девочку Огняной. Сначала их было четверо, но вскоре пустая долина наполнилась новыми избами, превратившись в большую, полную жизни деревню. Кого-то спасали, кто-то приходил сам. Видана и Зоран привечали всех и каждому давали возможность прикоснуться к владыке, каждому несли его веру в свободу и каждому дарили её.

Деревни росли и множились до тех пор, пока не обратились в пепел.

Воспоминание потухло и сменилось другим. Сорока оказалась в горах. В том самом поселении, которое дало ей приют, когда Соколы сожгли её дом. Пока что здесь не было изб – только горстка выживших, жавшихся друг к другу в палатках и у костров.

– Соберёмся с силами и отомстим. – Зоран стоял у входа в пещеру, где расположился алтарь, и с болью в глазах наблюдал за тем, что осталось от его людей.

– Месть не родит ничего, кроме горя, – ответила Видана, теперь уже полностью седая. Она прижимала к себе уже взрослую Огняну, а та прятала исхудавшее лицо у неё на груди. – Просто начнём всё сначала. Будем говорить с людьми и восстановим своё честное имя.

– Говорить?! – воскликнул Завид. – Весь мир против нас, Видана! И это по их воле. Наши братья и сёстры умирают по их воле. О чём с ними можно говорить? Их нужно уничтожить!

– Наберись терпения, – покачала головой Видана. – Пройдёт время, и они сами захотят поговорить. Мы должны беречь жизни, а не отнимать их. Владыка даровал нам жизнь, и мы понесли её дальше. Не нам отнимать этот дар у других.

– Они оговорили нас. Оговорили Чернобога. Они первыми отняли наши жизни, – тихо сказал Зоран. – Видана, взгляни, что осталось от нас. И это только наша деревня. Что случилось с остальными? Такое нельзя простить. Они поплатятся за то, что сотворили. Все они. Совет, Всадники, царь. Мы сторицей вернём себе то, что они у нас отняли.

– О чём ты? От нас остались крохи, и те нуждаются в любви, а не в битвах, – нахмурилась Видана, крепче прижимая к себе Огняну, будто бы защищая её от Зорана.

– Одно ты верно сказала. Придётся набраться терпения. Сколько бы ни пришлось ждать, сколько бы крови ни пришлось пролить, я спасу своих людей…

– Это не только твои люди, – оборвала его Видана. – И не тебе разменивать их жизни.

– Ты права. Мы сделаем это вместе. Мы – Первые, как и прежде вместе поведём народ за собой. На этот раз в битву.

– Нет, – отрезала Видана. – Нет, никаких битв, Зоран. Мы не можем…

– Мы не можем позволить им вырезать нас как скот, – перебил её Завид и шагнул к Зорану. – Смерти наших братьев и сестёр не должны стать напрасными. Зоран говорит с владыкой, ему я верю, ему нас и вести. И я последую за ним. Огняна?

Завид протянул руку. Огняна всхлипнула, виновато посмотрела на Видану, но приняла открытую ладонь названого брата.

– Прости, – прошептала она одними губами и выскользнула из объятий Виданы. – Я не хочу всю жизнь прятаться и наблюдать, как умирает наш народ. Я хочу вернуть себе дом.

Втроём они ушли, оставив Видану на горе. За ними последовала половина выживших. Сорока осталась стоять рядом с Виданой и смотрела, как удаляющиеся фигуры растворяются в утреннем тумане.

Дальше картины начали сменяться быстро, одна за другой, так что Сорока едва успевала их разглядеть. Первые попытки подчинить нечисть. Первые смерти тех, у кого не получилось. Огняна, воющая от боли, когда Зоран ножом вырезал руны на её спине. Чтобы она стала сильнее, чтобы сумела подчинить лешего. Могила, доверху полная тел, на каждом – вырезаны руны. Несчастные, которые не сумели удержать Теней. Добровольцы, пленные Вороны, бродяги – все, кто был пригоден для опытов. Все, кто прокладывал Зорану дорогу к вершине. Трупы, посадившие его на трон.

– Не думай, что это было легко.

Сорока обернулась. Зоран укладывал в люльку мёртвого младенца. Рядом, упав на колени, плакала Огняна.

– Они рождаются мёртвыми, Зоран! Почему наши чада каждый раз рождаются мёртвыми? – стенала она, хватаясь за ещё не успевший опасть живот. – Это из-за зелий? Из-за рун? Почему они мёртвые?

Зоран посмотрел на Сороку.

– Каждый из нас заплатил высокую цену, – сказал он. – И она не должна стать напрасной. Поэтому я никому не позволю встать у меня на пути. Не теперь. Ты искупишь вину, Сорока, став частицей моего хаоса. Твоя жизнь сослужит мне службу. Это будет твоей ценой.

Мир погас. Сороку снова окутало тьмой, холодной и колючей.

А потом она умерла.

25 Грёзы и надежды предсказаний

Ночь Лель пережил, но с восходом солнца не проснулся.

Василиса не могла сказать, стало ему лучше или хуже, но в любом случае оставалось только ждать. Ждать и слушать истории друг друга. А каждому было что рассказать. Василисе и Кирши – о своих путешествиях, Атли – о своих. Стараясь ничего не упустить, чародейка рассказала о том, как путешествовала сквозь миры. О странном мире, полном огромных домов и напрочь лишённом магии. Об ужасных мор в призрачном городе, которые оставили на её теле шрамы, и о рыбах, плывущих под небесами. О красной пустыне и о лесе, что одурманил её и едва не поглотил. Рассказала Василиса и о Северных Землях, и о знакомстве с Финистом. Умолчала только о страшном предсказании, что сделала для неё немая шаманка в горах. Отчего-то Василисе думалось, что, пока она не произнесёт эти слова вслух, они, возможно, обойдут её стороной. Странная, неразумная мысль, учитывая, что она чувствовала, как события сплетаются, затягивая её в паутину неотвратимого будущего. Будущего, в котором ей, казалось, отведена важная роль.

Атли поведал о прошлых и нынешних делах Гвардии, Совета Чародеев и событиях в Даргороде. Рассказал о нападении Аспида, которое собственными руками подстроил Совет, чтобы захватить власть в Гвардии, о том, как Драган убил царя, свалив всё на Атли, и о том, как чернокнижники, воспользовавшись неразберихой в Даргороде, нанесли решающий удар. К концу его истории у Василисы уже не было сил удивляться. Сказать по правде, они закончились ещё, когда она заглянула в воспоминания Финиста. Поэтому на рассказ Атли о том, что чернокнижники не развязывали никакой войны и не отворяли Навь пятьдесят лет назад, чародейка смогла только кивнуть.