Правитель - Элин Пир

отец, и когда Магни отпустил меня и вскочил на ноги, он получил еще больше похвалы и похлопываний по плечу.

— Хочешь еще раз? — Магни ухмыльнулся мне, его голубые глаза сияли. Тринадцать, и он был почти таким же мускулистым, как я. Мне было семнадцать, и я должен был бы быть больше него, но все изменилось.

— Нет. — Я покачал головой, мое тело слишком болело от бесконечных часов тренировок, а челюсть была слишком напряжена, чтобы сказать больше одного слова.

Поднявшись с пола, я откинул назад свои темные волосы и пошел прочь под звуки совместного смеха моего отца и Магни. У двери я оглянулся и увидел светловолосого правителя, взъерошивающего волосы своего светловолосого сына с выражением неподдельной гордости, которое, как тысяча ножей, вонзилось в мое сердце.

Мои внутренние стенки были покрыты красными каплями, и я сидел глубоко задумавшись, когда Финн вернулся полчаса спустя. Мое тело было тяжелым, как бетон, и я не мог встать со стула. Уголки моих губ опустились вниз, ноздри раздулись от эмоционального напряжения внутри меня, и я почувствовал, как прямо за глазами назревает головная боль.

— Там было не сообщение, а посыльный, — сказал Финн и выглядел таким же счастливым, как всегда. — Могу я отправить ее внутрь?

На самом деле не расслышав его слов, я коротко кивнул и посмотрел вниз, собирая свои силы.

— Пусть мир окружает вас.

Моя голова вскинулась от звука самого сладкого голоса в мире, и вот она — Перл — стояла в дверном проеме, сияющая и улыбающаяся.

— Перл, — прошептал я и моргнул, как будто хотел убедиться, что мои глаза меня не обманывают.

Она закрыла дверь и тихо проговорила:

— Я принесла тебе послание от Совета.

— Что? — я прочистил горло. — Как тебе удалось вернуться?

— Я дала тебе обещание, не так ли? — разговаривая, она подошла ко мне, и я отодвинул свой стул от стола и усадил ее к себе на колени.

Ах, аромат Перл и ощущение ее нежной кожи на моей. Я крепко прижал ее к себе, уткнувшись лицом в ее шею, не в силах говорить.

— Я подумала, ты захочешь увидеть эту статью. — Она подняла запястье и спроецировала статью с фотографией ее и меня. Я вспомнил, как она делала это фото в тот день, когда мы проводили собеседование у Арчера на должность наставника в школу. Она сказала мне, что мы творим историю и что она хочет задокументировать это, и я потакал ей и улыбался в камеру, обнимая ее за плечи.

«Исторический день для всего мира», — гласил заголовок. Мои глаза пробежались по тексту.

«Эта статья одобрена Советом, который желает объявить, что с сегодняшнего дня высказывания о мужчинах Севера больше не считаются преступлением.

Перл Пилотти, член Совета и дочь старшего члена Совета и председателя Изобель Пилотти, переедет в Северные земли, где она будет работать с мужчинами Севера над культурными проектами, направленными на укрепление отношений между нашими народами. Перл уже провела последние месяцы в Северных землях, и за это время она установила прочную связь с правителем Северных земель Ханом Аврелием.

Кристина Сандерс, археолог и профессор истории из Университета Нью-Беркли, была первой, кто отправился в Северные земли еще в мае, когда правитель попросил помощи в археологических раскопках. С тех пор Кристина решила выйти замуж за Александра Боулдера, которого она называет своим лучшим другом.

Точно так же Перл выйдет замуж за Хана Аврелия, как это принято в Северных землях. И Кристина, и Перл подчеркивают, что их браки будут основаны на взаимном уважении и любви и что мужчины Севера хорошо относятся к ним».

Я поднял глаза и увидел, что глаза Перл сияют от возбуждения. Когда она сидела у меня на коленях, наши глаза были почти на одном уровне.

— Ты все еще хочешь выйти за меня замуж? — прошептал я.

— Хочу, — сказала она и ухмыльнулась. — Я пошла на битву, вооруженная своими словами, и выиграла большой приз. Тебя!

Мои глаза не переставали моргать, и я нахмурился в замешательстве. Я не чувствовал себя призом, когда мои внутренние стенки все еще кровоточили. Конечно, если бы она понимала, кто я на самом деле, она бы не сидела у меня на коленях.

— Что случилось? — спросила она и погладила меня по лицу.

— Я не приз, — сказал я, и это прозвучало резче, чем я имел в виду.

— Нет, я не это имела в виду, прости. Конечно, ты гораздо больше, чем это.

— Больше? — я усмехнулся. — Нет, Перл, я меньше. Гораздо меньше. — С мурашками, ползающими по моей коже, я встал, и она чуть не упала в процессе. — Тебе не следовало возвращаться, — бросил я ей, неуверенность разрывала мою грудь. — Тебе будет лучше без меня.

— Нет, — запротестовала она. — Не будет. Откуда это берется?

Я отошел, но она последовала за мной, и когда она потянулась, чтобы прикоснуться ко мне, я оттолкнул ее руку и отклонился назад, чтобы избежать ее прикосновения.

Голубые глаза Перл расширились.

— Хан, почему ты такой?

— Я просто честен с тобой. Я должен был быть честным с самого начала, — парировал я, как загнанный в угол зверь, пойманный в ловушку в моем внутреннем аду.

— Честным?

— Да, сделай себе одолжение и беги от меня как можно дальше. — Я долбил свои внутренние стены, чтобы пробиться, но семь дней укрепления моей брони оставили свой след.

— Нет… — руки Перл упали по бокам, и по сравнению с тем, какой сияющей она выглядела всего несколько мгновений назад, сейчас она выглядела опустошенной. Не потребовалось бы многого, чтобы оттолкнуть ее сейчас, и если я действительно любил ее, то я должен был это сделать.

— Ты же знаешь, что я хотел тебя только для того, чтобы получить власть и влияние, верно? — У меня во рту был кислый привкус, когда я это сказал, и печальнее всего было то, что в этом утверждении была правда, поскольку изначально я этого хотел. — Я хотел править миром, — признался я.

Мгновение Перл пристально смотрела на меня, а затем развернулась и вышла из моего кабинета.

Мои плечи и голова опустились, когда сожаление наполнило меня. Я только что оттолкнул лучшее, что было в моей жизни.

Это к лучшему — она слишком хороша, чтобы жить во лжи.

Опустившись на стул, я наклонился вперед, мои руки покоились на бедрах, а мое сердце, черт возьми, разрывалось на части.

Глава 25

Откровенный разговор

Перл

Я сидела на ступеньках перед входом в поместье, размышляя о том, что только что сказал мне