Невеста джентльмена - Кэндис Кэмп

Как она и думала, он находился там. Развалившись в тяжелом кожаном кресле и небрежно скрестив ноги, он сидел, поставив рядом бутылку портвейна и держа стакан в руке. Растрепанные темно-золотистые волосы, отсутствие сюртука и расстегнутая рубашка без галстука придавали этому джентльмену необычный вид.

– Мэриголд Баскомб? – Усмехнувшись, сэр Ройс приподнялся из кресла.

– Сэр Ройс. – Она сделала шаг внутрь, поставив свечу на маленький столик возле двери. – Мне хотелось бы взять книгу из библиотеки.

– Прелестно. Заходите и присядьте. Не хотите выпить? Чтобы чувствовать себя свободнее. Вероятно, у меня нашлось бы немного миндального ликера. – Он осмотрелся вокруг мутным взглядом.

– Я и так чувствую себя в полном порядке, поэтому пить мне вовсе не хочется.

– Мне тоже… – Усмехнувшись, он снова устроился в кресле. – Но происходящее провоцирует меня на пьянство.

– О, я это вижу.

– А вы не одобряете, мисс Мэриголд?

– Пожалуйста, прекратите называть меня этим глупым именем! Это уже становится смешным!

– Но это же ваше имя, – заметил он вскользь, – мне оно нравится…

– Вы пьяны! – закатила глаза Мэри.

– Итак, вы не одобряете, – снизошел Ройс до печального вздоха.

Мэри не могла сдержать смешок: как же восхитительно по-мальчишески он выглядел с растрепанными волосами и челкой, закрывающей лоб и попадающей в глаза. Теперь-то она могла представить себе Ройса мальчишкой в порванной одежде, которого наказали за очередную царапину или что-нибудь другое.

– Почему же я должна не одобрять? – ответила она вопросом на вопрос. – Мисс Далримпл заверила нас, что существует естественный порядок вещей, при котором настоящий джентльмен должен отказываться от женского общества, чтобы провести время в кабачке или другом питейном заведении и предаться занятиям низкого рода, к которым так тянутся мужчины.

Ройс зашелся протяжным переливистым смехом:

– Это она сейчас так сказала? Что я гоняюсь за занятиями низкого рода?

– Не уверена, что именно так. Полагаю, что она вкладывала в эти слова более широкий смысл: главное, чтобы молодая леди не задавала джентльмену вопросов, где он был и что он делал. Лучше не знать.

– А я, в свою очередь, должен оберегать ваши нежные ушки.

– Ха-ха! Лично мне было бы интересно… В самом деле я того заслуживаю, поскольку не могу утверждать, что мисс Далримпл – единственный скучный компаньон за столом.

– Польщен, что вы считаете меня напарником мисс Далримпл. – Помолчав, он склонил голову набок, словно изучая ее. – Да, по правде говоря, я пошел в местную таверну. Для местной деревушки это единственное развлечение. Только сначала туда пошли мои конюхи. И если бы любой незнакомец появился поближе, он бы пошел за ними следом. Но здешние жители не станут откровенничать с посторонними вроде моих молодцов, поэтому я решил поговорить с ними сам.

– Ох! – Мэри не приходило в голову подобное, и ее настроение поднялось. – То есть причиной было совсем не то, что вы устали от общества женщин?

– Вовсе нет.

На его лице вновь появилась всепокоряющая улыбка.

– А я-то думала, что вам надоела эта скучная миссия, – поддразнила Мэри.

– Тем более когда я увидел здесь леди Сабрину.

Что-то мелькнуло в его глазах и пропало через миг. Встав, Ройс добавил портвейна в стакан и поставил его на тяжелый буфет рядом с ликерными графинами.

– Я знаю леди Сабрину много лет, – продолжил он, – и, боюсь, успел привыкнуть за это время к ее чарам. Признаюсь, им очень трудно сопротивляться. – Он прислонился спиной к буфету и, скрестив ноги, добавил: – Наедине с вами я нахожусь в таком же состоянии.

– О! – Мэри ощутила, как румянец заливает ее щеки. – Я… я не должна была приходить сюда. Признаюсь, мне очень непривычно находиться в подобном положении.

– Как и мне. Но я не хочу фарисействовать, и судьба продолжает связывать нас… Так или иначе… Похоже, я не совсем джентльмен.

Мэри вгляделась в лицо Ройса. Его последние слова были произнесены нарочито легким тоном, но взгляд выдавал совсем другое. В нем таились страсть и желание, в нем тлело готовое вспыхнуть пламя. Ответное чувство внезапно отозвалось у Мэри глубоко внутри, и, бросив на Ройса быстрый ответный взгляд, она произнесла:

– Мне пора уходить.

Ее голос слегка дрожал, и она не осмелилась посмотреть в глаза Ройса еще раз. Мэри повернулась, но Ройс встал перед ней, схватив за руку так быстро, что она не смогла скрыть удивления. Глаза с потяжелевшими веками были так темны, что теперь их едва ли можно было назвать зелеными.

– Нет, – хрипло сказал Ройс. – Уйти – это самое последнее из всего того, что вы можете сейчас сделать.

Выпустив руку Мэри, Ройс прижал ее к себе, и их губы жадно и лихорадочно прижались друг к другу, и легкий привкус портвейна будоражил ее сознание. Отпустив ее губы, Ройс начал слегка покусывать мочку уха Мэри.

– Мне не терпелось сделать это еще с того вечера на постоялом дворе, – прошептал Ройс едва слышно, и его дыхание, легкое, словно перышко, заставило Мэри задрожать всем телом. – Быть вместе с вами в Айверли-Хаусе, видеть вас за одним столом, представлять вас со мной в одной постели… Жизнь превратилась в кромешный ад. – Его губы, словно дразня, скользнули вниз по шее Мэри. – Каждый вечер, зная, что вы находитесь в нескольких шагах по коридору, я не могу заснуть, когда прихожу в свою комнату.

Судорожно вздохнув, Мэри запрокинула голову, чтобы Ройсу было легче целовать ее шею. Она еле слышно прошептала его имя и запуталась пальцами в шелке его густых волос. Как ей выразить пронзающие ее чувства, если одно только хриплое дыхание Ройса приводит ее в жаркий трепет? Одно лишь движение рук Ройса по ее телу, медленное и настойчивое, заставляет вздрагивать, пробуждая всю силу незнакомого раньше желания. Она почувствовала страсть, пронизывающую каждый нерв, каждую мышцу, еще тогда, при первом поцелуе на постоялом дворе, но сейчас…

Его мягкие губы скользили по коже, и зубы, чуть царапаясь, оставляли жаркий след, который тут же покрывался влажным следом ищущего языка. Задрожав, Мэри ощутила еще большее желание, и жар, пронзивший ее живот, казалось, был готов вырваться наружу.

Губы Ройса достигли той границы, где начинался вырез ночной рубашки, и он, рыкнув, подавил в себе проклятие. Вскочив, он дернул пояс ее халата, который, распахнувшись, обнажил ее стройное тело в снежно-белой хлопковой рубашке.

Мэри прекрасно видела всю гамму чувств, отражающуюся на лице Ройса: его глаза блестели, кожа порозовела, и теплое дыхание стало хриплым. Глядя на него, Мэри ощутила, как жажда страсти охватывает ее все глубже и глубже.

От поцелуев Ройса очередная волна дрожи пробежала по всему телу Мэри. Резко дернув за ворот ночной рубашки, он взглянул на Мэри почти черными от страсти глазами. Рубашка разорвалась с громким треском, и Мэри ахнула. Руки Ройса двинулись вниз по ее телу, скользя по груди, по животу, вокруг бедер…