Марья-Царевна - Наталья Жильцова

— Прошу вас, доблестные рыцари, быть моими гостями, — громко сказала я. — И постарайтесь тут никого не убивать, — добавила уже значительно тише, помня о первой реакции Ланселота, когда тот, раненый, очнулся в Кощеевом дворце. Мебель тогда пострадала изрядно, как и некоторые из моих подданных.

— Не переживай, Марья, — успокоил посох. — С ними уже провели разъяснительную работу, судя по всему. Но каков навий князь-то! — с восхищением добавил он. — Надо же, успел в Камелот смотаться! И как только дорогу туда отыскал через Навь свою?

— Мне даже как-то неловко! — раздался вдруг еще один веселый голос. — Сплошные сэры вокруг! Куда бедному Соколу податься?

В ворота заходил Финист, на ходу завязывая пояс и одергивая рубаху.

— Представляешь, одеваться у всех на глазах пришлось, — пожаловался он. — Хоть бы отвернулся кто из вежливости. Нет, стоят, облизываются, на мужскую стать глядючи.

— Ага, на мужскую стать, как же, — проворчал Яр. — Это ж нежить, а не девицы, Сокол. Они, глядя на тебя, уже все рецепты высокой кухни вспомнили.

Фыркнув, я широко улыбнулась и поспешила к спешившимся рыцарям, Ланселоту, ехидному Финисту и довольному своим эффектным появлением Белогору. А навстречу мне с радостным верещанием выпрыгнул Ктулха.

Местом для совета Кощей, недолго думая, выбрал тронный зал, приказав установить, а может, и наколдовав в нем, огромный массивный стол и стулья с высокими спинками. И сейчас, сидя вместе со всеми, я поняла его расчет. Сам-то Кощей не сел вместе со всеми, предпочтя месту за столом свой трон. Вот и получалось, что мы тут сидим, планы строим, а он по-царски этак прислушивается да головой качает. Психолог, блин.

Нервничала я не только оттого, что вести были нерадостные. Мне не давала покоя огромная голова Змея Горыныча, которая влезла прямо в окно и старательно участвовала в совете, изредка отругиваясь от еще двух голов, места которым не нашлось. От Горыныча явственно попахивало серой, а когда он открывал пасть, чтобы вставить свое веское слово, из нее поднимался дымок.

И в то же время такой союзник был очень кстати, так как воздушного флота у нас не было, не считая Финиста. А судя по донесениям, к нам, помимо основного войска, шагающего по земле, приближался и воздушный флот в составе пяти летающих кораблей.

Ну и разгневанное лицо Василисы, которая тоже явилась на совет, говорило само за себя.

— Одна стена восстановлению не подлежит вовсе, — перечисляла она. — Две другие труда огромного требуют да зодчих иноземных. Крыша обвалилась. Окна… нет больше окон витражных! Я уж молчу про то, во что превратился мой прекрасный садик! — глядя на Кощея, распалялась Василиса все сильнее. — По твоему слову Марья ко мне пришла, тебе и убыток возмещать!

Да только тот и бровью не повел, сообщив:

— И не подумаю. Я Машке двадцатую часть сокровищницы отписал, у нее свои деньги имеются. Так что с сестры их и требуй!

Василиса тотчас развернулась ко мне:

— Половина покроет ущерб в самый раз!

— Э-э-э… — Я аж дар речи потеряла. — Сколько?!

— И это еще без учета разрушения магического контура и потери репутации перед народом! — припечатала сестра. — Пришла, дворец разрушила, ушла! Как это понимать?

Виноватой я себя, конечно, чувствовала. Но отдавать половину? Да фиг ей! Не может какая-то стена с витражами столько стоить!

В общем, сошлись на том, что сначала разберемся с Хмарником, а потом я за свой счет вызову местную независимую экспертизу, состоящую из наиболее именитых зодчих, и оплачу ущерб.

Теперь Василиса сидела все такая же разгневанная, но хотя бы молчала.

— …На борту каждый воздушный корабль несет по тридцать воинов, да в трюмах огненные горшки своего часа дожидаются, — докладывал Костопрах, изредка посматривая на Кощея.

Это именно мой папенька, сидя в своей башне, провел тактическую разведку сил противника, но самому докладывать ему было не по сану, вот Костопрах и старался.

— Так тридцать воинов, да на пяти кораблях, это ж сотня с половиной получается, — подсчитал Ланселот. — Немного, скажу прямо. Даже если личи их в воздухе не посбивают, их слишком мало, чтобы бояться высадки нам на голову.

— Это не просто воины, сэр Ланселот, — ответил ему Финист. — Это особые люди, со всех краев набранные и особым способом обученные. Равных им мало, разве что богатыри их силой да умением превосходят. Под кольчугами носят они тельняшки заветные, да шлемы их голубой лентой украшены. Было у меня знакомство как-то с одним из таких. Помню, как браги хмельной перепьет, все норовил горшки да кувшины об голову поколотить и в драку ввязаться.

— Так, с этим ясно, — перебил его Белогор. — Тут на Горыныча надежда да на тебя, Финист. Встретите их в воздухе и постарайтесь далее наших линий не пускать.

— Палить можно? — прогудел Змей Горыныч, выпуская струйку дыма.

— Только не над нашими головами, — отозвалась я. — А еще лучше, если вообще без огня. Так, полетай вокруг, зубами пощелкай, глядишь, и испугаются.

На меня посмотрели как на полную идиотку, но из уважения промолчали.

Ну а я что? Если я не хочу, чтобы местных десантников летающие ящеры-мутанты живьем сжигали?

— Наперед выставим лучников, с флангов их личи закроют, — предложил меж тем Белогор, а затем повернулся к Кощею. — Я твоих подданных плохо знаю, так что тут твое слово нужно.

Кощей величественно кивнул и ответил;

— Стрелков вперед пустить — мысль хорошая. Их все равно не жалко, коль потом удрать не успеют. Я еще навоскрешаю. За ними, думаю, лесную нежить выставить. Она криклива и яростна, да до бою жадна. Остальных своим примером вперед поведет. А по краям конницей прикроем, чтоб не обошли…

В общем, вскоре я окончательно запуталась во всех этих флангах, полках правой и левой руки, отрядах прикрытия и преследования, построений клином и фалангой, засадных войск и личивой противовоздушной обороне. Все эти планы, разговоры, доклады Костопраха и споры плавно текли мимо меня, как белый шум.

А вот у остальных присутствующих глаза горели, словно они последнего сезона «Игры престолов» дождались. Причем получили возможность сами бой распланировать.

— Да нельзя, нельзя тебе, сэр Ланселот, вперед лезть! — втолковывал Финист рыцарю, упрямо качавшему головой. — Вас же пятеро всего! А там одних богатырей человек двадцать будет. Знаешь, что такое богатырь? Нет? Лучше и не надо!

— Коль они столь великие воины, сэр Финист, так им и самим будет в радость скрестить мечи с подобными себе! — горячился Ланселот, поддерживаемый дружными ударами по столу остальных камелотцев. — Законы честного рыцарства гласят, что…

— Вы для них пособники Кощеевы в первую очередь! — рявкнул Финист. — И только во вторую очередь они удивятся, чего вы здесь вообще забыли.