Шут специального назначения - Александр Шувалов

Ответственному работнику Центробанка Обручеву М. В. по возвращении в столицу без объяснения причины было высказано легкое неудовольствие со стороны его старших товарищей, ставшее впоследствии серьезной преградой на пути к дальнейшему карьерному росту.

Долгоиграющего романа с банкиром у девушки хотя не сложилось, но все равно парижская эпопея закончилась для той вполне прилично. Расплатились по-честному и приобретенные в Париже шмотки не отобрали. А то ведь разное случалось…

Если кто и настриг дивидендов из всего этого, то тот имитатор, что общался с банкиром Аланом по телефону. Отставному актеру исключительно малых (в большие-то и на порог не пускали) императорских театров выплатили, как и обещали, аж тысячу общеевропейских денег, на малую часть из которых тот устроил скромный творческий банкет на одно лицо. А на оставшуюся сумму серьезно освежил на вещевом рынке гардероб. Что позволило трудоустроиться в колл-центр одной серьезной фирмы, втюхивающей отечественным лохам всякую дрянь под видом лекарств от всех сразу болезней.

* * *

К слову о мудрости военной службы. Личный состав следует настолько, извините за грубую откровенность, затрахать, чтобы у того не возникало мыслей о том, чтобы нарушить воинскую дисциплину. А еще лучше, чтобы вообще никаких мыслей не возникало.

– Ну вот, как-то так, – молвил новый командир Миша и подарил бессильно обвисшему на стуле субъекту широкую улыбку. «На два члена», как говаривал когда-то друг его юности. Дохляк и конченый ботаник, больше всего на свете желавший казаться циничным развратником. А еще лучше – развратным циником.

Сидящий напротив, походивший на собаку Павлова, которую после серии экспериментов заставили еще пробежаться полсотни километров в упряжке, ничего не ответил. Просто зевнул, попил водички и отказался от сигареты. Видно, даже на вдох-выдох дыма сил не оставалось.

Не мудрено. Его, бедолагу, с утра мучили, сначала до полного обалдения теорией, потом работой на компьютере по командам извне. Что позволило достичь некоторого автоматизма в работе и полного одеревенения в мозгах. Чтобы залег в койку и спал до утра, а не начал творить разные глупости типа попытки побега или чего похуже.

– Теперь ужинать и спать, – ласково скомандовал Миша и на всякий случай все-таки поинтересовался: – Вопросы?

– Всего один, – после очередного зевка заявил тот. – Как я буду выбираться из банка?

На долю секунды бедолагу даже стало жалко. Так и подмывало посоветовать никуда после окончания работы не уходить, а просто повеситься на люстре.

– Узнаете чуть позже, – и Миша треснул кулаком в стену, вызывая сопровождающего, вернее, конвоира.

* * *

После беседы с тем ворюгой Миша собирался еще раз творчески пообщаться с его напарником, продвинутым компьютерным жуликом, но не сложилось. Срочно вызвали на доклад к начальству.

Этим и поспешил воспользоваться бывший старший злодей, а ныне – непонятно кто, Толя. Уединился с планшетником (телефоны у всех членов команды изъяли), быстренько кое с кем связался, доложил обстановку и выслушал разной степени ценности указания. А потом еще и отзвонился на собственный автоответчик.

Служебные романы, как известно, способствуют укреплению трудовой дисциплины и сплочению коллектива. Они же, как выяснилось, являются важным источником информации.

Дамочка из HR, отношения с которой совсем недавно миновали конфетно-букетную стадию и плавно перетекли в сексуально-мануальную, полным трагизма и презрения голосом сообщала любовнику, что он уже бывший. А еще Толя узнал, что он не только подлец, но и трус. Потому что решил вдруг срочно уволиться и не набрался смелости лично отнести в кадры заявление об уходе.

И бывший заместитель резидента лишний раз убедился в том, что это мероприятие обеспечивают серьезные и внимательные ребята, не имеющие привычки оставлять мелочи без присмотра. А еще взгрустнул немного, получив еще одно подтверждение, что его на двести процентов точно списывают на боевые потери.

* * *

Слушая неторопливый, обстоятельный доклад, Николай не сдержался и объявил сам себе благодарность. Мысленно, естественно. Все-таки правильно он тогда поступил, что, проигнорировав расхожее мнение о том, что раз предавший на этом не остановится, приблизил к себе перебежчика Михаила.

– Готовность? – стараясь говорить так же спокойно, спросил он.

– Практически полная, – последовал ответ. – Вернусь, окончательно все доработаю.

– Хорошо. – Николай помолчал. Михаил тоже внутренне напрягся, понимая, что именно сейчас решается его судьба. – Запомните этот номер, – продиктовал по памяти одиннадцать цифр, – и еще вот этот, резервный.

Решение о том, чтобы принять хотя бы временно на борт еще одного члена команды, было непростым. Но, как кажется, все-таки верным.

– Запомнил, – голос нового члена остался ровным, хотя это многого стоило.

– Когда по окончании мероприятия останетесь совсем один, позвоните.

– Есть, – по-военному четко ответил Михаил. Разве что стойку «смирно» не принял.

Только что ему дали понять, что он хотя бы на некоторое время не расходный материал. А раз так, то для него, в последний момент запрыгнувшего на подножку, возможны очень разные варианты. У толкового опера всегда есть шанс.

* * *

– Что-то вы невеселы, шеф, – заметил Женя.

– Вестимо, – отозвался Саня. Растекся по креслу и томным голосом потребовал чаю. Непременно с лимоном и коньяком.

В который уже раз Котов испытал острое желание не становиться большим начальником. Даже несмотря на возможность перемещать собственное тело в импортной машине импортной же сборки, возможно, даже с мигалкой, наличие казенной дачи, общества сильных мира сего, куда наконец начнут пускать, или пухлого соцпакета. А самое главное, получения возможности на вполне законном основании чаще выносить мозг другим, чем быть удостоенным этой приятной процедуры самому.

Он только что вернулся из кабинета двумя этажами выше, принадлежащего оставшемуся за главного в их кефирном заведении начальнику оперативного департамента, выходцу из некогда родной конторы. Спецу не из последних В ПРОШЛОМ, по слухам. Принял тот Саню вполне нормально, без вельможного чванства. Угостил кофейком, даже курить разрешил. И добро на работу завтра, конечно же, дал. Но не сразу. Сначала пробежался по всем составляющим плана операции от А до Я, потом в обратном порядке и пошел на второй круг. Высказал пару-тройку толковых мелких замечаний, тяжко вздохнул и… «А давай-ка еще разок».

Не то чтобы тот не доверял Котову или считал того слабаком, нет. Просто иногда на бывших накатывает. Вдруг до смерти надоедает собственный кабинет с кондиционером, фигуристой секретаршей и навороченной кофеваркой с вертикальным взлетом в приемной. И до смерти хочется хоть ненадолго опять стать действующим. Выхватить из ножен вострую сабельку и, взвизгнув от восторга, пришпорить вороного коня и помчаться сквозь лаву супостата, срубая на ходу головы и рассекая тела до седла. В данном случае порулить операцией самому, а того же Котова оставить в оперативном резерве на случай атомной войны или высадки десанта с Марса в районе Капотни. Как здорово, что заветные мечты бывших ими же и остаются.