Зверь из бездны: Второй раунд - Алексей Корепанов

Настроение мое было почти под стать этому чистому, только что родившемуся иволгианскому утру. Почти — потому что путь к концу цепочки заливала кровь погибших…

«Этого просто не может быть, — сказал мне Стан. — Это лежит за пределами всех наших представлений». Примерно то же самое я услышал от руководителя полицейского департамента Иволги господина Сингрена. Да, за пределами. Но худшее из всех решений — отрицать существование того или иного явления только потому, что оно не вписывается в рамки наших представлений. Не явление повинно в том, что мы не можем объяснить его, а наша собственная ограниченность, недостаток знаний о мире. Открытие великого Колдуна, между прочим, тоже находилось вне пределов — однако, не одно поколение успешно пользуется нуль-трассами, хотя объяснить, как удалось Колдуну сделать, казалось бы, невозможное, мы не в состоянии и до сих пор…

Осталась в стороне ощетинившаяся колоннами Валгалла, и посреди желтого полотнища полей гигантским пузырем вздулся купол нуль-порта средоточия концов и начал невидимых нитей, соединяющих разбросанные по Галактике миры, заселенные людьми. И вновь — в который раз! — прыжок сквозь внепространствие и вневременье. Потеря бытия — воссоздание бытия… Иногда мне мерещилось, что из очередного нуль-порта выходит уже не тот Лео Грег, который совершал нуль-переход. Настоящий Лео Грег оставался в туннелях, соединяющих миры, а на поверхность бытия выныривала копия Лео Грега. Точная до последнего атома, до последних субэлектронных спиралей, но — копия…

Впрочем, в этот раз я ни о чем таком не думал. Мои мысли были на Серебристом Лебеде — планете из первой пятерки освоенных человеком миров.

В инфопласте, отправленном с Иволги Кондору, я запросил допуск для работы на Лебеде себе и Стану, но до Лебедя информация с Соколиной еще не могла дойти — мы прибыли раньше. Приступать к делу приходилось без допуска.

Первый сюрприз Серебристый Лебедь преподнес нам сразу за дверями нуль-порта. Я еще не успел сообразить, почему под здешним темным небом земля кажется белой, когда мне на нос упало что-то нежное и прохладное.

— Зима! — воскликнул Стан.

Да, порхал с вечерних небес легкий снежок, серебрились освещенные портовыми огнями небольшие сугробы, наметенные у стен магазинов и кафе. Серебристый Лебедь вполне оправдывал свое название.

— Это называется — заработались, — сказал Стан, вдавив в снег подошву и разглядывая получившийся отпечаток. — От жары явно страдать не будем.

Только сейчас до меня дошло, что в хлопотах и спешке мы выяснили на Иволге только время нуль-броска на Серебристый Лебедь. А вот о том, какой сейчас сезон на широте Четвертого Рима, спросить забыли. И попали из теплого рассвета прямо в снежный вечер иного мира.

— Ничего, до управления доберемся, не простудимся, — успокоил я Стана, подставляя ладонь под легкие снежинки. — Напрягись, сконцентрируйся — и согреешься.

— Давно не практиковался. Это надо же, а? — Стан с усмешкой покачал головой. — По-моему, стареем, дружище Лео! Это же завтра я могу, положим, заглянуть вечерком к отзывчивой знакомой и забыть, зачем пришел.

— Ну, уж вряд ли, — засомневался я. — Уж это ты не забудешь!

Площадь перед входом в нуль-порт была похожа на площади нуль-портов всех планет, где мне довелось побывать. Пространство за ней терялось в темноте, подернутой снежным туманом, но я знал, что вокруг порта расстилается равнина — все нуль-порты сооружались на равнинах, вдали от жилых зон. Хотя инженерные расчеты показывали, что в случае аварии выброс осуществляющей пробой континуума энергии будет полностью погашен поглотителями, рисковать не стоило.

Площадь была похожа на все площади нуль-портов, а значит, вон там, с правой стороны, наискосок от нас, должна находиться…

— Смотри, Лео! Не мешало бы зайти.

Я повернул голову туда, куда показывал Стан. А показывал он на мягко светящуюся вывеску аптеки, расположенной здесь не справа, а слева от нас. Да, он словно прочитал мои мысли.

Осыпаемые снежным лебяжьим пухом, кружащим в воздухе, мы пересекли площадь — снег лежал на крышах авто, на скамейках, на плечах людей — и вошли в аптеку. Помещение оказалось небольшим, уютным и теплым, в нем витал слабый запах каких-то ароматических веществ. Кроме нас, посетителей не было, и молоденькая смуглая девчушка за полукруглым прилавком, удобно устроившись в своем высоком кресле, увешанном манипуляторами, развлекалась фантом-игрой. Мелькали перед ней, бликами отражаясь от прилавка, какие-то синие шарики, желтые кубики, какие-то переливающиеся всеми цветами причудливые фигуры, меняясь местами, кружась, трансформируясь, соединяясь и дробясь, а девчушка ловко выуживала их из воздуха перед своим лицом и что-то там такое собирала, складывала какую-то конструкцию, расставляла все элементы в нужном и единственно правильном порядке. «Примерно то же самое делаем и мы, — подумал я, — только у нас далеко не все детали на виду». Увидев нас, девчушка, слегка смутившись, вскочила, и вся эта пестрая карусель мгновенно растаяла.

— Аптека господина Бахманьора к вашим услугам, господа, — очень старательно сказала она и улыбнулась. — Чем мы можем быть вам полезны? Она оглядела наше сверхлегкое для здешнего сезона одеяние и добавила: Что-нибудь профилактическое от респираторных заболеваний?

— Спасибо, — улыбнувшись в ответ, сказал Стан. — Нас интересуют транквилизаторы.

Я рассматривал прилавок. Да, ничего не скажешь, выбор был богатый. Пожалуй, не хуже, чем у господина Крикуна Пелгонена. До чего же ущербная мы раса, насквозь изъеденная всякими болячками… Или болезни — в широком смысле — неотъемлемое свойство всей Вселенной? Звезды — это ее фурункулы, гравитационные поля — спазмы желудка, метеорные потоки — какая-нибудь холемия, а мы сами — одно из ее навязчивых, но совершенно иллюзорных состояний…

Девчушка бойко начала было перечислять названия препаратов, но я остановил ее:

— Собственно, нас интересует нейролептик «Льды Коцита».

Она немного подумала, потом, наморщив лобик с темной челкой, попросила совета у своего компа и, с сожалением вздохнув, ответила:

— В нашей аптеке такой препарат не значится. Это новинка? Вы где-то о нем слышали? Общий или специальный? У нас богатый выбор других нейролептиков.

Значит, слава Богу, не во всех еще аптеках побывали торговые агенты аутмаркета «Коцит». Странно, уж здесь-то им ближе всего…

— Спасибо, — сказал я, вынимая служебную карточку. — Нам нужен именно нейролептик «Льды Коцита». Передайте, пожалуйста, господину Бахманьору нашу убедительную просьбу: если завтра к нему придут с предложением приобрести транквилизатор «Льды Коцита», запомните: «Льды Коцита» — пусть немедленно сообщит в полицию.

Это я говорил для перестраховки, потому что до утра надеялся добиться от полицейского департамента Серебристого Лебедя того же, чего уже добился на Иволге.

— П-передам, — немного севшим голосом сказала девчушка, широко открыв глаза. — С ним что-то не в порядке?