Почему Европа? Возвышение Запада в мировой истории. 1500-1850 - Джек А. Голдстон

XIX в. оказался свидетелем еще более стремительного прогресса, а НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) стали привычной частью деятельности компаний, и все больше ученых и инженеров обучались и работали в промышленности. Европейцы и американцы разрабатывали и усовершенствовали двигатели, сельскохозяйственное, горное оборудование, а также оборудование для строительства и земляных работ; разрабатывали дизельные, бензиновые, а позднее и ракетные двигатели. Автомобили, самолеты и поезда стали обычными способами передвижения, а телефоны, компьютеры и телевидение — привычными способами коммуникации и развлечения. При помощи электроэнергии освещались города. Морозильное оборудование и дешевый транспорт позволили продавать в Европе и Америке фрукты и мясо со всего света, а при использовании гигантских траулеров рыбу из океанов вылавливали быстрее цикла ее воспроизводства.

Научное исследование сил, связывающих атомы, привело к открытию ядерной энергии, но также и к ядерному вооружению, впервые примененному в ходе Второй мировой войны и теперь находящемуся в распоряжении восьми стран мира. За последние десятилетия Интернет и недорогие персональные компьютеры и сотовые телефоны позволили людям во всем мире мгновенно выходить на связь друг с другом и создавать свои собственные веб-сайты с самыми разными целями, начиная от он- лайн-аукционов до блогов, скачивания музыки и видео и до поиска инженеров для новой работы и террористов во имя нового дела.

Основная идея этой книги состоит в том, что возвышение Запада ни в коей мере не было основано на общем европейском превосходстве над другими регионами или цивилизациями мира. Европейцы не были богаче и прогрессивнее в техническом и научном плане или успешнее в производстве и торговле, чем ведущие азиатские общества. До 1500 г. Европа весьма отставала в том, что касалось благосостояния, науки и техники. Даже в 1700 г. она только начала догонять наиболее передовые регионы Азии в сельскохозяйственной области и все еще не была способна производить хлопок, шелк или фарфор такого же качества, как в Индии и Китае. В действительности, большая часть Европы страдала от снижения уровня жизни даже в XIX в. До 1700 г. ничто не указывало на то, что что-либо в религии, технологии, торговле или законах и правительстве Европы могло дать ей явное преимущество в будущем.

В конце концов, Европа пережила тот же кризис середины XVII в., связанный с растущим народонаселением и социальными и политическими конфликтами, что и Китай с Османской империей. В следующем столетии почти все крупные европейские державы, за исключением Англии, следовали той же тенденции, что и Китай, насаждая религиозную ортодоксию для восстановления порядка и укрепляя центральную власть за счет местной элиты. Торговая экспансия Европы после 1500 г. свидетельствовала не о превосходстве, а о подключении Европы к уже существовавшей сети океанской торговли с центром в Азии. В сущности, на протяжении последующих трехсот лет торговая экспансия Европы была нацелена на импортирование высококлассных промышленных товаров из Азии в обмен на крупномасштабный экспорт серебра, вывозимого из Нового Света.

Итак, особый путь Европы сложился благодаря комбинации шести уникальных факторов.

Во-первых, ряд замечательных открытий заставил европейцев подвергнуть сомнению авторитет своих древних и религиозных текстов с решительностью, которая не встречалась ни в какой другой крупной цивилизации. В число первых входило открытие Нового Света по ту сторону Атлантики, а также сверхновых звезд и лун Юпитера. И хотя в других регионах также знали о данных явлениях, их цивилизации не основывались на авторитетных текстах, исключавших возможность подобных открытий. И хотя от религии и изучения классических текстов в Европе не отказались, теперь они служили скорее ориентирами для нравственного поведения, а не авторитетом в исследовании мира природы.

Во-вторых, европейцы развили подход к науке, сочетавший экспериментальные исследования и математический анализ мира природы. Это сочетание наиболее ярко продемонстрировано в трудах Галилея, Коперника, Гюйгенса и Ньютона, отошедших от прежних научных традиций (включая традицию Аристотеля) и опиравшихся на труды ученых мусульманских стран. Однако они пошли дальше своих предшественников, применяя экспериментальный/математический подход к изучению движения и сил, воздействующих на движущиеся объекты, используя телескопы для изучения небосвода и барометры и вакуумные насосы для изучения вакуумов и газов. Это и привело к открытию новых принципов движения и астрономии Галилея и Кеплера, законам механики Ньютона, открытию атмосферного давления Торричелли и Паскаля и открытию Бойлем «упругости» или давления воздуха при меняющейся температуре и сжатии.

Третьим ключевым фактором было распространение представлений британского лорда-канцлера Френсиса Бэкона о наглядности, публичности и целях научного исследования. В рамках большинства научных традиций целью науки считалось накопление данных о реальном мире, за которым следовало ее осмысление с помощью логики и применение ее к традиционным религиозным и философским идеям. Подобное знание затем использовалось главным образом элитами, обладавшими доступом к привилегированному знанию, которым они не спешили делиться с обычными ремесленниками и производителями. Идеи Бэкона о том, что ученые должны собирать факты, предъявлять доказательства публично, подобно юристам, раскрывающим обстоятельства того или иного дела перед жюри, и строить свои объяснения природы на этих фактах, а не на традиционной философии, побудили ученых собирать как можно больше фактов и основываться в своих выводах на этих фактах и наблюдениях.

Бэкон утверждал, что наблюдение и экспериментальные исследования, а не только традиция или логика, всегда будут подлинной проверкой знаний. Таким образом, последователи Бэкона положили конец характерному для средневекового мышления доминированию традиционного авторитета и логических аргументов над наблюдением. Бэкон также утверждал, что основанные на экспериментах научные открытия принесут материальную и практическую выгоду, и призывал при любой возможности искать ее в исследованиях.

Четвертым ключевым фактором было развитие инструментального подхода к экспериментам и наблюдению. Этот подход, безусловно, основывался на работах мусульманского химика Джабира. Но будучи обогащенным бэконианской программой публичных демонстраций и широкомасштабных эмпирических исследований природы, он стал гораздо более основательным. Вследствие этого замечательного поворота данные, которые были получены в ходе наблюдений с помощью научных приборов, стали более достоверными, чем данные, которые могли получить лишь с помощью органов чувств или логических и математических умозаключений.

Исследования с широким применением научных приборов проводили, в частности, Роберт Бойль и Роберт Гук в Англии, Эванджелиста Торричелли в Италии, Андерс Цельсий в Швеции, Даниэль Фаренгейт в Германии и многие другие. По мере появления новых инструментов-термометров и барометров, микрометров, телескопов, микроскопов, хронографов, секстантов, калориметров, вакуумных насосов, электростатических генераторов — данный подход становился все более влиятельным.