Небо в огне. Штурмовик из будущего - Дмитрий Политов

Григорий в некотором недоумении снова приблизился к Чижову. Тот стоял вполоборота и слушал, что ему торопливо говорит вполголоса Багдасарян. Дивин остановился возле стола и с любопытством наблюдал за этой картиной. Что происходит? И почему подполковник берет в руки сразу две коробки с орденами?

— Извини старика, сынок, — мягко улыбнулся комдив. — Я сразу не заметил, что тебе не одна награда полагается. Но, думаю, ты на меня не в обиде? — Командиры рассмеялись немудреной шутке. Экспат тоже вежливо поулыбался. Надо же, столько времени ходить позабытым-позаброшенным и вдруг отхватить разом столько почестей!

Встав в строй, Григорий сразу же попал в оборот. Товарищам страсть как не терпелось взглянуть на другие ордена, полученные комэском. Чтобы отвязаться, Дивин уже привычным движением сунул их назад и отдал Прорве. Чем бы дитя ни тешилось!

Церемония подошла к концу. На столе еще оставалось довольно много маленьких красных коробочек, но их владельцам уже не суждено было получить их. Глядя на это, Григорий с тоской думал о том, скольких же он потерял уже товарищей. Иных толком и не успел запомнить, а с другими… эх, да что душу-то себе рвать!

Чижов произнес небольшую речь. Поздравил награжденных, попросил почтить память тех, кто не дожил до этой минуты. Особо выделил, что капитан Малахов удостоен звания Герой Советского Союза. Посмертно. Экспат в эту секунду почувствовал, как ему словно остро заточенным лезвием полоснули по сердцу. Эх, Лешка, Лешка…

Дальше все было как в тумане. На Григория напало странное оцепенение. Он наблюдал за всем происходящим как бы со стороны. Механически переставляя ноги, шел вслед за товарищами, что-то говорил в ответ на поздравления, дежурно улыбался, отвечал на рукопожатия.

Малость пришел в себя он только в землянке. Лег на тюфяк как был, прямо в комбинезоне и куртке, уставился в обитый потемневшими досками потолок. Шварц запрыгнул ему на грудь, умостился, поджав под себя лапы, вопросительно уставился своими круглыми, как блюдца, зелеными глазищами. Что, мол, хозяин, хреново?

Экспат равнодушно погладил кота по спине, думая о своем. Кто-то из ребят осторожно положил рядом с ним награды и документы. Посмотреть, что ли? Но вставать не хотелось. Да и Шварц так уютно мурчал какую-то песенку, что Григорий решил не беспокоить его. Успеется, решил лейтенант.

Летчики сновали по землянке, накрывали на стол, перебрасываясь шутками, громко обсуждали прошедшее награждение. Прорва получил орден Отечественной войны второй степени и искренне возмущался, почему, мол, на нем нет крыльев или мотора, но зато присутствуют шашка и винтовка. Что, мол, за несправедливость — это что, награда только для пехоты и кавалеристов? Катункину дали Красную Звезду. Челидзе и Валиев щеголяли новенькими медалями «За отвагу».

— Здравствуйте, товарищи!

Все находившиеся в землянке повернулись к двери. Дивин тоже нехотя глянул, кого там еще принесло. У входа стоял разжалованный майор. Он смотрел на летчиков с брезгливым, недовольным выражением, которое уже было хорошо знакомо Григорию.

— Чего в дверях-то застыл, — спросил кто-то невидимый и подтолкнул незваного гостя вперед.

— Извини, приятель, — повинился экспат, аккуратно снимая с себя недовольного кота. — Командир есть командир. — В землянку вошел Батя. Дивин заученно отбарабанил положенный доклад и замер, ожидая распоряжений. Но майор прошелся вдоль стола, явно пребывая в замешательстве. Окинул мимолетным взглядом выставленные продукты и спросил:

— Обмывать, поди, собираетесь?

— Традиция, Николай Дмитриевич, — тихо ответил экспат. — Да и летать сегодня явно не придется. А мы по чуть-чуть, так что к завтрашнему дню ни в одном глазу, гарантирую!

— Ну-ну, — поморщился Хромов. — Впрочем, это уже не твоя забота.

— В смысле? — удивился Григорий.

— В прямом, — Батя повернулся к замершему на пороге командиру. — Знакомьтесь, товарищи, капитан Карманов Ростислав Петрович. Назначен на должность командира вашей эскадрильи. Ну а ты, — майор посмотрел экспату прямо в глаза, — снова будешь заместителем.

«Воевать под началом этого урода? Неплохо было бы узнать, за что его разжаловали. Да и Филатов, помнится, говорил, что Карманов — вот, оказывается, как его фамилия — из штабных и не летает. А здесь вдруг на эскадрилью. И Батя явно не в своей тарелке. Странно все это», — молнией пронеслось в голове, но озвучивать свои мысли Григорий, разумеется, не стал, ограничившись нейтральным: «Есть заместителем!»

— Вот и хорошо! — как показалось экспату, с облегчением сказал Хромов. — Проходите, капитан, располагайтесь, знакомьтесь со своими подчиненными. А я пойду, пожалуй, куча других дел.

Пилоты проводили комполка недоуменными взглядами, явно пребывая в полнейшем недоумении. Никто до этого момента не обсуждал временный статус дивинского командования эскадрильей, но как-то уже само собой, что ли, подразумевалось, что он скоро окончательно утвердится на этой должности. И вдруг такой поворот!

Карманов окинул помещение угрюмым взглядом и недовольно осведомился:

— Уборку в этом хлеву давно делали?

И экспат отчетливо понял, что теперь ему будет жить совсем даже не скучно.

* * *

На выходе из землянки Григорий слишком широко шагнул, да при этом еще нагнулся, чтобы не задеть головой низкую притолоку. В результате зацепил носком унта деревянную опалубку ступеньки и едва не упал. Да уж, спешка и злость — плохие попутчики.

А все этот, гм, как бы его помягче обозвать, без мата? Что-то на ум ничего не приходит. Ишь ты, аристократ драный, за животных нас держит! Экспат, кипя праведным негодованием, прошел немного по тропинке, ведущей к аэродрому. И, повернув за очередной снежный сугроб, вдруг буквально нос к носу столкнулся с Таей и еще парой официанток. Девушки несли с собой какие-то свертки и сумки с судками.

— Ой, Гриша, напугал, чуть сердце не остановилось!

— А вы здесь какими судьбами? — искренне удивился лейтенант.

— Так вас поздравить шли, — весело засмеялась другая официантка. Дивин знал, что ее зовут Лариса. — Помочь стол накрыть, угостить как следует, полюбоваться на героев — вон сколько орденов отхватили!

— Не получится, — мрачно сказал Григорий. — К нам нового комэска Батя привел. Так гнида, судя по всему, редкостная.

— Ой, а что же теперь делать? — растерялись девушки. — Мы столько всего набрали, неужели пропадать добру?

Дивин задумался. Где бы устроить торжественное обмывание наград так, чтобы оказаться подальше от Карманова? Черт, в округе после немцев толком ни одного целого бесхозного здания. Да что там здания, беженцы вон до сих пор в брошенных дотах ютятся. Полковая столовая? Слишком много народа, посторонних глаз. Разве что к техникам в землянку переместиться — они все равно на аэродроме торчат? А что, вариант. Надо только Свичкаря предупредить. Стоп! Как же он забыл, их ведь сегодня тоже награждали. Так что ни на каком они сейчас не на аэродроме — сто процентов, медали в кружки с разведенным спиртом кидают.