Белые начинают и проигрывают - Виталий Романов

Но уши в отличие от глаз невозможно закрыть, Диана слышала, как глумливо кудахтал Матс, срывая одежду и белье с гламурной красотки. Когда незнакомка застонала, вторя движениям Стакера, принцесса не выдержала, вскочила на ноги. Ей невольно пришлось оторвать руки от лица, и в памяти осталась финальная сцена: дикий, абсолютно безумный и невменяемый Матс – напоминающий животное, а не человека – прижимает темноволосую девку к стене, делая резкие толчки.

Диана со страшным криком бросилась вон из комнаты.

– Оставьте! Оставьте меня!!! – скорее прорыдала, чем произнесла она, вслепую толкая двери, выскакивая в коридор.

Ей не нужны были охранники. Ей не нужен был тендер. Ей хотелось остаться одной, вне безразличных стен, которые сдавливали, мечтая добить. Ей хотелось не видеть лживых людей, каждый из которых улыбался, но в любой миг готов был предать. Выхода не существовало – кругом везде оказывались люди и стены.

«Звезды! – вдруг припомнилось Диане. – Только они не предают. Здесь есть отличная терраса…»

Раненой птицей она пролетела через длинный холл, бросилась на балкон, как в черное спасительное море. Из-за спины доносилась музыка, слышались веселые голоса – все чужое, нелепое, лишнее. Принцесса, часто-часто дыша, пробежала по террасе вперед, подальше от дверей, подальше от толпы сородичей – в чернильный омут тишины.

– Диана?!

Она сильно вздрогнула от чужого голоса, мужского. Оказывается, там, в глубине, в тени находился какой-то человек.

Он сделал шаг вперед, еще…

– Принцесса Диана?! Ради бога, извините! Я сейчас уйду! Вы, наверное, хотели побыть в одиночестве?

Сатур. Сатур фон Ниддл. Кто, как не он, мог оказаться тут? Сам недавно говорил, что любит ночь, звездное небо. Диана попыталась взять себя в руки, улыбнуться.

Барон шагнул ближе, всмотрелся… Мокрые щеки выдали девушку.

– Что с вами?! – Голос фон Ниддла наполнился тревогой, искренней заботой о той, которую он недавно назвал Украшением Бала, Диана помнила. – Что произошло?! У вас на ресницах слезы?! Вы дрожите?! Какой негодяй посмел обидеть?! Только назовите имя, принцесса, я убью подлеца!!!

Фон Ниддл, будто в порыве захвативших его чувств, шагнул вперед, положил руки на плечи девушки. И она вдруг не выдержала: напряжение последних дней, все обиды, тяжесть ошибок – все это прорвало плотину. Диана бросилась на грудь барона и разрыдалась.

– Ах, Сатур! – Она давилась слезами, всхлипывая как ребенок. Она не могла говорить связно, и мужчине, гладившему ее по спине, приходилось угадывать и домысливать то, о чем хотела сказать несчастная девчонка, заложница жестокой игры. – Если бы вы знали, как я устала от тендера! Как устала от лжи! От подлости! Я не могу доверять, никому не могу доверять! Только мне кажется, что появился человек, который станет опорой, моим… другом, как… как все разваливается! Разваливается вмиг! Жестоко! Это невыносимо жестоко, Сатур! Нечестно! Я же человек! Просто человек! Я не могу… мне не вытащить этот груз! Сатур… Я хочу умереть…

– Ну-ну-ну! – не на шутку перепугался барон, обнял принцессу за плечи, чуть ли не силой повел в глубь террасы, подальше от людей, которые могли услышать разговор, ненароком испортить игру. – Вот теперь я точно не оставлю вас, Ди! Даже если прикажете исчезнуть – не уйду! Пока не поговорим, пока не расскажете все. Пока не буду уверен, что с вами не случится ничего плохого! – Он вытащил из кармана белый носовой платок, повернул Диану лицом к себе, принялся аккуратно промакивать влагу, стараясь не испортить косметику.

– Спасибо! – Диана всхлипнула, взяла платок в дрожащие руки. – Спасибо, это я сама могу сделать.

Она чуть успокоилась. Первый, самый отчаянный и болезненный взрыв эмоций миновал вместе со слезами – теперь Диана вспомнила о своем положении. Несмотря ни на что, она оставалась членом королевского дома и хозяйкой бала. Это накладывало ограничения, даже если очень хотелось плакать.

Усилием воли принцесса отогнала слабость.

– Как хорошо, что вы есть, Сатур… – Диана грустно вздохнула, отдавая платок барону. – Спасибо, он больше не понадобится! – Она повернулась лицом к саду, лишь бы не смотреть в глаза фон Ниддлу.

Он обнял ее за плечи, подвел к перилам.

– Диана, – очень серьезно сказал он. – Мы с вами мало знакомы, да. Но так уж вышло, что я оказался рядом, когда вам нужна помощь. Давайте поговорим, как друзья? Или, если хотите, как брат с сестрой? А еще, знаете, так бывает, встречаются два незнакомых человека, где-то в пути, и оба понимают: это всего лишь пересадочная станция. Еще пять или десять минут, а может, полчаса, но дороги неизбежно разойдутся. Навсегда. И вот это осознание, что сейчас можно говорить все, оно позволяет людям открыть друг другу душу, вытащить оттуда самое потаенное. Давайте попробуем верить, что мы – два незнакомца в пути. Или старые друзья. Мне все равно, что вы выберете, как вам легче, Диана. Просто расскажите о том, что вас расстроило. Я забуду все, клянусь, если захотите – завтра утром забуду! Придет рассвет, и от этой ночи, от этого разговора ничего не останется. Он растает и умрет, как утренний туман. Даю слово! Просто вам будет легче, я знаю, легче, а это самое важное.

– Я никому не могу верить… – Принцесса заговорила медленно, с трудом подбирая слова. Ей нелегко было решиться на откровенное признание. – Они готовы убивать и подставлять друг друга, устраивать провокации… Они играют на моих чувствах, будто я кукла. Кукла! Сатур… Может, я грешна, за это и несу кару? Мне показалось, там, среди дипломатов… я встретила одного… доверилась ему… Вы, наверное, будете осуждать меня, но… но… я была готова подыграть на тендере, сделать так, чтобы его пакет предложений сочли лучшим…

– Вы молодая привлекательная девушка, – фон Ниддл не сказал ни «да», ни «нет», он не собирался укорять принцессу, всего лишь рассуждал вместе с ней о причинах такого поступка, – ваше сердце нежно и горячо, оно распахнуто для любви, Диана! Думаете, я стану осуждать вас за попытку сыграть в пользу одного из конкурентов? Нет! Знаете почему? Просто я старше, опытнее. И потому для меня не является секретом: влюбленный человек способен на какие-то глупости. Ну… или, скажем, поступки, не всегда объяснимые с точки зрения логики. Влюбленный способен действовать так не со зла, не корысти ради, просто потому, что у него страстное горячее сердце. Но разве возраст – это вина?! Все мы проходим через нечто похожее. Всем свойственны ошибки, которые потом, спустя годы, мы называем ошибками юности.

– Думаете, все дело в любви? – Принцесса доверчиво взяла его за руку, прижалась к нему. Теперь они стояли бок о бок, разговаривали тихо-тихо, словно боясь потревожить звезды, которые смотрели на них с неба. – Нет, Сатур! Тут было сложнее. И чувство, и расчет… Я хотела другой судьбы для моей планеты. Ведь сколько можно жить на доходы от ископаемых ресурсов? Что будет с нами, если Карэлес опустеет, из него вычерпают все, до последнего грамма хай-джет? Я же вижу, я понимаю: этот мир никому не нужен. Стоит только оскудеть рудникам – от нас все откажутся. Без месторождений мы пустышка. К нам сразу повернутся спиной, и никто не услышит плача детей. Голодных умирающих детей. А тот человек… тот человек, которому я решила довериться… он… мне показалось, он действительно заинтересован в нас. Ему не безразличен Карэлес. Я подумала: он хороший, неравнодушный, он вправду хочет стратегического альянса, чтобы развивать нашу экономику.