Большая книга перемен - Алексей Слаповский

А может, в самом деле всё так и было? – теребила некоторых приятно скандальная мыслишка. Может, брат действительно убил брата, а жене потом отомстил за измену?

Короче говоря, все впали в разные степени недоумения.

А Егор сначала не мог понять, что происходит, почему вдруг все так застыли и напряглись? Само собой, история об утонувшем дяде Леониде ему была известна, как и сплетни о возможной причастности отца к этой смерти (он никогда в эту причастность не верил), но Егор настолько далек был от всего этого, что, читая не раз пьесу, репетируя ее, зная текст наизусть, ни разу не обратил внимания на этот фрагмент с точки зрения какой-то применимости к реальной жизни, сравнимости с нею.

И вдруг дошло. Стало нехорошо, неловко. Как теперь объяснить, что никакой задней мысли не было? Гамлет показывал в аллегорической форме убийство отца умышленно, зная, что делает, желая получить доказательства в виде реакции убийцы, но Егор-то в этом гамлетовском положении оказался случайно, абсолютно дурацким образом. И что теперь делать? Как объяснить, что это не нарочитое совпадение? Хоть выходи на сцену со словами: «Извините, тут у нас как бы намек на то, о чем некоторые когда-то болтали, но никакого намека нет, а если есть, то это вышло случайно».

А вдруг это было на самом деле?

Егора будто массажной щеткой с металлическими прутьями провели по голове: мурашки пробежали до самых пяток. Впервые в жизни он всерьез задался вопросом: а если не сплетни, не слухи, не чушь и не ерунда? Вдруг его отец, его папа – убийца?

Быть не может. Никогда, ни при каких обстоятельствах.

Но откуда-то эти слухи взялись?

Мало ли! Когда Егор жил в Москве, сочинили, например, утку, будто он имел связь с известной светской девицей К.С., а Егор с нею даже знаком не был. Просто, входя в какой-то зал, оказался рядом, фотограф щелкнул, попало в журналы с подписью: «К.С. с новым другом?» – вот и все.

А если все-таки?

И что тогда?

Отец неоднократно говорил: Егор, мы высоко летаем, нас всем видно, о нас говорят. И обо мне. Я просто на будущее тебе: если что обо мне услышишь, не верь.

Получается, предупреждал? Что наступит момент? И этот момент наступил?

И Егор его своими руками создал?

К счастью, спектакль шел без антракта, нелепый эпизод был в середине, последующие сцены прикрыли, затерли его, да и герой становился все более странным, что сводило к нулю эффект его нападок, зрители понемногу отмякли и даже несколько раз смеялись. Потом финал, выход актеров на поклоны, все встали, аплодируя, встал и Павел Витальевич, в лице которого никто не увидел ничего, кроме удовольствия и радости за сына.

Вышел Егор, аплодисменты вспыхнули с новой силой.

И тут Павел Витальевич поднял руку.

И опять все замерли. Будто ждали чего-то нехорошего.

– Друзья! – объявил Павел Витальевич, улыбаясь. – У входа нас ждут автобусы, машины. Прошу всех ко мне в гости. Свои машины можете оставить, вас всех потом развезут. А то и выпить нельзя будет. Давайте отпразднуем это культурное явление, к которому приложил руку мой сын, чем я горжусь… – Павел Витальевич сделал небольшую паузу (паузу растроганного отца, не мог не отметить мысленно Егор), – и… и, в общем, всё ясно, милости просим!

И, спустившись по ступеням к сцене, обнял сына, похлопал его по спине.

– Да… – сказал Сторожев. – Интересная история.

– Ты о чем? – спросил стоявший рядом Немчинов.

– О том, о чем и ты.

– Я молчу вообще-то.

– Мало ли. Считай, что я мысли угадываю.

__________

____ ____

____ ____

____ ____

____ ____

____ ____

Возможно, кто-то злословит по вашему адресу, распускает сплетни. Будьте осмотрительны в общении с лицемерными представителями противоположного пола.

Многие сомневались, как поступить. Не принять приглашение, не поехать – нельзя. Павел Витальевич человек довольно мягкий (пока не затронуты его кровные интересы), а вот у брата его, Максима, хорошая память на все, что касается отношений: кто что сказал, кто как посмотрел, отнесся, отозвался. У Петра Чуксина тоже зоркие глаза и неплохая память. Но и поехать, оказаться на этом банкете – означает стать, возможно, свидетелем чего-то неприятного (предчувствие скандала витало в воздухе). А свидетелей не любят. И бессмысленно потом отпираться: я ничего не видел, не слышал. Был – значит мог видеть и слышать. А в нашем мире ведь как? Мог сделать – значит, фактически сделал. Суды, в частности, наши именно из такой презумпции виновности и исходят.

Но почти все были с женами и подругами, а женам и подругам хотелось увидеть новый дом Павла Витальевича и рассмотреть друг друга в большом пространстве, а не в тесноте подвального зальчика. Это сыграло если не решающую, то значительную роль: поехали все, кто был в театре.

А вот Рада отказалась, Сторожев в это время был рядом и слышал ее разговор с отцом:

– Не хочешь поздравить брата? – спросил Павел.

– Уже поздравила. Поцеловала. Пап, извини, у меня работа.

– Какая работа по ночам? Чем ты вообще занимаешься?

– Тебе сейчас рассказать?

– Ладно, извини, что пристаю, – отвернулся Павел. И сказал Шуре: – Поехали!

Заметил Сторожева.

– Тоже не едешь?

– Почему? Я на своей машине, все равно непьющий. Илью вот с женой прихвачу, – показал Сторожев на Немчинова с Люсей.

– А, – узнал Немчинова Павел. – Как пишется?

– Понемногу. Пытаюсь соединить историю и современность.

– Это хорошо. Только чтобы разночтений не было.

– Сейчас у вас будет – история и современность.

– Что он имел в виду? – спросил Илья, когда они поехали в составе этого довольно странного кортежа. – Как это понимать – чтобы разночтений не было?

– Не знаю, – ответил Сторожев. – Чувствую только, придется мне подключиться. Напьется он. Если что, Наташа, заночуем там, ты не против?

– Даже интересно. За городом. Там, говорят, лес вокруг.

– Ерунда какая-то, – сказала Люся. – Такое ощущение, будто что-то происходит, все всё понимают, одна я не понимаю.

– Я тоже, – повернулась и улыбнулась ей сидевшая рядом с Валерой Наташа.

Они только что познакомились, так как привычки дружить семьями не было ни у Сторожева, ни у Немчинова, и Люся видела, что Наташа хочет понравиться ей. Это было приятно. И вообще, сразу видно, милая, приличная, культурная женщина. Хорошо бы завести наконец подругу, а то бывшие школьные все почему-то оказались вне контакта, дружить с преподавательницами из колледжа – нет уж, хватает общения и на работе.