Воспитание сердцем. Без правил и условий - Альфи Кон

Терпеливо разъясняя причины, мы достигаем сразу двух целей. Во-первых, показываем детям, что для нас важно и почему. Во-вторых, обращаемся к их разуму, побуждая задуматься — даже поломать голову — над вопросами нравственности. Апелляция к разуму способствует независимости мысли и ясно показывает: мы хотим повлиять на детей, но вместе с тем мечтаем, чтобы они думали самостоятельно. Научные исследования это подтверждают: став взрослыми, те дети, чьи родители объясняли им ситуацию, а не просто требовали послушания, в значимых случаях чаще поступают бескорыстно (по данным одного исследования), а также отличаются большей политической активностью и участвуют в деятельности служб общественного попечения (по данным другого исследования)[201].

Итак: лучше говорить, чем кричать. Лучше объяснять, чем говорить. И добавим: лучше, чем объяснять — или лучше, чем только объяснять, — обсуждать. Изучение чего бы то ни было (например, математики) состоит не только из впитывания информации. Человек — не пустой сосуд, в который можно налить знания. Мы воспринимаем идеи, активно осмысливая их. Что верно для математики, верно и для нравственных ценностей. Даже красноречиво разъяснив детям их суть, вы вряд ли вдохновите придерживаться того или иного идеала. Дети не имеют никаких оснований поступать правильно, если не интегрировали наши слова в собственную картину мира. Если мы хотим, чтобы они стали нравственными людьми (в отличие от тех, кто просто делает то, что им сказали), им нужно дать возможность самостоятельно сконструировать для себя такие понятия, как справедливость или мужество. Они должны заново изобрести их в свете собственного опыта и проблем и разобраться (с нашей помощью), какими станут людьми[202].

Все это вполне согласуется с моими прежними высказываниями о поддержке независимости детей. Здесь же я хочу подчеркнуть актуальность этой идеи в отношении нравственности. Одно исследование показало, что наиболее впечатляющий нравственный рост отмечался у детей (разных возрастов), чьи родители не только говорили с ними, но и вовлекали в диалог. Лучшие результаты были получены, когда взрослые поддерживали и подбадривали ребенка, «спрашивали его мнение, задавали уточняющие вопросы, перефразировали и проверяли, правильно ли его поняли». Другие исследования выявили в более широком смысле, что дети, которых поощряют активно участвовать в принятии решений, как правило, демонстрируют более высокий уровень нравственной мотивации[203].

Процесс поддержания детской независимости может проходить по-разному. Как минимум мы должны показать, что учитываем мнение детей, внимательно прислушиваемся к ним и готовы уважительно ознакомиться с их точкой зрения. Но специалист по детскому развитию Мэрилин Уотсон также предполагает, что ни в коем случае не следует «обосновывать свою позицию, обрушивая на детей всю мощь аргументации и подавляя их логикой». Более того, мы должны «помочь детям найти доводы, которые помогут им отстаивать собственные взгляды, даже если мы с ними не согласны».

Уотсон предлагает следующий пример: представьте, что ваш ребенок хочет смотреть телепередачу, которую вы считаете для него неподходящей, при этом единственный его аргумент — «но все мои друзья это смотрят!». Конечно, вы можете быстро набрать очки в споре с помощью старого как мир reductio ad absurdum[204] — «А если все твои друзья спрыгнут с крыши?.» Но вы наверняка догадываетесь, что ребенок на самом деле имеет в виду (и не может выразить) другое: «Я боюсь оказаться исключенным из культурного поля сверстников, потому что у меня не будет объединяющего с ними опыта». Обязательно отвечайте на содержание слов вашего чада — а если не уверены, проверьте свои догадки. «Помогите ему сформулировать свою позицию, — говорит Уотсон, — или выскажите лучший аргумент, который можете представить с его точки зрения», даже если он в итоге окажется неубедительным — например, возразите, что в передаче, о которой идет речь, слишком много насилия. Помните: ваша конечная цель не в том, чтобы сделать по-своему. Скорее, вы должны показать ребенку, что ему необязательно так же хорошо спорить, чтобы вы принимали его всерьез, и должны помочь ему научиться как можно более убедительно формулировать свои аргументы. Мы хотим, чтобы дети спорили с нами, до тех пор, пока они делают это с уважением — и чтобы они учились делать это лучше[205].

В предыдущем разделе мы убедились: имеет огромное значение то, каким образом мы ведем обсуждение с детьми. Добавлю, что, кроме формы наших объяснений, мы должны обратить внимание на их содержание. Недостаточно просто сообщить ребенку, что драться плохо, — нужно помочь ему задуматься, почему это плохо.

Итак, почему же это плохо?

Один из ответов — обращение к личному интересу. Как я отмечал, этот ответ дает наказание, даже если мы не облекаем его в слова. Дети узнают, что совершать плохие поступки нельзя, потому что, если их на этом поймают, заставят страдать. Некоторые родители вместо угроз прибегают к объяснениям, но все их доводы сводятся к тому же мотиву: «Если ты будешь гадко вести себя с одноклассниками, с тобой никто не будет дружить», «Если ты будешь толкаться, когда-нибудь тебя тоже толкнут в ответ — или даже хуже». Кроме того, эти взрослые объясняют, что нужно помогать другим, потому что в итоге ребенок сам от этого выиграет: «Если ты дашь Марше покататься на своем самокате, может быть, потом она даст тебе поиграть со своим “Лего”». Другими словами, люди будут поступать с вами так же, как вы поступаете с ними.