Записки разумного авантюриста. Зазеркалье спецслужб - Иосиф Линдер

А в самой Америке под Рождество 1994 года серия приключений с Белым домом стала чуть ли не притчей во языцех. За короткие несколько месяцев серия проникновений за ограду резиденции президентов США росла в геометрической прогрессии, достигнув рекорда в несколько «покушений на территориальную целостность» в день! Вначале частный самолет почти врезается в здание, хороня под своими обломками неудачника-пилота, – мотивы его действий остаются невыясненными, хотя число версий в средствах массовой информации зашкаливает за все мыслимые и немыслимые рамки.

Затем начинается серия визитов бомжей, мирно и не очень мирно развлекающихся или отдыхающих на лужайках около Белого дома. И чем ближе наступление нового, 1995 года, тем чаще на лужайке появляются лица, вооруженные холодным оружием, иногда имеющие неосторожность нападать на сотрудников президентской охраны с целью обменять свое холодное оружие на их огнестрельное или с какими другими намерениями, а то и просто лица, которые любят часок-другой погулять вокруг главной елки США, установленной на лужайке перед Белым домом.

Причем прогулка вокруг елки возможна только с лежащим в кармане пистолетиком, заряженным боевыми патронами для «люгера» калибра девять миллиметров. Причем вооруженный посетитель имел неосторожность прогуливаться перед Белым домом более часа (!) при полном попустительстве службы безопасности Белого дома.

А вот совсем уже под католическое Рождество некий экспансивный гражданин, припарковав вблизи Белого дома свой «фольксваген», прокричав, что машина заминирована, бросился наутек. Совершенно опешившая охрана пребывала в столбняке около пяти минут (!) и лишь потом бросилась догонять крутого парня, оказавшегося после поимки не вполне в своем уме, в результате он был препровожден на рождественские каникулы в психиатрическую лечебницу.

В голове просто не укладываются факты, которые полностью разрушают идиллическую модель «А вот у них там…».

Память вновь возвращает меня к беседе с генералом, который не поверил поначалу информации о том уровне преступности и агрессивности, в котором пребывает сейчас одна восьмая суши, которой является Россия.

Консультации и основная часть работы были завершены и профессиональные позиции очерчены, выполнены намеченные ранее учебно-методические программы. Генерал встает и прощается. Он делает это так же, как делал в бытность свою одним из ведущих специалистов в службе безопасности. Он прощается корректно, но сухо и, выходя, уже не оборачивается, как бы прервав контакт с тем, с кем только что активно беседовал на темы разработки разнообразных моделей безопасности, теперь уже для негосударственных организаций.

Я стараюсь найти какие-то мостики, кроме профессионального интереса, к той области деятельности, которой мы занимаемся. Конечно же у нас много общего, как у всех проживающих на этой планете, но наша психология, образ мышления, образ жизни, ситуация в стране слишком отличаются от всего ненашего. Нам сложно осознать их сверхдискретность и местечковость в мышлении и образе жизни, а им вряд ли под силу осмыслить или осознать нашу широту и всеохватность в едином взмахе.

Но одно я знаю точно: нельзя быть слепым подражателем в любом из начинаний, а уж в такой области, как обеспечение безопасности, нам есть чему поучить наших иностранных коллег. Конечно, если они до этого дорастут своим сверхдискретным умом или их заставит это сделать жизнь, что более соответствует истине – по крайней мере, по моему личному опыту.

Последнее впечатление, усиливающее двойственность впечатлений от этой страны, ждет любого вылетающего из аэропорта «Бен Гурион». Служба безопасности «Эль-Аль» объясняет эту процедуру обеспечением антитеррористической безопасности, но легкий допрос продолжительностью от тридцати минут до нескольких часов ожидает каждого, кому предписано пройти в самолет. Причем характер задаваемых вопросов намного выходит за рамки той программы, которая так настойчиво предъявляется удивленным пассажирам. Конечно, каждая служба работает на своей территории так, как считает нужным работать. Аэропорт только подтвердил один из основополагающих принципов обеспечения безопасности – тотальность, но это уже совершенно другая тема.

«Боинг», сделав вираж над Тель-Авивом, отправился на север, оставляя внизу огни вечернего города – столицы государства, которое, как и все остальные, старается строго хранить свои тайны, но никогда не отказывается от подсматривания в скважину за соседями.

Моему мужу не нужен бронежилет. Вы что, сошли с ума?…

Лея Рабин за несколько минут до покушения на ее мужа

Я уверен, что в тот день, когда родится Палестинское государство, начнется гражданская война между евреями.

Амос Оз, 1985 г.

Известие о выстрелах в Тель-Авиве прозвучало, словно раскаты грома из давно сгущавшихся туч. Материал по Израилю был уже подготовлен, и первой мыслью было расширить уже завершенную главу, продолжить литературную дискуссию с людьми, представляющими самую-самую из всех самых известных спецслужб мира. Но, как говорится, после драки кулаками не машут.

Работая в это время с сотрудниками государственных польских служб и отрабатывая с ними специальные программы в рамках определенных функциональных обязанностей, я сразу столкнулся с рядом вопросов, гипотез, версий. Но что бросалось в глаза сразу, так это недоумение и растерянность, которые сквозили в каждом вопросе. Обобщенно это можно было бы сформулировать одной фразой: «От них мы этого никак не могли ожидать!»

Шок был немалым, ведь все, кто занимается вопросами подготовки людей для специальных видов деятельности, кто сам работал или работает в специальных подразделениях своих стран, были убеждены (и небездоказательно) в практически непоколебимом авторитете и высочайшем профессионализме израильских специалистов. И вдруг как ушат холодной воды…

Я мысленно прокручивал в голове события почти годичной давности. Вспоминал дискуссии и беседы в Тель-Авиве, Иерусалиме, на тренировочных базах и в учебных центрах Израиля. Безапелляционность суждений и уверенность в обладании истиной в последней инстанции была просто абсолютной. Ни малейшего колебания или отхождения от собственной доктрины, никакого сомнения в наивысшей компетентности своего персонала. И в то же время тихий сбор новой информации для последующей адаптации, перекомпоновки ее частей, замены чужого лейбла на собственный с последующим выпуском в свет еще одного шедевра якобы чисто израильской методики.

Любая система имеет определенные и четко очерченные этапы в своем развитии. Можно проходить их медленнее или быстрее, но не учитывать их нельзя. Такая беспечность может привести к плачевным результатам. А уподобление страусу путем закапывания головы в песок может стоить этому страусу не только пучка перьев из задних частей тела, но и самой жизни.

Специалисты восхищались операцией в Энтэбе, операцией по поимке Эйхмана, операцией, последовавшей после кровавого инцидента на Олимпиаде в Мюнхене, успехами в шестидневной войне и многому-многому другому. Но то, что по плечу молодым первопроходцам и охваченным идеалистическими или (а скорее всего, не или, а и) честолюбивыми порывами молодым офицерам, становится навязчивой идеей тех же офицеров, но уже в возрасте моложавых генералов. Начинает превалировать некоторая шаблонность, повышается уровень осмысленности, а значит, уменьшается роль здорового авантюризма. Поступь становится более степенной, и неудержимый аллюр молодости постепенно переходит в размеренный шаг, из которого сложно мгновенно опять перейти в галоп.