Тварь - Андрей Михайлович Кулагин

Даже жену. Чёрт знает сколько вместе, всё равно не знаю её. Психанула, дочек посреди четверти учебной забрала и в другой город… И их такими же вырастит, уверен. Истеричка…

– Вернётся, не бойся.

– Да я не боюсь… В первый раз что ли? Осеннее обострение, – Федин горько усмехнулся, – Ты сам не женат ещё?

– Нет.

– И не надо, правильно.

– А я бы женился, – сказал Сергей, – Но моя тоже ушла. Позавчера. Наверное, навсегда.

– Ну вот, а говорят, что я преувеличиваю. Нисколечко. Все беды от них. Я понимаю, почему люди седеют. Женщины от своих странных мыслей, а потом закрашивают седину, чтобы никто не догадался. А мы из-за заскоков их…

– Да, жизнь она такая, кусачая… – пробормотал Сергей.

– Ты молодой ещё, впечатлительный. Проходит потом, с возрастом. А я тут кофе с коньяком… Тут впору без кофе хлестать.

– Да. Соблазн велик.

– А знаешь, почему моя ушла? – спросил Федин и сразу же начал отвечать, – Я невнимательный, а ещё пью много коньяка.

– Так уж и много?

– Нет конечно. Мало.

– Может после работы выпьем? У меня есть бутылочка какого-то дорогого. Подарили давно, но никак не открою.

– А давай, – не раздумывая ни секунды согласился Алексей Фёдорович.

– Во сколько и где?

– Давай у меня в семь. Пожалей старого, не спорь. Не охота никуда ехать самому.

– Хорошо. Если это удобно, – кивнул Сергей.

– А пока держи кофеёк, до конца дня нужно как-то продержаться.

– Спасибо, – Сергей осторожно взял чашку ненавистного кофе и аккуратно пригубил напиток.

**********

Алексей Фёдорович сидел на диване в странной позе. Он вытянул обе руки перед собой на уровне груди ладонями вниз и внимательно на них смотрел. Ладони мелко дрожали, этот факт вызывал задумчивость Федина. Вчера, в процессе скандала, он слышал много.

– Лёша, мне надоело смотреть на то, как ты себя гробишь! – бушевала госпожа Федина, – Ты сам не видишь, что ли? У тебя вон руки уже трясутся как у хронического алкоголика!..

Речь была длинной, она была обильно приправлена табуированной лексикой. Для убедительности было разбито несколько тарелок. Но, несмотря на яркость выступления, в душу Федину запала именно фраза про трясущиеся руки.

Чтобы себя успокоить, он медленно пропустил бокал коньяка. Хотя Федин и ждал Сергея, но всё же решил, что бокальчик это не так уж и много, и его можно себе позволить.

Сергей пришёл ровно в семь, как они и договаривались. В руках его был чёрный пакет. Уже в гостиной, будучи как дома, Сергей извлёк из пакета коробку, а из коробки бутылку. Федин знаком попросил бутылку и внимательно её обследовал.

– Не видел такого, даже странно…

– Я тоже, но бутылка красивая, – улыбнулся Сергей.

– Бутылка-то? Да, Серёга, бутылка красивая. Но в жизни нужно смотреть шире. Коньяк по бутылке не берут. А то смотришь – красивая, потом ходишь вокруг неё и думаешь: "Брать или не брать?". Но, в конце концов, понимаешь – эту хочу. Пробуешь быстро, иногда даже из горла прямо. А там пойло внутри. А всё, ты уже её губами потрогал, твоя теперь бутылка… Жаль, что нельзя попробовать и вернуть. Как с туфлями. Померил, не подошли – назад на полку. Но то же не для ног, а для души, – грустно улыбаясь выдал Алексей.

– Ну не скажи, можно и назад отдать. У меня так получалось. Последний раз вообще пустую бутылку пришлось вернуть…

– Вернуть? Или бутылка сама ушла? – дружелюбно рассмеялся Федин.

– Как посмотреть, не знаю. Бутылку возвращаешь, а похмелье остаётся тебе. Не навсегда, но всё же. Хорошая, конечно, тема для разговора. Это мы ещё про разбитые бутылки не говорили и про то, как они опасны. Но может выпьем всё-таки?

– Мне нравится твой настрой и твои мысли. Сегодня мы явно на одной волне, мой юный друг.

Федин прикатил к дивану специальный столик для процедур, затем сходил на кухню и принёс инвентарь для распития, а также шоколадку. Сергей взялся было за открытие сосуда, но был остановлен.

– Стоп. Я хозяин, да и понимаю я больше. Наливаю я!

Сергей молча передал бутылку и в знак сдачи поднял руки вверх.

При Федине нельзя было не гурманить. Пили долго и вдумчиво. Но, в конце концов, оба повеселели.

– Квартира у тебя шикарная, конечно, – заметил Сергей.

– Даааааа. Огромная. Пять комнат. Пошли, покажу, – предложил радушный хозяин.

Сергей, согласился. Он хвостом ходил за Фединым и ежесекундно восхищался.

– Развернулся, Алексей Фёдорович, а это что?

– Детская спальня. Две девочки мои тут живут. А вот наша спальня… А вот там кабинет. Тут я работаю, – Федин открыл двери кабинета.

– Уютный. Мне бы такой…

– Тоже внеурочно вкалываешь?

– Бывает. Думаю всегда, идеи ищу.

– Это заметно. Ты делаешь большие успехи, – кивнул Федин и предложил вернуться.

– А вообще, устал я от всего этого, – разоткровенничался Федин, – Думаю, может уже завязать, да для себя пожить, да для семьи? Всё же для них делаю, понимаешь, а меня самого они толком и не видят…

– И что ты будешь делать потом? Блуждать по пяти комнатам? – поинтересовался Сергей.

– Я не знаю. Уехать на юг, на море… Ну или в горы. Сидишь на террасе, смотришь на шторм, пропитываешься запахом соли… А? Как тебе, дружище? Море это ужасно красиво. На него можно часами смотреть. Или горы. Это так величественно… Я бы поднимался в горы и смотрел вниз… А вдвойне хорошо, когда и море, и горы. С гор смотреть на море, это просто мечта, Сергей. Дом, окна которого с одной стороны выходят на море, а с другой на горы. Это предел… А сейчас что у нас тут? За окнами Грязевск. Тут и комментировать нечего. Грязевск! Был на море?

– Нет.

– А в горах?

– Нет.

– И вот о чём с тобой говорить? – с досадой усмехнулся Федин.

– О бутылках, – рассмеялся Сергей.

– Да, о них можно говорить вечно. Они таинственные как море. Ну или как горы…

Вечно или нет, но в районе получаса разговор шёл о женщинах и о семейных ценностях. Местами разговор переходил в спор. Сергей стал вести себя импульсивно, чего за ним почти никогда не водилось.

– А детей не хочу пока! – Сергей громко закончил мысль и махнул рукой.

Его жестикуляция была настолько неосторожной, что бокал улетел со стола и со звоном разбился о паркет.

– Сидим. Сейчас уберу.

– Алексей, извини, – с сожалением проговорил Сергей.

– Да я то что? Бывает. Жаль, что только налил, – пробормотал Федин и вышел на кухню, – Но там ещё есть. Большую бутылку принёс, гад.

Он вернулся с совком, щёткой и тряпкой. Осторожно собрав осколки, он