Миг счастья ускользающий - Татьяна Александровна Бочарова

бессильно развела руками.

– Что с тобой говорить! Ладно. – Она вздохнула. – Может, в скором времени ты одумаешься.

– А если нет?

– Тогда придется смириться с тем, что ты у нас больная на голову. – Тамара рассмеялась и обняла Лену.

«Эх, Томка, Томка, – подумала та, – все ты правильно говоришь по сути дела. Разумно, логично. Но иногда жизнь идет в обход логики – и пусть нога попадет в яму, а на голову свалится кирпич – другой дороги нет».

В воротах появился Денис. Не спеша приблизился к подругам, протянул Лене пачку.

– Держи.

– Спасибо.

– Мы идем? – Он вопросительно заглянул ей в лицо.

– Идем, конечно.

– Тогда до свиданья, – сухо произнес Денис, обращаясь к Тамаре.

– До свиданья, Ден. Знаешь, ты изменился.

– Не замечал, – коротко бросил он, глядя в сторону.

– Очень изменился. Повзрослел. Тетка на тебя хорошо влияет.

– На то она и тетка, – поспешно проговорила Лена и взяла Дениса под руку. – Мы пошли. Пока.

– Всего вам доброго, – пожелала Тамара и направилась к корпусу.

Денис проводил ее неприязненным взглядом.

– Она знает про нас?

– Конечно. – Лена улыбнулась. – Знала еще тогда. Видела, как мы обнимались.

– Отговаривала тебя?

Она удивленно вскинула брови:

– Откуда ты узнал?

Денис хмыкнул.

– Да у вас такие физиономии были у обоих – нетрудно догадаться. – Он помолчал немного и добавил сердито: – Она мне не нравится, твоя Томка.

– Правда? – Лена хитро прищурилась. – А мне, признаться, в прошлый раз показалось совсем обратное. Ты с ней заигрывал, и очень активно.

– Это я так просто, чтоб тебя позлить.

– А зачем меня злить? – Она старательно изобразила удивление.

– Хотелось, – лаконично изрек Денис.

Они уже были за оградой больницы.

– Все, – проговорила Лена, глядя на приближающийся автобус. – Ты езжай на вокзал, оттуда в мастерскую. А я – домой, уборку делать. Ладно?

– Ладно.

Она подождала, пока Денис запрыгнет в салон, помахала ему рукой и зашагала в сторону метро.

Глава 18

Оказавшись дома, Лена первым долгом набрала номер двоюродной сестры. Катя со следующей недели уходила в отпуск, но сегодня работала и только-только вернулась.

– Ленка! – обрадовалась она. – Сто лет тебя не слыхала. Я думала, ты уехала с Витей.

– Нет, я в Москве, – проговорила Лена, разглядывая в зеркале все-таки ухитрившийся обгореть нос.

– Работаешь?

– Нет, бездельничаю.

– Ничего, – утешила Катя, – скоро твое безделье окончится. Когда дочки прилетают?

– Катюш, я как раз об этом и хотела поговорить. Возьми девочек на дачу дня на четыре или на пять. Ты ведь с понедельника свободна?

– О чем речь? – обрадовалась Катя. – Заберу хоть на целую неделю. У меня там ягоды некому собирать. А ты куда-то собралась, если не секрет?

– Да. По делам. К следующим выходным надеюсь вернуться.

– Ну и замечательно. Я заеду к вам в воскресенье с утречка. Витя-то как, звонит?

– Звонит.

– Соскучился небось?

– Не знаю, – Лена украдкой подавила вздох, – наверное, соскучился.

– Ну привет ему от меня, если будете разговаривать.

– Передам обязательно.

Они распрощались. Лена, вытащив пылесос, принялась за ковры.

Она прибиралась не спеша, тщательно, стараясь привести квартиру в идеальное состояние. Придирчиво осматривала комнаты на предмет уничтожения всяких следов пребывания в них Дениса. По ее замыслу, девчонки до поры не должны ни о чем узнать. Пусть поживут на даче, отойдут от лагеря, а она тем временем съездит в Козлянск и своими глазами посмотрит на тамошнее житье-бытье.

Она старательно выискивала на полу обертки от жвачки, подбирала забытую на диване высохшую банановую кожуру, взяла с журнального столика тетрис, засунула его в сумку к Денису. Потом подумала и вытащила назад: до приезда Ритки и Валюшки еще целый день, пусть себе лежит.

Часа через полтора жилище сияло. Лена протерла политурой мебель, вычистила зеркала, вымыла полы на кухне и в прихожей. Усталости она не чувствовала, наоборот, хотелось свернуть горы.

Как только все было завершено, затрещал телефон.

– Слушаю, – ответила Лена в трубку.

– Леся, здравствуй, – очень громко проговорил ей в ухо Виктор.

Она ждала, что он позвонит. Еще со вчерашнего вечера, после Риткиных новостей.

– Здравствуй. – Лена отчетливо услыхала, каким чужим и глухим сделался ее голос.

– Все в порядке? Девчонки мне звонили вчера. Сказали, что смену сократили из-за карантина.

– Да, – сказала она, – я с ними разговаривала. Прилетят в субботу утром.

– Хорошо, – коротко произнес Виктор и замолчал. Лена тоже молчала, чувствуя, как сердце начинает биться в учащенном ритме.

– Леся, – наконец позвал он другим, неуловимо изменившимся тоном.

– Что?

– Может, скажешь что-нибудь?

– Что я могу сказать, Витя? У меня никаких новостей.

– Я не об этом. – В его голосе послышалось тщательно скрываемое раздражение. – Просто поговори со мною по-человечески. Как-никак мы муж и жена.

– Что ты от меня хочешь? – с тоской проговорила Лена. Ей вдруг стало так отчаянно страшно, что захотелось немедленно бросить трубку и зажмуриться. Она не понимала причины невесть откуда взявшегося страха и от этого чувствовала себя еще более беспомощной и уязвимой. – Что ты хочешь? – повторила она, изо всех сил стараясь справиться с собой.

– Прежде всего, я хочу увидеть тебя, – жестко произнес Виктор, – но, к сожалению, это невозможно. Поэтому прошу, чтобы ты не молчала. Говори что угодно, любую чушь, только не молчи. Слышишь, Леся, не молчи! – Последние его слова прозвучали уже без резкости, мягко и просительно.

«Почему сейчас? – молотом простучало в голове у Лены. – Почему именно сейчас? Не раньше?»

Ей казалось, что это насмешка судьбы, издевательство. Сколько лет долгими ночами она лежала без сна, плакала тайком в подушку и ждала, ждала, что Виктор почувствует неладное в их отношениях, попытается разобраться, заведет искренний и доверительный разговор. Но он ничего не замечал. Спокойно спал всю ночь, на рассвете просыпался, желал Лене доброго утра и садился за компьютер. Или уезжал в театр на репетицию. Или брал газету и удобно устраивался в кресле.

И вот теперь он говорит ей «Не молчи»!

Ее охватил настоящий ужас. Нет, она не желает ничего слушать! Ни о том, что когда-то у них была любовь, ни о том, что они оба вели себя глупо, не пытаясь сберечь, сохранить ее, транжирили доверие, истощали взаимную нежность. Да, конечно, прожитые семнадцать лет невозможно перечеркнуть одним махом, но она сделает это. Ей не нужны колебания, она как поезд, прошедший стрелку, на всех парах несется вперед в новом направлении.

– Леся, – тихо окликнул Виктор, – ау!

– Витя, тут в дверь звонят, – проговорила Лена ровным и спокойным тоном. – Побеседуем в другой раз.

– Ну подожди! Пусть звонят. Решат, что никого нет, и уйдут.

– Вить, ты серьезно?

– Тогда перезвони мне через пять минут.

– Прости,