Ургайя - Татьяна Николаевна Зубачева

— Для этого есть Ведомство Крови. Без его подтверждения кровного родства никакие соглашения недействительны.

— К тому же у множества этих претендентов кровь так намешана…

— Что они могут выбирать себе род. Кровные основания не выше десяти процентов, но на десять родов.

— Менее десяти процентов не учитываются, я ничего не путаю?

— Нет, соратник. Принято негласное решение.

Юрденалу сказать нечего, потому что незачем. Братья-бастарды давно за Огнём. Племянники и племянницы тоже. И другие братья — старшие и младшие — там же. Если кого-то тогда и упустил, то дальние боковые ветви неопасны. Спецвойска — это достаточно грозная сила, чтобы защитить своего отставного командира самим названием. Да, неплохо было сделано. Практически в одиночку. «Чтобы стать первым, надо остаться единственным». Старая, но нисколько не устаревшая истина. И потому он выслушивает сетования и похвальбы собеседников с должным выражением сочувствия, злорадствуя и насмехаясь про себя. А обдумать услышанное и сделать свои выводы можно и нужно потом, в спокойной обстановке, вычерчивая на листке бумаги схемы, не отвлекаясь на мимику, свою и собеседников. Но кое-что ясно уже сейчас. Расклад родов значительно меняется. Возвращаются из небытия давно угасшие, разбухают малочисленные, а ранее сильные начинают проигрывать в численности. Всё это весьма интересно, даже поучительно, но… использовать не удастся. К сожалению.

Думая о своём, Юрденал невольно отвлёкся от разговора. Тем более, что практического использования эта болтовня уже не имеет. Самое обидное. Сколько мог ещё сделать, какие были планы, разработки, и всё… Самым мучительным в этих воспоминаниях было то, что Юрденал никак не мог вспомнить, как он пришёл к такому решению. Нет, он не жалел о сделанном, поступил в полном соответствии с законами и традициями, но другие ходы были. Понимал это тогда, понимает и сейчас. Почему он выбрал именно этот? Не ждал таких последствий? В какой-то мере — да. Ну, положим, что один раб, даже очень дорогой, своей ценой не покроет долг — это понятно. Что выплаты будут микроскопическими — тоже. Что недееспособность Наследника продажей бастарда не отменить… да, тут был шанс, очень маленький и очень ненадёжный, но был. Завязок в Ведомстве Юстиции нет сейчас и не было тогда, но само имя, мрачная слава спецвойск могла и сработать. А вот почему мгновенная отставка…

Мимо «генеральского кружка» прошёл, щёлкнув на ходу каблуками, пехотный майор. Генералы почти машинально ответили доброжелательными кивками, не прерывая беседы. И никто не заметил ни быстрого, но очень цепкого взгляда майора на Юрденала, ни тем более их лёгкого сходства, как бывают похожи кровные, но не слишком близкие родичи.

— Но, соратники, как это скажется на армии? У нас был крепкий сержантский состав из лучших бастардов. А теперь эта масса попрётся в офицеры!

Юрденал встрепенулся и стал слушать.

— Любите вы, соратник, солдатское словцо, хе-хе, но в чём-то вы правы.

— А я считаю, что армии это пойдёт на пользу. Убрать негодных и заменить их…

— Кем, соратник? И лучшие, как вы выразились, бастарды в армию не шли. Только те, кому было некуда деваться. Потенциальный контингент расширится, несомненно. Увеличится возможность выбора.

— Да, вполне, я бы сказал, резонно.

— Но призывная база и так недопустимо мала! Рядовых и сержантов нам давали именно бастарды и их потомки, а теперь… Армия не может состоять только из офицеров!

— Далеко не все ими и станут. У меня три брата-бастарда. Ни один из них не собирается бросать своё дело и отправляться в армию. Да и племянники тоже. А вот внучатые… Думаю двоих осенью отправить в училище.

— Своё?

— Разумеется. Бредят танками оба.

Внучатые племянники… Это… это внуки бастардов деда. У отца были братья-бастарды? Юрденал снова отключился от разговора, мучительно вспоминая генеалогическое древо в каминном зале. Неужели он упустил эти линии? И вот теперь они возникнут из-за Огня и потребуют… нет, не имеют права, не смеют требовать! Но… но надо уточнить и проверить.

Его неучастия в беседе остальные как бы не замечали. Одни из вежливости, другие из равнодушия, третьи… о, эти всё замечали, всё понимали и помнили, и только ждали мгновения, чтобы воткнуть острогу, пусть и словесную, что одинокому главе безлюдного рода… Всё, что они хотели и могли сказать, Юрденал очень хорошо представлял.

— Как продвигаются ваши мемуары, соратник?

Юрденал вздрогнул и, не сумев скрыть удивления, посмотрел на моложавого генерала-артиллериста. С чего бы это? А тот продолжал, глядя в упор:

— С нетерпением жду публикации. Особенно про Кроймарн.

Ах, вот оно что! Да, правильно, последыш одного из тамошних родов. Был тогда, да, правильно уже майором, на побережье, на границе с алеманами и потому уцелел. А теперь, значит, позволяет себе пасть разевать…

Но к разговору мгновенно подключались и остальные.

— Да-да, вы правы, соратник, это интересно.

— Это ведь была ваша первая… м-м-м… столь масштабная операция, Юрденал, не так ли?

— Ну, поскольку операций было несколько, я бы даже назвал это кампанией.

— Ликвидация сепаратистов не является кампанией. Хотя операции были масштабными.

— И впечатляющими.

— Юрденал, ведь именно тогда вы и отработали стандарт зачисток?

— Нет, соратник, стандарт был отработан давно, но такое масштабное, я бы даже сказал, массовое и неизбирательное применение… здесь приоритет, я бы даже сказал, авторство Юрденала неоспоримо.

— Да, проблема Кроймарна была решена кардинально. Ликвидация сепаратизма путём полной ликвидации населения. Остроумно.

— Это было бы остроумно, если бы эту территорию удалось заселить лояльным населением и использовать. А превращение экономически и даже стратегически ценной территории в бросовые земли…

Юрденал не вмешивался в оживившуюся беседу. Зачем? Они сами всё друг другу скажут. А разве плохо было сделано?! Да, тогда он выиграл больше в репутации, чем в трофеях. Разборки были, по большому счёту, чужими, его попросту использовали как эффективное, но только оружие. Одни разоряли других его руками, и к ним потому мало что тогда могло прилипнуть, так, обычные личные трофеи. Но вот репутация и спецвойск, и его личная — это было куда важнее. А сепаратизм Кроймарна… Да, умели тогда работать в Доме-на-Холме, блестящая разводка. И ведь все поверили, даже эти… соратники. Хотя… если кто не поверил тогда и не верит сейчас, то молчали и молчат. И будут молчать. Это всё понятно, и в мемуарах, конечно же, будет написано, как положено. Но почему этот… недобитый так осмелел, что посмел спросить? Вот это уже надо обдумать. И как это тогда его упустили? Наследник без рода. Был первым и остался единственным. Жаль, но сейчас уже ничего не сделаешь. Придётся терпеть.

— Нет, соратники, всё это неприятные, но мелочи. Надо будет,