Укрытие. Книга 1. Иллюзия - Хью Хауи

что это углубление вычерпал огромной ложкой какой-то голодный бог. С тяжестью в сердце Джульетта поняла, что мир, в котором она выросла, теперь для нее закрыт, что ее дом и народ остались в безопасности за запертыми дверями, а она должна подчиниться судьбе. Ее изгнали. Ее время истекает. С этими мыслями она повернулась от манящего зрелища и ярких красок к пыльной и мертвой реальности.

* * *

Направившись вниз по холму, Джульетта старалась экономно расходовать воздух в комбинезоне. Она знала, что Уокер подарил ей такой запас времени, какого не имел еще ни один чистильщик, – но насколько большой? И ради чего? Она уже достигла цели, сумела уйти от взглядов камер, так по какой причине она все еще бредет вниз по этому незнакомому холму? По инерции? Из-за силы тяжести? Чтобы увидеть неизвестное?

Джульетта прошла по склону совсем немного, двигаясь в сторону городских развалин, и остановилась, разглядывая незнакомую местность впереди. Благодаря высокой точке обзора она смогла выбрать верный путь для своей первой и последней прогулки через насыпи из сухой земли. И тут, бросив взгляд в сторону города, она увидела, что углубление, в котором находилось ее укрытие, было не единственным. Уходящие вдаль холмы складывались в четкую картину. Джульетта увидела несколько круглых чаш, огражденных земляными валами, словно предназначенными для защиты от ядовитого ветра.

Размышляя над этим, Джульетта спустилась в соседнюю чашу, не забывая посматривать под ноги. Она отбрасывала с дороги крупные камни и дышала нечасто и неглубоко, сберегая кислород. По опыту работы в затопленных бассейнах, когда ей приходилось нырять в толстый слой ила и освобождать забившийся слив – а эта операция наводила страх даже на крепких мужчин, – Джульетта знала, что воздух можно сэкономить, если сохранять спокойствие. Она посмотрела вверх, гадая, хватит ли ей кислорода, чтобы пересечь углубление и дойти до следующего большого холма.

И тут она увидела узкую башенку в середине чаши. Голый металл поблескивал в тусклом солнечном свете. Здесь ландшафт не корректировала программа, управляющая щитком шлема, и реальность представала неискаженной. При виде знакомой башенки с датчиками Джульетта задумалась, не повернула ли она случайно назад, сделав лишний оборот на вершине холма, и не бредет ли теперь обратно к укрытию по собственным следам.

Догадку вроде бы подтверждало лежащее неподалеку тело мертвого чистильщика – обрывки старого комбинезона, сохранившие лишь общие очертания человеческой фигуры, пустая скорлупа шлема.

Джульетта остановилась и коснулась шлема носком ботинка. Тот легко треснул и развалился. Некогда наполнявшие его кости и плоть давно унесло ветром.

Джульетта поискала взглядом спящую на склоне холма пару, но не увидела знакомой расселины. Внезапно она ощутила себя сбитой с толку и заблудившейся. Может, наружный воздух начал просачиваться сквозь уплотнения и термоленту и токсины уже воздействуют на ее мозг? Нет. Она сейчас определенно находилась ближе к городу и все еще продолжала идти в его направлении – верхние этажи зданий до сих пор выглядели целыми и сияющими, а небо над ними было синим, с белыми пятнышками облаков.

Следовательно, укрытие, оказавшееся перед ней… не ее. И огромные насыпи из мертвой земли предназначались не для защиты от ветра. Это была защита от любопытных глаз. Чтобы спрятать укрытие от кого-то.

35

Фехтует, как по нотам: раз, два, а три уже сидит по рукоятку у тебя в брюхе.

Крепко прижимая к груди коробку, Лукас поднялся на площадку тридцать восьмого этажа. Здесь было много чего: офисы, мастерские, фабрика по производству пластмассы и одна из небольших установок по обработке воды. Он прошел через входные двери и торопливо шагал по коридорам, тихим после сегодняшней очистки, пока не добрался до главной диспетчерской по управлению насосами. Замок он открыл универсальным ключом работника АйТи. В помещении стоял высокий, хорошо знакомый Лукасу сервер, которым он занимался во вторник. Свет Лукас включать не стал, чтобы проходящие мимо не обратили внимания на освещенное дверное окошко. Проскользнув между высокой серверной стойкой и стеной, он уселся на пол, достал из комбинезона фонарик и включил его в ночном режиме.

В мягком красном свете Лукас аккуратно приоткрыл клапаны коробки и заглянул внутрь.

И немедленно ощутил вину. Это болезненное чувство перекрыло его прежние переживания: предвкушение, трепет открытия. Он ощутил вину вовсе не потому, что проигнорировал приказ босса, солгал Маршу или умышленно затянул с доставкой важных, как ему сказали, предметов. Он почувствовал, что осквернил вещи Джульетты. Он вспомнил о ее судьбе. Перед ним были останки Джульетты. Не ее тела, которого больше не существовало, а останки жизни, которую она вела.

Лукас тяжело вздохнул. Может, лучше закрыть коробку и забыть о ее содержимом? Но что тогда случится с ее вещами? Наверняка в них станут копаться его приятели из АйТи. Раздерут коробку и начнут обмениваться предметами, как дети конфетами. Вот это точно будет осквернение.

Он еще шире раскрыл клапаны, решив почтить память Джульетты.

Поводив лучом фонарика, он увидел пачку бумажек, стянутую проволокой. Лукас вытащил их и пролистал. Это оказались отпускные ваучеры. Десятки. Он поднес их к носу и удивился исходящему из коробки характерному запаху смазки.

Под ваучерами лежало несколько просроченных карточек на питание, из-под них выглядывал краешек бейджика. Лукас взял его – он был серебристый, соответственно должности шерифа. Лукас поискал другой бейджик среди всякой мелочи, но, похоже, Джульетте еще не успели выдать новый, того цвета, что использовался в механическом отделе. Слишком мало времени прошло между ее увольнением за одно правонарушение и приговором к смерти за другое.

Лукас присмотрелся к фотографии на бейджике. Она казалась недавней: Джульетта на ней была как раз такой, какой он ее запомнил. Гладко зачесанные волосы, стянутые на затылке в тугой хвост. Лукас разглядел завитки на шее и вспомнил ту первую ночь, когда наблюдал, как она работает, как заплетает длинные волосы в косу, одиноко сидя в островке света под лампой и просматривая страницу за страницей в лежащих перед ней папках.

Он провел пальцем по фотографии и рассмеялся, увидев выражение ее лица. Лоб наморщен, глаза прищурены: она словно пыталась угадать, чем там занимается фотограф или какого черта он так долго копается. Лукас прикрыл рот, чтобы смех не перешел во всхлип.

Ваучеры он вернул в коробку, но бейджик убрал в нагрудный карман своего комбинезона – словно с молчаливого согласия Джульетты. Затем его внимание привлек серебристый мультитул, совсем новый на вид и слегка отличающийся от его собственного. Лукас взял его и подался вперед, чтобы достать из заднего кармана свой.