2133: Путь - Сергей Извольский

трудников, которые в большинстве к опричникам, тем более направляющимся в Санкт-Петербург, присоединяться не имели желания. Среди нежелающих заключать контракт осталось всего несколько скаутов — у которых, похоже, романтика не превалировала над голосом разума.

Примерно четверть от общего количества скаутов решила не пробовать свои силы, и примерно четверть от общего количество трудников решила попробовать, — приблизительно прикинул количество оставшихся Никлас. Пока он оценивал увиденное, что-то зацепило его внимание.

— Отче, вы же не разрешали подопечным удаляться с площадки кроме как на полигон? — вдруг поинтересовалась Катрин, которая только что подошла и, как и Никлас, выглянула во двор.

— Не разрешал.

— Среди оставшихся я не вижу баронессы фон Губер.

В отличие от Никласа, занятого раздумьями о соотношении между скаутами и трудниками, Катрин сразу приметила отсутствие баронессы фон Губер. Получается, пострадавшая от опричников опальная баронская дочь направилась на полигон с целью пройти показательную тренировку отбора и предложить им свою службу?

— Посмотрим, — пожал плечами иеромонах. — Девица Александра ранее не была замечена в непослушании, так что полагаю, что да, она сейчас направляется на полигон.

После этого иеромонах взял стопку папок и периодически поглядывая в окно, начал откладывать в сторону личные дела тех, кто ратниками опричной команды становиться не желал.

Вскоре, Никлас посчитал по корешкам, у иеромонаха в руках осталось девятнадцать папок. Чай после этого быстро допили и направились на выход.

При мысли о том, что снова предстоит выходить в промозглую от дождя серость, Никлас поежился. Пекло А-Зоны он пока с ностальгией не вспоминал, но европейская погода понемногу переставала ему нравится.

Глава 24

На полигон отправились на двух машинах. Иеромонах Михаил предложил подвезти, но Никлас с Катрин предпочли джи-ваген. Горчаков тоже выбрал комфортабельный теплый салон, не став садиться в простенький внедорожник с продуваемой тентованной кабиной.

Автомобиль с иеромонахом за рулем покатил по раскатанной грузовиками грязевой дороге впереди весьма бодро. Выехав за ним следом, Никлас столкнулся с некоторой неприятностью: он считал себя неплохим водителем, но неплохим водителем он был в пустыне и на обычных дорогах; здесь же, в этой колее, заполненной жидким…

Никлас вздохнул, сдержал заворачивающие в непечатные определения мысли. В очередной раз вжал педаль газа, чувствуя, как ведомая им машина медленно скользит по грязи, шлифуя всеми четырьмя колесами. Негромко выругался, пытаясь избавиться от раздражения — ехать по проселочной дороге оказалось очень непросто. Джи-ваген, гулко подвывая двигателем, разбрасывал комья грязи из-под колес и периодически катался по колее как санки в желобе. Простенький внедорожник впереди на фоне этого выглядел гораздо лучше, иногда даже притормаживая в ожидании массивного на его фоне черного джи-вагена.

Никлас снова выругался, уже громче — на одном из перекатов колейной дороги из-под колес впередиидущей машины вылетели комья грязи и со звучными шлепками приземлились на капот и прямо в лобовое стекло джи-вагена. Стеклоочистители бодро принялись размазывать грязь, превращая ее в светло-коричневую мутную пелену. Никлас уже откровенно жалел, что не подумал над предложением иеромонаха ехать на его машине: в Белостоке, он видел это на предупреждающих табличках, запрещено движение на грязном автомобильном транспорте. Так что теперь джи-ваген еще и мыть придется.

— Помоемся на служебной мойке, здесь должна быть, — явно угадав его мысли, произнес сзади Горчаков.

По грязевой дороге до полигона ехали всего несколько минут, но Никласу это время показалось очень долгим промежутком. Наконец выкатились на ровную площадку, припарковались рядом с бортовым тентованным грузовиком на высоких колесах. Выйдя на улицу из теплого салона, привычно поежившись, Никлас осмотрелся и даже присвистнул негромко.

Монастырский полигон выглядел серьезно. Слева от стоянки располагалась полоса препятствий, чуть поодаль виднелся раскатанный автомобильный трек для экстремального вождения; впереди — стрельбище с виднеющимися вдали откосами, а справа самый настоящий легкоатлетический стадион с небольшой, на несколько сотен мест, но аккуратной трибуной. И стадион оборудован весьма качественно — даже отсюда видно, что беговые дорожки не вытоптаны на земле, как было в Танжере, а настелены из специального бурого покрытия с идеальной белой разметкой. Которая сейчас, на фоне общей серости голых деревьев и низких облаков с мелко накрапывающем дождиком, белела весьма заметно.

Иеромонах Михаил поставил машину с другой стороны от грузовика и уже двинулся к ожидающей группе скаутов и трудников. Наставники, их было несколько — все в такой же форме как и у молчаливого «брата Павла», уже выстраивали подопечных на стартовой линии широкого — на восемь дорожек, бегового трека. Никлас вместе с Катрин еще не подошли, но уже прозвучала команда и группа стартовала. Бежали все при этом не торопясь, без заметных ускорений. Иеромонах Михаил подождал, пока Никлас с Катрин подойдут, пояснил:

— Все допущенные к отбору кандидаты, и скауты и трудники, выполняют нормы ГТО на свой возраст.

Никлас не знал, что такое ГТО, но спрашивать не стал — догадался по смыслу, что какие-то принятые в Империуме спортивные нормативы. Катрин тоже не спросила, а иеромонах продолжал.

— Принимать нормативы мы конечно же не будем, не за этим пришли. Сейчас сначала легкий бег для разогрева, потом базовый комплекс упражнений, вы за это время к кандидатам пока присмотритесь, запомните лица. Потом будет необременительный марш-бросок по лесу с оружием, после финиша контрольные стрельбы. Они, правда, — кивнул иеромонах на бегущих по стадиону, — пока об этом не знают, про марш-бросок брат Павел умолчал по моей просьбе. Ну и после стрельб думаю обсудим тех, кого вы отметите вниманием.

Присматриваясь к нарезающим круги на стадионе кандидатам в рекруты, Никлас заметил среди прочих худенькую фигурку юной Александры фон Губер. Пробегая мимо Никласа, опальная баронесса на него ни разу не глянула — хотя он и смотрел прямо на девушку, не скрывая интереса во взгляде.

После нескольких кругов, на самом финише, один из наставников вдруг звучно крикнул. Скауты — практически все, как и немалая часть трудников, сразу ускорились.

— Сюрприз, — пояснил иеромонах в ответ на удивленные взгляды. — Наставник Владимир добавил лишний километр под запись в протокол.

Когда кандидаты в рекруты пошли на очередной круг, добегая дополнительный километр, трое наставников — вместе с молчаливым братом Павлом, собрались у финишной линии. В руках одного из них секундомер, второй стоял с планшетом делая отметки, а третий говорил ему имена финишировавших. Никлас смотрел с интересом — ему показалось, что довольно сложно будет записать всех точно. Но наставники вроде как справились, и вскоре Никлас держал в руках планшет с результатами.

Время было указано не у всех — у первого пришедшего, Альберта Вяземского — «13:33», чуть ниже середины списка напротив пары фамилий было несколько записей, а в самом низу временная