Спаситель - Екатерина Лесина

много шансов выбраться.

А разделяться…

И вправду вместе веселее.

— Сколь понимаю, мы пребываем в мире духов?

— Скорее в цифровом пространстве… в моем мире только начали его осваивать… создавать технологии… и получается пока далеко не так, как здесь… кстати, а где Винченцо?

— Не знаю, — Джер поскреб в затылке. — Я его не вижу. Всех вижу, даже Миару, но… она учится. Пускай себе учится, может?

Это было произнесено таким просящим тоном, что Карраго фыркнул.

— Мы ж все равно только краешком… поглядеть… ну, убедиться, что там есть чего-то… а она начнет ворчать или орать, или вообще… женщины…

— Идти-то куда? — Тень, пожалуй, освоился быстрее прочих. Красавчик крутил головой. Карраго, присев на корточки, пытался пощупать серую траву, но та рассыпалась в прикосновении, чтобы снова восстановиться.

— Туда, — Джер указал на горизонт. — Здесь… система пишет, что связь нестабильна и прямое перемещение в локус невозможно… и что информации нет, но есть соединение локусов… пока не знаю, что это… в общем, надо идти.

Надо.

Что сказать.

Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной… впору напевать.

Идем.

Впереди вышагивает Джер, как единственный, кто способен найти дорогу в этом, отвратительно одинаковом мире. За ним, топает Ица, скрестив руки на груди и всем видом показывая, что не позволит свернуть с пути истинного.

Карраго.

Миха… наемники сзади. Тень решил не отпускать сына далеко. Их присутствие ощущается, как и усиливающаяся нестабильность мира. Вот по траве побежали черные пятна-прорехи, одно из которых заинтересовало Карраго так, что он едва не соступил с тропы. Миха удержал.

— Не стоит.

— Почему она исчезает, а потом появляется?

— Потому что связь нестабильна. Эта трава не здесь. Есть, полагаю, картинка её, которая передается сюда. И от качества передачи во многом зависит качество картинки.

Как ни странно, объяснение маг воспринял.

— Вроде проклятого артефакта, способного пожрать разум, — кивнул он. И руку убрал, вдруг смутившись собственной легкомысленности.

— Переход, — сказал Джер. — Система… предупреждает… зона заражена… и опасно. Хотя я и не все понял… но… Ица, лучше, если ты тут останешься. Мы… я поставлю канал связи. Один смогу. Стабилизирую… это будет похоже на…

Дверь.

Точнее стену, что возникла из ниоткуда, и в отличие от иллюзорной травы выглядела эта стена вполне себе материально. Такая плотная. Каменная. Надежная. Уходящая куда-то вдаль, где в сером тумане она соединялась с травой и слегка размывалась. Ввысь, что характерно, стена тоже уходила, растворяясь уже в сером небе.

Прямо перед Джером в стене возникла дверь.

Знакомая такая. В замке, помнится, похожая была. Или точно такая же.

Джер отер руки о штаны и, достав клинок, сказал:

— Идем, что ли…

— Погоди, — Миха остановил его. — Давай уж я… ты пойдешь последним.

— Почему?

— Потому что, если вдруг случится жопа, — а что-то подсказывало, что этого состояния души ли, мира им не миновать, — то только ты сможешь нас вытащить.

Аргумент помог слабо.

Дверь…

Материальная такая. И отворилась не разу. Она заскрипела, чуть провисая на старых петлях, норовя скребануть нижним краем по земле и траве.

А с той стороны пахнуло ветром.

И огнем.

У Михи появилось вполне закономерное желание дверь прикрыть ко всем богам, а лучше заколотить. Но он заставил себя переступить через порог.

Этот мир…

— Что тут? — Карраго сунулся следом.

— Туман, — сказал Миха.

— Статус неопределен… ага… система просит разрешения использовать… открыть доступ к визуальным образам… я разрешил, — Джер тоже оказался рядом и тоже остановился, уставившись в сизый туман.

Туман начинался от стены.

Он лежал на траве, столь же призрачной, как и с той стороны, но чуть дальше обретал плотность, густоту, скрывая все-то, что было…

— Система… просит разрешения подключиться… она стабилизирует канал… пишет… анализ данных… поврежденные… кластеры, — глаза Джера снова двигались, но на сей раз закрывать их он не стал, а потому движение это быстрое выглядело еще более жутким, чем обычно. — Здесь… не осталось… неповрежденных… все… уничтожено.

— И что нам делать?

— Сейчас… я… если сердце, то надо… Ица!

Ица молча протянула руку, которую Джер взял.

— Система считает… она воссоздаст мир… и тогда можно будет привязаться к нему… она… здесь начинает… закончит тестирование и будет… пытаться… что-то делать, я не понял.

— Потому что учиться надо, — проворчал Миха.

А туман оседал.

Сизая пыль постепенно превращалась в дорогу. Траву. Возникли и деревья, которые сперва казались набросками, но постепенно обретали плотность и фактуру.

— Это… что?

— Дорога, — Ица коснулась плоского камня. — Большая Императорская дорога…

— А там?

Город вырастал из тумана.

Странный.

Каменные дома-коробки, словно кубики, брошенные да так и оставленные на своих местах. Ограды. Какая-то зелень, пока, правда, не зеленая. Все-то вокруг имело привычный уже сероватый оттенок. Но постепенно, как и дерева, менялось.

Становилось четче.

— Я… ехала по ней один раз в жизни, — Ица сделала шаг.

И второй.

— Я не думала, что… помню. А я все помню!

— На самом деле разум запоминает все, что видит или слышит человек, — сказал Карраго, поднимая с земли камень. Камень имел вид самый обыкновенный, и Карраго этому, похоже, весьма удивился.

Дома становились плотнее.

Роскошней, кажется. Некоторые поднимались в пару этажей. И дорога давно скрылась за ними.

— Надо… идти, — Миха положил руку на клинок.

Дома слеплялись в одну то ли гору, то ли пирамиду, что издали казалась белой. Только над вершиной её в небеса поднимался столп пламени.

Или света.

Спецэффекты, надо сказать, в этой части удались…

Глава 26

Верховный

Как ни странно, ночь прошла без происшествий. Не считать же таковым возвращение Повелителя Мертвых, который просто взял и вышел из тьмы к костру. В свете пламени лицо его показалось желтым, жутким до тошноты. И судя по тому, как выругался кто-то из воинов, не только Верховному.

Повелитель, на прочих людей не обративший внимания, пред Императрицей пал ниц.

— Дозволено ли мне будет молвить?

Императрица, сидевшая на покрывале, облаченная в чистую одежду, да и сама искупанная в речушке, величественно кивнула.

— Говори, — велела она, зачерпывая из котелка кашу.

Котелок поставили у её ног. И Верховному еще подумалось, что при всей нелепости этой ситуации, Императрица все одно выглядит с должным величием.

А ведь она не родная