Архэ - Екатерина Витальевна Белецкая

На самом деле мне кажется, что ничего страшного не произошло.

— Шок и стресс в таком состоянии — это не страшно? — спросил Фэб.

— Никакого шока и стресса не было, ты смотрел показатели, всё было в норме, — ответил Саб. — Да, немного поволновался, но не из-за моего представления, а из-за Лина. Увидел, успокоился тут же, заснул. Я не понимаю причину этого ора, и этого допроса.

— Предупредить можно было? — уже без особой надежды в голосе спросил Фэб.

— Слушай, если бы я тебя предупредил, мы бы еще декаду смотрели, как они спят, — отрезал Саб. — Всё, довольно. Завтра будем будить уже обоих, и, желательно, вместе.

— Не надо вместе, лучше по очереди, — заметила Эри. — Давайте завтра сперва Лина, а потом Пятого? И, Саб, я тоже только за то, чтобы будить, но почему ты меня не позвал? Это…

— Да, виноват, — кивнул Саб. — Прости, детка. Завтра ты с нами.

Скрипач закрыл глаза ладонью. Фэб обреченно покачал головой. Кир покрутил пальцем у виска. И только Берта с Итом, уже всё понявшие, начали смеяться.

— Чего вы ржете? — горестно спросил Фэб.

— Над целеустремленностью мы ржем, — пояснила Берта. — Эри, по-моему, у тебя накопилось к ним немало вопросов…

— Ага, и первый будет «какого хрена?», — закончил за неё Скрипач. — Ладно, Фэб, действительно. Хватит тянуть. Орать ты можешь сколько угодно, но правы в данном случае они, и только они.

* * *

Вечером, в тот же день, Ит сумел застать Эри одну, и задал, наконец, вопрос, который не давал ему покоя всё это время. Да, они были очень и очень заняты, но Ит помнил про свечку, которую подобрала Эри в той камере, и свечка эта не давала ему покоя.

— Свечка? — переспросила Эри. — А, ну да. Она у меня в столе лежит, могу показать. Это… моя свечка.

— В смысле — твоя? — не понял Ит.

— Ну, моя. Из дома. Из моей квартиры, где я жила. Не знаю, как она туда попала, — Эри пожала плечами. — Я тоже удивилась, когда увидела её на полу. Это просто очень старая свечка.

— Погоди, — попросил Ит. — Почему ты уверена, что это именно твоя?

— Сейчас покажу, — Эри улыбнулась. Сходила в комнату, вернулась, протянула Иту свечку — да, действительно, обычная белая парафиновая свеча, но…

— Видишь, сбоку процарапано? Цифры 5 и 7, — объяснила Эри. — Это я еще в молодости… ну, как сказать, мне немногим больше двадцати тогда было, и я все надеялась, что они вернутся, понимаешь? И придумывала всякие глупости. Купила как-то коробку этих свечей, нацарапала цифры, и зажигала каждый вечер. Мне казалось, что если таким маневром пережгу всю коробку, они вернутся, когда догорит последняя свечка. Ужасная глупость, сама понимаю. И получилось так, что последняя свеча… она пропала. Я решила, что это мама взяла ее на дачу, там постоянно отключали свет, вот ей свеча и понадобилась. Мы с мамой тогда поругались — я кричала, что она забрал мою свечку, она кричала, что ничего не брала, я ей не верила… — Эри тяжело вздохнула. — Три дня не разговаривали, из-за свечки, — призналась она. — Но да, она пропала, я ее так и не нашла. Ни дома, ни на даче. А она, оказывается, попала сюда. Странно, правда?

— Может быть, это тоже был мост? — Ит задумался. — Ты случайно построила его… туда, куда требовалось?

— Теперь я думаю, что если бы по этому мосту прошла я сама, в той камере были бы две капсулы, и один трупик, — нервно усмехнулась Эри. — Обратно бы я не сумела.

— Я тогда очень удивился, когда увидел эту свечку у тебя, — заметил Ит. — Почему ты не сказала сразу?

— Да потому что мне до сих пор стыдно за ту свою глупость, — Эри тяжело вздохнула. — Я, наверное, её потом им покажу. Когда-нибудь. Может быть.

— Покажи, — кивнул Ит. — Пусть знают.

* * *

Следующие несколько дней Лина и Пятого будили по очереди, но вскоре стало понятно, что происходит что-то не то — на контакт оба Сэфес не шли категорически. Единственным, на кого было хоть какое-то подобие реакции, оказался Саб, всех же прочих в результате просто игнорировали.

— Сдаюсь, — констатировал через неделю Фэб. — Рыжий, Ит, завтра пойдете вы. Может быть, у вас хоть что-то получится.

— Да, пойдем мы. И Саб. И хватит уже их включать попеременно, — Скрипач с упреком посмотрел на Фэба. — Родной, ты перестраховщик. А в данной ситуации ты превратился в маньяка-перестраховщика. Нет, с блокировкой ты угадал, конечно, но сейчас-то что?

— Не знаю. Ребята, я не знаю, что сейчас, но трясет меня так же, как тогда, когда вы оба попали ко мне в дом впервые, — признался Фэб. — В жизни не думал, что я подобное испытаю еще раз.

— Это когда трусит, колбасит, овалит, и квадратит одновременно, — подсказал Кир. — Саб, я тебе сочувствую. Потому что догадываюсь, что сейчас ощущаешь ты.

— Ошибаешься, — покачал головой Саб. — Если я что и чувствую, то исключительно раздражение из-за волынки, которую вы устроили. В общем, я предлагаю дать завтра полное сознание, поддержку поактивнее, и запустить нас троих. Может, действительно поговорить удастся. И неплохо было бы уже начинать думать, когда мы их оттуда заберем, — добавил он. — Книги из гостевой уже вроде бы все перетащили. Что еще там сделать понадобится?

— Оборудование на первое время возьмем то, на котором они сейчас, — пожал плечами Кир. — Кроватей в доме полно, покупать не нужно. Одежду какую-нибудь закажем, вообще не проблема.

— Ну и ладно, — согласился с ним Саб. — В общем, мелочи. Решаемо.

* * *

Фэб всё-таки напросился, отделаться от него не удалось. Он обещал тихо стоять в белой зоне, вне видимости, и вмешаться только в том случае, если что-то пойдет не так. Немногим позже выяснилось, что он боится не только за экипаж, но и за Ита тоже — причем рационального объяснения этот страх вообще не имел. Однако причину этого страха сумел в результате угадать сам Ит. Накануне, уже когда ложились спать, Ит вышел покурить, и, вернувшись, внезапно