Как смотреть футбол. Руководство диванного эксперта - Рууд Гуллит

Что-то подобное я чувствовал на чемпионате Европы в 1988 году. В групповом матче мы проиграли сборной СССР, сильнее русские выглядели и в финале. Пока мы не забили первый, а затем и второй гол. Особенно важно было то, как именно провел второй мяч Марко ван Бастен: стало ясно, что от такого уже не оправиться. Даже когда они били пенальти. И он не стал для русских спасением: ван Брёкелен был исключительно уверен в своих силах — он точно знал, в какой угол будет метить Игорь Беланов.

Такие вещи часто случаются в детском саду: заведите в комнату несколько дошколят, поставьте в центре новенькую игрушечную машинку и уйдите. В результате начнется общий хаос, по итогам которого выживет сильнейший. Такое поведение связано с первобытными инстинктами. Что вы излучаете: раздражение или уверенность? Это сразу считывается окружающими. Если вы целый день слоняетесь по школе с опущенными глазами, вы будете жертвой. Сто процентов.

Есть ли такое понятие, как команда-жупел? Что ж, даже у лучших клубов мира есть соперники, которых они больше всего боятся. Когда я играл в «Милане», для нас таким соперником была «Верона». «Манчестер Юнайтед» нечасто проигрывает «Ливерпулю». Указать причину этого сложно, потому что никакой причины и нет. Дело действительно в ощущениях. По каким-то причинам эти клубы не могут выносить друг друга, и каждый раз перед игрой думаешь: на этот раз у них получится. Но в итоге не получается — пока в один прекрасный день все не меняется. Как в прошлом сезоне все изменилось для «Ливерпуля», выбившего «Манчестер Юнайтед» в ⅛ финала Лиги Европы.

Еще один феномен состоит в том, что некоторые команды чуть ли не из себя выпрыгивают в одном матче, а через неделю следует осечка в игре с записным аутсайдером, когда команда, кажется, играет вполноги. В пору моих выступлений за «Милан» соперники постоянно выкладывались в матче с нами на 110 процентов, играя на пределе возможного — или даже за его пределами. Для этих команд игра с «Миланом» была событием года. Конечно, это делало нас только сильнее. Как ни странно, когда я перешел в «Сампдорию» и мы играли с теми же самыми клубами, от бойцовского духа, который переполнял их в играх с «Миланом», почти ничего не оставалось.

Тех, с кем отчаянно боролся «Милан», «Сампдория» проходила уверенно. Разумеется, я задавался вопросом: как такое вообще возможно? Столь ощутимая разница кажется невероятной, и это чрезвычайно странно. Сезоном ранее я играл с теми же соперниками в составе «Милана», и сражались они гораздо более отчаянно.

Дело в менталитете. Играя с заведомо более сильной командой, вы знаете, что нужно приложить все усилия, если вы хотите приобрести очки. Напротив, если вам противостоит команда более слабая, вы нередко думаете, что матч будет легкой прогулкой. Первое всегда сознательно, второе происходит на подсознательном уровне. В «Милане» я за сезон забивал не более девяти мячей, в «Сампдории» же отличился шестнадцать раз. И дело не в моем внезапном прогрессе, просто защитники, игравшие против «Сампдории», предоставляли мне куда больше пространства. В «Милане» же соперники всегда играли с нами очень плотно.

После игры футболистов нередко спрашивают: «Когда вы поняли, что победите?» Ответить на этот вопрос просто и сложно одновременно. Когда ведешь 3:0, ты уверен, что не проиграешь. То же относится и к счету 3:1. Естественно, в апреле 2016 года, когда дортмундская «Боруссия» вела 3:1 в матче с «Ливерпулем», ее футболисты были уверены, что уже практически вышли в полуфинал Лиги Европы. В «Ливерпуле», вероятно, тоже предполагали, что шансы на спасение минимальны. Но именно немцы поехали домой несолоно хлебавши, а «Ливерпуль» пошел дальше, одержав победу 4:3.

Когда такое происходит, вы чувствуете, что так и должно быть; когда этого не случается, вы понимаете, что это все же могло произойти. Даже когда инстинкт подсказывает, что мяч уже в сетке, все же стоит подождать, пока он пересечет линию ворот. Иногда гола не случается, и это вызывает стресс. Но ощущениями матчи точно не выигрываются.

У каждого футболиста есть свои ритуалы, которых он придерживается до игры, в перерыве и даже после матча. Суеверия распространены почти повсеместно; были они и у меня, хотя я о них часто забывал! Я считал их полезными, потому что все эти мелкие ритуалы помогают сосредоточиться и привести мысли в порядок, что обеспечивает более успешную игру. Вы поступаете так, как действовали в прошлый раз, когда встреча окончилась победой. Вы четко это запомнили, и это придает вам уверенности в победе и спокойствия.

Мне кажется, то же самое распространено у теннисистов и гольфистов. У них тоже есть какие-то предварительные обряды. Теннисист пару раз стучит мячом о корт перед подачей, а гольфист делает пару замахов перед тем, как нанести удар или покатить мяч в лунку. Просто для настроя. Если так сделать, то все гарантированно будет хорошо.

В раздевалке я встречался с самыми разными суевериями: сначала надеть левую бутсу, затем правую; терпеть до последнего перед походом в туалет; слегка коснуться чего-либо или кого-либо. На «Энфилде» вся команда «Ливерпуля» дотрагивается до плаката, который висит в туннеле, ведущем на поле. Там написано: THIS IS ANFIELD («Это “Энфилд”»). Некоторые перед выходом на поле несколько раз крестятся или дотрагиваются до газона. Все это делается для того, чтобы добиться должного настроя. Никаких проблем тут я не вижу. Наоборот.

Психологическая война — оружие, которым выигрываются как матчи, так и целые турниры. Во время чемпионата Европы 1988 года тренер сборной Голландии Ринус Михелс вел борьбу не на жизнь, а на смерть с руководством Нидерландской футбольной ассоциации — KNVB. Он сделал этих чиновников нашим коллективным врагом и добился нужного эффекта.

Таким же образом тренеры часто используют СМИ. Возьмем, например, Италию на чемпионате мира 1982 года. СМИ были настроены исключительно скептически: в то время футбольная Италия никак не могла оправиться от мощного коррупционного скандала, разгоревшегося за пару лет до того. В результате, например, нападающий Паоло Росси мог не попасть на чемпионат мира. Итальянцы начали крайне неубедительно — сделали ничьи с камерунцами, поляками и перуанцами и просочились в следующий раунд только по разнице мячей. Каждый журналист считал своим долгом пнуть «Скуадру Адзурру».

Это дало возможность опытнейшему тренеру Энцо Беарзоту создать общего врага: он наложил запрет на общение с прессой. Итальянцы стали чемпионами мира, победив по дороге Аргентину с Диего Марадоной и великолепную сборную Бразилии. Если есть возможность создать ощущение ситуации «мы против них», необходимо этим воспользоваться.

Напряжение, которое вы ощущаете перед игрой, не нужно путать с нервозностью. Напряжение поддерживает вас в форме, а нервозность сковывает, так что даже ведущие игроки начинают сомневаться в себе.

Будучи игроком, я никогда не нервничал, но нуждался в напряжении, чтобы играть как можно лучше. Это помогало лучше сконцентрироваться и настроить свой организм на борьбу. Перед матчами сборной, ключевыми играми национального чемпионата или Лиги чемпионов напряжение еще сильнее. Оно часто вызывается необходимостью добиться победы, когда на кон поставлено многое. Важность матча часто раздувается и прессой, проявляющей к нему особое внимание. Иногда напряжение чувствуется даже в быту: повсюду у вас спрашивают об игре, и противостояние обретает дополнительное измерение, хотите вы того или нет.