Следопыт - Дэвид Блэйкли

приближалась, фары сверкали, как глаза роя разъяренных насекомых. Мы понятия не имели, что, черт возьми, происходит этой ночью. Но в одном мы были уверены: они придут за нами.

Глава 18

Когда огни приблизились, они исчезли из виду, так как машины проезжали через небольшое прикрытие естественного углубления. К тому времени, когда они появились снова, тишина ночи была разорвана на части этим оглушительным грохотом, от которого сотрясалась сама земля у нас под ногами.

Теперь я мог разглядеть головную машину в колонне. Это был шикарный пикап «Тойота». Открытая задняя часть машины была битком набита бойцами, плюс сзади зловеще торчал установленный на треноге крупнокалиберный пулемет ДШК («Душка»).

Колонна с грохотом приближалась к нам по шоссе. Они двигались быстро, машины стояли на близком расстоянии друг от друга, водители не прилагали никаких усилий к тактическому маневрированию. С такой силой и огневой мощью, как у них, я полагал, что они не чувствовали в этом необходимости. В задней части каждого грузовика на скамейках сидело от десяти до пятнадцати иракских бойцов. Те, кто был ближе всех, сидели к нам спиной, но те, кто был на противоположной стороне, смотрели прямо на нас через плечи своих боевых товарищей.

Я насчитал пятнадцать комплектов огней, и их становилось все больше. Каждый фургон представлял собой идентичный белый пикап «Тойота», битком набитый бойцами. Конвой буквально кишел ДШК, так что я предполагаю, что Саддам, должно быть, немало их прикупил у русских. Чертовски хорошая штука. «Душка» — это российский эквивалент нашего собственного крупнокалиберного пулемета.50 калибра. Он может вести огонь только автоматически и выпускает свои большие, бронебойно-фугасные пули со скоростью 600 выстрелов в минуту.

Пули «Душки» калибра 12,7 мм могут прогрызать путь сквозь стены и деревья. Бронежилет или нет, прямое попадание одного из них оторвет вам руку или ногу и начисто оторвет голову. Это было разрушительное оружие, когда его применяли против самолетов или легкобронированной техники, и из наших мягкокожих Пинки можно было сделать фарш. Одно попадание в топливный бак нашей машины, и мы с Трикки и Стивом превратились бы в прекрасные факелы, нам бы пришел конец.

Конвой был уже так близко, что я мог бы уверенно забросить в него крикетный мяч. Когда первая «Тойота» поравнялась, я увидел, что парни сзади не были военнослужащими регулярной иракской армии. В отличие от нарядных солдат в фуражках, на которых мы наткнулись ранее, эти ребята были одеты в белые дишдаши, а на головах у них были шемаги в красную и белую клетку. Это, как мы знали из сводок разведки, было фирменным дресс-кодом федаинов.

Федаины были сторонниками Саддама, завербованными в специальное военизированное ополчение. Они могли передвигаться на быстрых, высоко маневренных машинах, проводя операции в партизанском стиле «бей и беги». Они были мобильны, у них была органичная, гибкая структура командования, и их целью было вовлечь нас в нетрадиционную войну. И, судя по виду этих парней, они были хорошо дисциплинированы, плюс они были очень хорошо вооружены.

Мы были здесь, в Ираке, ожидая столкнуться с призывниками, которым не хватает боевого духа. Это то, чего нам следовало ожидать из докладов разведки. Мы ожидали столкнуться с солдатами, которые не хотели воевать и не могли думать самостоятельно. Вместо этого мы столкнулись с федаинами на новеньких внедорожниках, которые активно искали драки и располагали серьезной огневой мощью. Они выглядели и производили впечатление жестких парней.

Они проходили так близко, что никто не осмеливался произнести ни слова. Мы заглушили двигатели, когда сели в засаду, так что они вряд ли могли нас услышать. Но прямо к северу от нашей позиции была одна небольшая проплешина, лишенная какой-либо растительности, где у нас не было никакого укрытия от посторонних глаз. Все, что требовалось, — это чтобы один федаин взглянул в нашу сторону, минуя этот промежуток, и он бы увидел нас. Нам оставалось только надеяться, что при всем освещении, которое отбрасывал их конвой, ни один из врагов не достиг сколько-нибудь высокой степени естественного ночного видения. Оставалось надеяться, что они будут ослеплены собственными фарами, а поскольку в наших фургонах было совершенно темно, ночь бы нас защитила.

Эти федаины, должно быть, были отрядом охотников, посланным на наши поиски. Было ясно, что мы никак не сможем от них убежать. Полноприводная «Тойота» быстрее, чем «Лендровер», к тому же при всем весе, который мы несли, мы должны были быть намного тяжелее их автомобилей. Мы частично слезли с Пинки с заглушенными двигателями, что вряд ли подходило для побега. К тому же мы были окружены густой растительностью на западе, так что естественный путь к отступлению был для нас закрыт.

Если бы они увидели нас, нам пришлось бы открыть огонь, из всего, что у нас есть. Просто был шанс, что с помощью элемента неожиданности мы сможем сразить их наповал. Они были слишком сбиты в кучу, чтобы избежать попадания под нашу огневую мощь. Но все же я не слишком высоко оценил наши шансы.

Первые несколько столкновений с врагом, плюс один продолжительный контакт к югу от нашей позиции, на самом деле не заставили меня почувствовать угрозу. Нас могли убить, но в равной степени мы могли бы сразиться с врагом и разгромить его, и у нас были варианты побега. Это было совсем, совсем по-другому, и от этого у меня камень лежал на душе.

Они были прямо над нами, машина за машиной проносились мимо, и в глубине души мы знали, что их послали найти, обезвредить и уничтожить наш патруль. Играть в прятки с этими парнями было совсем не весело. Мне пришлось бороться с сильным чувством тошноты, подступавшим к моему горлу.

От моего внимания не ускользнуло, что это был точно такой же отряд охотников, который преследовал эскадрон SBS в северном Ираке — тех шестьдесят парней, которые были вынуждены пуститься в бега. Весь этот эскадрон элитных солдат был разорван на части и рассеян по пустыне таким же количеством федаинов. Нас было девять. SBS было шестьдесят. Шансы были ужасно не в нашу пользу.

Спустя, казалось, целую вечность, но, возможно, прошло всего пару минут, последняя машина федаинов с грохотом проехала мимо. У меня возникло тревожное, болезненное чувство, когда я ждал, не заметили ли нас его обитатели. Я хорошо контролировал себя, и моя голова все еще была на месте, но моя гортань была напряженной и сухой от всего напряжения. Я испустил долгий вздох облегчения, когда последняя машина федаинов на полной скорости