Над пылающей бездной - Беар Гриллс

За волосы Уилл поставил его на ноги и швырнул обратно на стул. Затем извлек свой кинжал «Гербер» и вогнал его в здоровую руку дилера, пригвоздив ее к столу.

Он перевел взгляд на местного шефа браконьеров. Лицо Джегера было страшным из-за искажающей черты маски, а в глазах горела жажда убийства.

– Ты это видел? – прошипел он. – Вздумаешь валять дурака, получишь то же самое.

Браконьер застыл на месте от ужаса. Джегер заметил, что он уже выпустил лужу на пол. Теперь эти парни именно в том состоянии, в котором были нужны ему.

Он поднял пистолет и направил зияющее отверстие дула в лоб дилеру.

– Хочешь жить – начинай говорить.

Джегер выпалил в него ряд вопросов, все глубже копая в подробности бизнеса по контрабанде слоновой кости. На него посыпались ответы – маршруты вывоза товара из страны, пункты назначения, иностранные покупатели, имена подкупленных чиновников, на всех уровнях облегчающих контрабанду – в аэропортах, на таможнях, в полиции. Прозвучали даже имена нескольких министров в различных правительствах. И наконец самое важное – информация о банковских счетах.

Выдоив из ливанца все, что тот знал, Джегер протянул руку, выключил видеокамеру и положил ее в карман.

Затем он обернулся и всадил две пули между глаз мистера Жоржа Ханны.

Грузный ливанец сполз со стула, но его рука оставалась приколоченной к столу. Своим весом он опрокинул его и остался лежать на полу, привалившись к горе бивней, под упавшим на него столом.

Джегер повернулся к главарю местных браконьеров, который окончательно впал в ступор. Его покинула вся энергия, а мозг почти полностью утратил контроль над телом. Страх отключил его голову, и он, казалось, уже не отдает себе отчета в происходящем.

Джегер почти вплотную приблизил к нему свое лицо.

– Ты видел судьбу своего дружка. Как я уже сказал, я твой самый страшный сон. И знаешь, что собираюсь с тобой сделать? Я оставлю тебя в живых. Окажу тебе милость, которой от тебя не дождался ни один слон и ни один носорог.

Он дважды наотмашь ударил его по лицу рукоятью пистолета. Будучи мастером крав-мага – системы самозащиты, разработанной израильскими военными, – Джегер слишком хорошо знал, как удар, нанесенный собственными руками способен причинить тому, кто бьет, почти такой же вред, как и сопернику.

Представьте себе зубы, вонзившиеся в костяшки пальцев, или пальцы ног, переломанные от удара о твердую часть тела врага, например, о его череп. Всегда было предпочтительнее использовать какой-либо предмет, способный защитить от подобных увечий. Поэтому Джегер и воспользовался рукоятью пистолета.

– Слушай меня внимательно, – угрожающе тихо произнес он. – Я тебя отпущу, с тем чтобы ты предупредил своих приятелей. Передай им от меня. – Он большим пальцем ткнул себе за спину, где на полу валялся труп ливанца. – Это то, что ждет вас – всех до единого, – если умрет еще хотя бы один слон.

Джегер приказал африканцу подняться на ноги и повел его по коридору – туда, где Нарова охраняла вход в здание.

Он толкнул к ней жалкую фигуру браконьера.

– Это тот, кто организовал убийство нескольких сотен самых прекрасных Божьих творений.

Нарова холодно посмотрела на мужчину.

– Это убийца слонов? Вот этот?

Джегер кивнул.

– Да. И мы заберем его с собой. По меньшей мере, часть пути он проведет с нами.

Нарова вытащила нож.

– Попробуй хоть пикнуть – дать мне малейший повод, – и я выпущу тебе кишки.

Джегер, вернувшись в дом, направился в кухню. Там имелось некое подобие плиты – горелка, соединенная с газовым баллоном. Он повернул рукоятку в положение «вкл» и услышал бодрое шипение газа. Затем вышел наружу, взял зажженный фонарь и поставил его посреди коридора.

Когда он снова выходил из здания в темноту, его вдруг осенило. Джегер отлично осознавал, что все их последние действия выходят далеко за рамки закона. И он впервые задумался над тем, почему это нисколько его не беспокоит. Но, после того как они стали свидетелями расправы над слонами, границы между законностью и беззаконием практически стерлись.

Он попытался понять, хорошо ли это или же отражает тот факт, что стрéлка его морального компаса окончательно утратила направление. Мораль тоже превратилась в огромное мутное пятно с расплывчатыми границами. Либо, быть может, все предельно понятно? – спрашивал он себя. В каком-то смысле у него еще никогда не было такой ясности. В глубине души под его извечным спутником – болью – гнездилась уверенность, что он поступил правильно.

Тот, кто заключил сделку с дьяволом и уничтожал тех, кто был совершенно перед ним беззащитен, как это делали банды браконьеров, не должен уйти от возмездия.

Джегер протянул руку и выключил видеокамеру. Они с Наровой и Кенигом уединились в бунгало Фалька и только что закончили просматривать признание Жоржа Ханны – от самого кровавого начала до самого кровавого конца.

– Держите, – произнес Джегер, – протягивая камеру Кенигу. – Тут все. Что делать дальше – решать вам. Но в любом случае один африканский картель закрылся навсегда.

Кениг изумленно покачал головой.

– Вы не шутили. Вы действительно накрыли всю сеть. Это означает огромные перемены в деле охраны животных. Кроме того, это приведет к процветанию местных общин, зависимых от дикой природы.

Джегер улыбнулся.

– Дверь открыли вы. Мы всего лишь смазали петли.

– Фальк, вы сыграли ключевую роль, – подтвердила Нарова. – И вы это сделали просто идеально.

В каком-то смысле Кениг действительно сыграл ключевую роль. Он прикрыл спины Наровой и Джегера, покараулив автомобиль, на котором они покинули место операции. Они уже успели завести двигатель, когда наполненное газом здание взорвалось, превратившись в огненный шар, уничтоживший все улики того, что произошло ранее.

Кениг с радостью схватил видеокамеру.

– Это… это все изменит. – Он несколько секунд молча смотрел на них. – Но мне кажется, должен быть способ каким-то образом отблагодарить вас. Это… это ведь не ваша война. Не ваша битва.

Наступил критический момент.

– А знаете, такой способ действительно существует, – произнес Джегер. – БФ-222. Военный самолет под горой. Нам хотелось бы в него заглянуть.

У Кенига вытянулось лицо.

– Ах, это… это невозможно. – Он сделал паузу. – Знаете, мне только что звонил мой босс. Герр Каммлер. Время от времени он звонит, чтобы проверить, все ли в порядке. Мне пришлось сообщить ему о вашем… проступке. О вторжении в его владения под горой. Его это не обрадовало.

– Он спросил, арестованы ли мы? – поинтересовался Джегер.

– Спросил. Я ответил: это было невозможно. Как я могу арестовать двух иностранцев за то, что они сделали нечто, не являющееся преступлением? И в особенности гостей отеля. Это было бы полной нелепостью.