Проклятое ожерелье Марии-Антуанетты - Ольга Баскова

Де Крон, беседуя с заключенным, поражался его способности убивать, получая от этого наслаждение, и патологической тяге к приключениям. Он понял: такой человек необходим не только ему самому, но и более высокопоставленным особам для выполнения дерзких поручений. Подождав, пока об этой истории забыли, начальник полиции вернул де Трана из ссылки. Он приказал виконту поселиться в тихом квартале столицы и не высовывать нос без его приказания. Максим выполнил все с завидным послушанием, и вскоре на него посыпались заказы и деньги. Он стал лучшим и самым высокооплачиваемым наемным убийцей Парижа, не провалившим ни одного дела. Женщины по-прежнему были от него без ума, и ему многое удавалось выполнить благодаря их помощи. В общем, де Тран считался самым успешным агентом. Кого же еще мог послать де Крон в Лондон?

– Итак, куда я должен ехать? – Максим развязно развалился в кресле. – Кого на этот раз нужно прикончить, милейший начальник полиции?

– Слушай меня внимательно и запоминай! – Де Крон вырвал из рук виконта бутылку бордо, к которой тот уже успел изрядно приложиться. – Тебе предстоит выполнить сложное дело.

– Разве это мне когда-нибудь мешало? – Максим показал на бутылку с остатками красного вина. – Уверяю вас, от вина я становлюсь еще более внимательным и рассуждаю гораздо лучше, чем в совершенно трезвом состоянии. – Де Тран махнул рукой. – Ладно, валяйте, что там у вас?

– На улице тебя ждет экипаж, запряженный тройкой лошадей, – начал начальник полиции. – Быстро собирайся и отправляйся к дому герцогини де Полиньяк. Ты должен не спускать с нее глаз и следовать за ней, словно тень.

Виконт ухмыльнулся.

– Не хотите ли вы сказать, любезнейший, что именно ее мне и предстоит убить? Неужели королю наконец надоели игрища жены с ее так называемыми подругами и в нем взыграло мужское самолюбие? Честно говоря, на его месте я бы давно покончил с подобными бабами!

Он мерзко захихикал, и де Крон ударил кулаком по столу.

– Да помолчите же вы! Мы теряем драгоценное время. Разумеется, ваша жертва не Полиньяк. Вы последуете за ней в Лондон. Там она разыщет де Ла Мотт, купит у нее книгу и отдаст деньги. После этого вы должны убить графиню.

Виконт часто-часто заморгал. Он трезвел на глазах.

– Вы хотите сказать, что я должен прикончить графиню де Ла Мотт? Разве это поможет отыскать ожерелье?

Как и всякий парижанин, он слышал об истории с ожерельем и восхищался авантюризмом и ловкостью Жанны. Она чем-то напоминала его самого, только оказалась более удачливой и надула королевскую семью на хорошенькую сумму. За это женщина, безусловно, заслуживала уважения, и лишать ее жизни было, по крайней мере, несправедливо. Нет, он не станет убивать графиню. Пусть это дело поручат кому-нибудь другому.

Виконт открыл рот, собираясь высказать де Крону свои соображения, но тот уже и сам обо всем догадался, читая по лицу собеседника как по открытой книге.

– Это королевское поручение, – строго сказал он. – Вы понимаете, о чем я говорю? Вам заплатит сам король, и он не станет скупиться. Кроме того, госпожа де Полиньяк везет графине двести тысяч ливров, которые вы можете взять себе после ее устранения. Да что там двести тысяч! Вы можете взять все деньги и драгоценности, которые найдете в ее квартире. Это изрядно пополнит ваш бюджет, не так ли?

Де Тран опустил глаза. Начальник полиции был прав. Он давно спустил последний гонорар в карточной игре и опять остро нуждался в деньгах. Видимо, придется соглашаться. Ох, продажная его душа!

– Ладно, ваша взяла! – Виконт тяжело поднялся с кресла и, взяв бутылку, залпом выпил остатки. – Говорите, где меня ждет экипаж?

– Вот это другое дело. – Полицейский открыл коричневый кожаный портфель с царапиной посередине и вытащил внушительную пачку денег. – Это на расходы.

Де Тран небрежно взял купюры и бросил на стол.

– Это еще не все. – За деньгами последовал конверт. – В этом конверте бумага, которая поможет в пути – приказ за подписью короля. Если на станции вам откажутся срочно поменять лошадей, а герцогиня уже сорвется с места, предъявите бумагу. Вы получите коней, которые обгонят экипаж де Полиньяк. Перед вами раскроются любые двери.

– Я всегда говорил, что Людовик XVI очень щедр, – иронически заметил де Тран. – Что ж, я готов ехать. – Он взял дорожную сумку, которая всегда была собрана и стояла в углу. – Где ваш экипаж?

Начальник полиции кивком указал на окно, и де Тран, мельком выглянув на улицу, увидел карету, запряженную тройкой гнедых.

– Да, добрые лошаденки, – сказал он со знанием дела. – Здесь его величество не поскупился. Надеюсь, и денег предостаточно, чтобы молодой мужчина мог не только поработать, но и немного развлечься.

Де Крон сжал кулаки. Иногда ему хотелось прибить виконта на месте.

– Да не злитесь, я уже умчался как ветер, став тенью госпожи де Полиньяк. – Максим открыл дверь, приглашая начальника полиции к выходу. – Итак, новое приключение начинается! Его величество останется доволен, уверьте его в этом.

На улице они распрощались. Экипаж тронулся по мощеной мостовой, но начальник полиции еще несколько минут смотрел ему вслед.

«Все же этот малый – настоящая парижская шваль, – подумал он. – С кем приходится работать! С другой стороны, ни один добропорядочный человек не согласится выполнять такие грязные поручения. Мы – как нищие, нам выбирать не приходится».

Махнув на все рукой, он сел в свою карету и поехал домой.

Дивногорск, 2017

Верный своему обещанию, Андрей ждал машину приятеля на перекрестке центральной улицы города. Когда автомобиль Плотникова свернул к дороге, ведущей в аэропорт, Скляров последовал за ним, стараясь не бросаться в глаза. Сейчас трудно было понять, следует ли за его другом преступник: пробки в городе с недавнего времени стали появляться и в утренние часы. Причину этого никто не мог объяснить, тем не менее пробки существовали, мешая автомобилистам. Оперативник вздохнул с облегчением, когда черный «Опель» приятеля наконец вырулил на новое, без колдобин и трещин, гладкое шоссе. Его называли в городе «аэропортовским», потому что именно по нему, никуда не сворачивая, получая наслаждение от прекрасной дороги, можно было добраться до аэропорта. Скляров немного отстал, наблюдая опытным глазом за автомобилями, пристраивающимися следом за «Опелем». Их, на его счастье, оказалось мало – всего четыре, – и из этого количества нужно было выбрать машину преследователя. Андрей сразу же отмел две «копейки», старые-престарые, с местами выступившей коррозией. Водители – пожилые мужчины – тоже не вызывали никаких подозрений. Стопроцентные дачники, которые через пару километров свернут на проселочную дорогу, ведущую прямехонько в дачные кооперативы. Тогда можно будет лучше разглядеть пассажиров и водителей в двух других автомобилях – черном джипе «Чероки» и новенькой, блестящей «Тойоте Камри». Андрей поставил на джип – более быстроходный, с одной стороны, а с другой – способный перегородить дорогу, если потребуется. Придется подождать, пока его догадка подтвердится. А если нет никакого преследователя? Руки Андрея, лежавшие на руле, немного дрожали от волнения. От него сегодня многое зависело. Через пять минут дачники свернули на проселочную дорогу, и Скляров вплотную придвинулся к «Тойоте Камри». Сидевший сзади мальчик лет двенадцати показал ему язык и состроил рожу. Красивая блондинка, вероятно, его мать, слегка ударила ребенка по затылку. Оперативник подумал, что ни один бандит не стал бы рисковать своей семьей даже ради бриллиантов какой-то Жанны. «Тойота» отпала. Значит, преследователь, если он сегодня выбрался на охоту, находился в черном джипе. Андрей прибавил скорость, и водитель «Камри» не стал препятствовать обгону. Скляров подумал: хорошо, что в салоне сидела жена водителя. Она наверняка постоянно предупреждала, чтобы супруг не гнал. Иначе черта с два такая машина пропустила бы вперед довольно пожилой «Форд». Теперь оперативник ехал за джипом, стараясь разглядеть пассажиров, но это ему не удавалось. Он стал думать, когда и где водитель автомобиля решится на то, ради чего сейчас ни на миг не отставал от «Опеля». А он решится, теперь Андрей был в этом уверен. Сергей специально чуть придвинулся к обочине, чтобы более быстроходный джип перегнал его, но тот не стал торопиться.