Без жалости - Том Клэнси

Теперь наступила очередь самой важной операции. Келли не торопился, подготовил станок, проверив установку не меньше пяти раз, прежде чем проделал последнюю нарезку, один раз потянув за рычаг — причем затаив при этом дыхание. Ему доводилось несколько раз наблюдать за подобной операцией, но еще ни разу не приходилось делать ее самому, и хотя он умел обращаться с инструментами, все-таки оставался отставным боцманом, а не слесарем-механиком. Закончив работу, он вынул ствол из тисков и собрал пистолет. Затем Келли направился на берег с пистолетом и коробкой винтовочных патронов 22-го калибра.

На Келли никогда не производил особого впечатления большой и тяжелый автоматический «кольт», но патроны 45-го калибра сто-, или намного дороже, чем патроны бокового боя 22-го калибра, поэтому в прошлом году он купил комплект принадлежностей, с помощью которых превращал — после нескольких несложных операций — «кольт» 45-го калибра в пистолет 22-го, что позволяло ему пользоваться малокалиберными патронами. Он бросил пустую банку из-под кока-колы футов на пятнадцать от себя, затем зарядил пистолет. На этот раз он не пользовался защитными наушниками. Келли стоял, как всегда перед стрельбой — опустив расслабленные руки, потом быстро вытянул их вперед, сжимая пистолет и полуприсев, и тут он понял, что глушитель, навинченный на конец ствола, закрывает мушку. Это создавало немалую проблему. Он снова опустил пистолет, затем поднял его и нажал на спусковой крючок, не видя цели. Результат можно было предсказать заранее — пуля не попала в консервную банку. Это была плохая новость. А хорошей новостью было то, что глушитель функционировал превосходно. Часто ошибочно представляемый звукорежиссерами кино и телевидения как почти музыкальный «зинг!», при хорошем глушителе звук выстрела больше напоминает шуршание металлической щетки, проведенной по деревянной доске. Газы от порохового заряда внутри патрона остаются в дефлекторах, когда пуля проходит через отверстия, практически перекрывая их и заставляя газы расширяться внутри глушителя. С пятью внутренними дефлекторами — наружная крышка играла роль шестого — звук выстрела превращался в негромкий шепот.

Все это хорошо, подумал Келли, но, если ты не попал в цель, противник услышит, наверно, более громкий металлический щелчок отброшенного назад и затем возвращенного пружиной вперед затвора, а этот звук невозможно принять за что-то безобидное. То, что он не попал в банку из-под кока-колы на расстоянии пятнадцати футов, служило плохой рекомендацией его искусству стрелка. Человеческая голова больше банки, разумеется, но цель внутри головы, попадание в которую смертельно, мало отличается от банки по своим размерам. Келли расслабился и выстрелил снова, поднимая пистолет вверх по плавной и стремительной дуге. На этот раз он нажал на спусковой крючок в тот момент, когда глушитель начал закрывать цель. Теперь в некотором смысле получилось лучше. Банка упала с дыркой диаметром 0, 22 дюйма неподалеку от дна. Меткость оставляла желать лучшего. Однако следующий выстрел вызвал у Келли удовлетворенную улыбку — пуля попала в центр банки. Келли вынул обойму из пистолета, зарядил ее пятью патронами, снаряженными разрывными пулями с полостью в головной части, и через минуту банку уже больше нельзя было использовать в качестве цели — в ней зияло семь отверстий, причем шесть группировались в центре.

— Еще не разучился стрелять, мальчик Джонни, — проговорил вслух Келли, ставя пистолет на предохранитель. Но стрельба велась при дневном свете, в неподвижную ярко-красную банку, и он понимал это. Он вернулся в мастерскую и разобрал пистолет. Глушитель выдержал все восемь выстрелов, ничуть не пострадав, но тем не менее Келли почистил его, смазав внутренние части тонким слоем ружейного масла. Еще вот что, подумал он, и, обмакнув маленькую кисточку в эмалевую краску, провел прямую белую линию по верхней части затвора. Затем он посмотрел на часы. Два пополудни. Келли позволил себе немного поесть, прежде чем приступить к вечерним упражнениям.

* * *

— Ух ты, как много!

— Ты что, недоволен? — бросил Таккер. — В чем дело? Или тебе не справиться с распространением?

— Генри, я сумею распространить все, что ты достанешь, — ответил Пиаджи, крайне раздраженный высокомерием Таккера, а потом задумавшийся над тем, что может последовать дальше.

— Но ведь нам придется провести здесь три дня! — в свою очередь заныл Эдди Морелло.

— Не хочешь оставлять на такой долгий срок жену? — ухмыльнулся Таккер, глядя на Эдди. Он уже решил, что следующим будет он. К тому же у Эдди отсутствовало чувство юмора. Он побагровел от ярости.

— Послушай, Генри...

— А ну-ка успокойтесь все. — Пиаджи оторвал взгляд от восьми килограммов героина на столе и повернулся к Таккеру. — Мне хотелось бы знать, откуда ты получаешь товар.

— Не сомневаюсь. Тони, но мы уже говорили об этом. Ты справишься с распространением?

— Важно помнить. Генри, что, когда начинаешь заниматься таким делом, трудно остановиться. Люди полагаются на тебя, вроде как в том анекдоте — что ты скажешь медведю, когда у тебя кончатся пирожные, понимаешь? — Пиаджи уже начал думать. У него были контакты в Филадельфии и в Нью-Йорке — молодые парни вроде него самого, которым надоело работать на старых мафиози со старомодными правилами. Денежный потенциал здесь был потрясающим. Генри получил доступ — к чему? — подумал он. От начали работать вместе всего два месяца назад, с двумя килограммами героина, который после произведенного анализа по своему качеству оказался настолько чистым, что его можно было сравнить только с лучшим «сицилийским белым», зато его цена при доставке была вдвое ниже. И все проблемы, связанные с доставкой, брал на себя Генри, а не он, отчего сделка становилась вдвойне привлекательной. Наконец, то, как была организована безопасность, произвело на Пиаджи самое благоприятное впечатление. Генри был вовсе не тупицей, не каким-нибудь там выскочкой с массой идей и безо всяких мозгов. Он оказался, по сути дела, бизнесменом, спокойным и профессиональным, человеком, способным стать надежным союзником и партнером, считал теперь Пиаджи.

— Мой канал снабжения очень надежен. Позволь мне заботиться об этом, пайзан.

— О'кей, — кивнул Пиаджи. — Но у меня возникла проблема, Генри. Понадобится время, чтобы собрать наличные для оплаты такой большой партии. Тебе следовало бы предупредить меня заранее, приятель.

Таккер позволил себе усмехнуться.

— Мне не хотелось отпугнуть тебя, Энтони.

— Моего слова относительно денег тебе достаточно? Кивок и пристальный взгляд.

— Конечно. Я знаю, что ты серьезный парень. — Это был умный шаг. Пиаджи не откажется от возможности установить для своих партнеров надежный канал снабжения — в конечном счете деньги были слишком большие. Анджело Ворано, возможно, не понял этого, но он исполнил свое предназначение — связал Таккера с Пиаджи, и этого было достаточно. К тому же сейчас Анджело превратился в крабовое дерьмо.

— Это чистый товар, такого же качества, как и раньше? — спросил Морелло, вызвав раздражение у обоих.

— Послушай, Эдди, неужели, доверяя нам с деньгами, он станет обманывать нас на товаре? — ответил резко Пиаджи.