Сердце вьюги - Алексей Глушановский

Ольга отрицательно покачала головой:

– Только из пистолета.

– Значит, ни «вереск», ни «вал» тебе давать нельзя,– развил свою мысль капитан.– Все равно без навыка стрельбы на расстоянии большем чем пятьдесят метров если и попадешь в кого, то только случайно. А патронов у нас не так много, чтобы их просто так, мимо цели, расстреливать. А пистолет… Из пистолетов у нас только ПММ. Вещь, конечно, хорошая… вот только прицельная дальность у него – пятьдесят метров. Ну хороший профессионал и на восьмидесяти в поясную мишень попасть сможет. А на какой дальности ты своими «сосульками» в цель попадаешь? – как бы невзначай поинтересовался он.

– Смотря какое заклинание использовать,– нехотя откликнулась Ольга.– Если когти вьюги, то на десять – двадцать метров… Ледяная стрела – до семидесяти. Смертным хладом – и за полкилометра можно ударить…

– Ну вот видишь,– как ни в чем не бывало пожал плечами спецназовец.– И зачем тебе тогда пистолет, который к тому же и патронов требует, когда ты сама себе оружие?

– А нам? – немедленно вмешалась в разговор Наташа.

Вообще ошарашенные всем происходящим после переноса «дроудессы» несколько притихли, не вмешиваясь в разговор и молча выполняя все команды старших. Однако сейчас девушки то ли начали отходить от свалившихся им на голову чудес, то ли в них заговорил инстинкт самосохранения, настойчиво требующий в подобных опасных обстоятельствах обзавестись чем-нибудь понадежней текстолитового меча, но так или иначе, стоило зайти речи об оружии, как они немедленно вступили в разговор.

– Мы с Иркой-то никакой магией не обладаем… Ни льдом кидаться не умеем, ни амулетов каких замудреных нет…– Произнеся это, она с нескрываемой завистью взглянула на сидящих рядом Софию и Ольгу.– А жить-то хочется! И в случае чего за просто так погибать или с голыми руками от подобных кошечек отбиваться,– она кивнула в сторону выжженных пятен,– ну никак не хочется! – Девушка со значением посмотрела в сторону капитана спецназовцев.

– А навыки хоть какие-нибудь у вас есть? – скептически поинтересовался Макс

– Ну из воздушек стрелять доводилось… Из лука опять же…

Разговор был прерван отчаянной пальбой, донесшейся со стороны развалин. Затем послышалось несколько взрывов, и из прикрепленной на боку Максима Петровича рации донесся хриплый голос Бориса Григорьева:

– Командир, мы, кажется, влипли. Нужна помощь. С гранатометами. И если у наших магов есть что-нибудь аналогичное против бронированных целей, пусть тоже подтягиваются. Проблем на всех хватит!

* * *

«И зачем я только вновь согласилась идти в эту йеркову пустошь! Дура набитая!» – самокритично рассуждала Арейша, впрыскивая противоядие в бессознательное тело Джерау, распростертое перед нею на каменном полу заброшенного форта. Желудок скрутил очередной голодный спазм, и ей лишь с огромным трудом удалось подавить инстинктивное желание впрыснуть вместо лекарства пищеварительную жидкость.

Жвала протестующе заныли, когда она осторожно, чтобы еще больше не навредить и без того находящемуся почти при смерти соратнику, вытащила их из его руки, однако девушке все же удалось удержать в узде свои инстинкты.

«Вот поэтому-то представителей нашей расы и не любят звать в команды искателей». Чтобы отвлечься от настоятельных требований желудка, арахнида испытанным приемом перевела свои мысли на безопасную философскую тему. Ведь, казалось бы, любой арахнид – это идеальный походный доктор. Интуитивный синтез в преображенных слюнных железах практически любых необходимых лекарственных, и не только, средств – от элементарных кровоостанавливающих до сильнейших антибиотиков, великолепных, никаким иным методом не получаемых противоядий или, наоборот, ядов, способных убить даже тварей пустоши,– подобный талант при первом проявлении паучьей мутации привел к тому, что всех новопреображенных арахнидов буквально расхватывали наиболее удачливые отряды поисковиков и просто охотничьи ватаги, промышлявшие в пустошах.

Но – увы. Вскоре выяснилась и оборотная сторона преображения...

«Нельзя! Это Джерау!!! Тот самый Джерау, который некогда оттолкнул тебя с траектории атаки котэна, закрыв собой! Мальчишка Джерау, некогда рискнувший пригласить на танец во время Праздника Выживания в форте Митр! Твой спутник и соратник, отрядный стрелок, великолепно обращающийся с луком и всегда готовый прийти на помощь, если ты устала, расстроена, находишься в опасности… Наконец, это пациент, нуждающийся в помощи!!! Его нельзя сожрать!!!» – убеждала себя Арейша, отворачиваясь в сторону и пытаясь успокоиться, разглядывая покрытые корявыми записями времен начала Падения стены древней караулки.

Увы. Аппетитный запах живой крови, исходящий от раненого, пробивался сквозь все выстроенные разумом барьеры, настойчиво сигнализируя, что сожрать ушана – вполне-таки можно. В конце концов, насколько ей известно, ушаны вовсе не ядовиты! По крайней мере, твари Пустоши жрут их за милую душу… Если, конечно, прежде поисковики-ушаны не нашпигуют их своими отравленными ядом арахнида стрелами!

Арейша отчаянно боролась со своей натурой. Увы, природа арахнидов была такова, что при малейшем намеке на голод их восприятие начинало стремительно меняться, так что все окружающие начинали рассматриваться в первую очередь с точки зрения гастрономической привлекательности. А при более-менее сильных физических нагрузках, совершенно неизбежных во время даже простого путешествия по пустоши, голод наступал довольно быстро и требовал немедленного утоления. Иначе… вместо целебной жидкости острые жвала арахнида могли, даже против воли самого целителя, впрыснуть пищеварительный фермент, за пару часов превращающий пациента в кожаный бурдюк с питательным раствором.

Арейша вздохнула и отошла в сторону, старательно не смотря на соратников.

– Ты как? Держишься? – донеслось из дальнего угла караулки. Драконид Тим, единственный оставшийся в живых, не считая самой Арейши и полумертвого Джерау, член команды искателей, настороженно вглядывался в уже два дня как не евшую арахниду, гадая, насколько еще хватит ее выдержки и силы воли.

Девушка лишь отмахнулась. Выступившие жвала мешали членораздельной речи, а втянуть их у нее уже просто не хватало сил. Тихо всхлипнув и не отрывая взгляда от пыльного угла небольшой комнаты, чтобы не подвергаться лишнему искушению, она уселась на грязный пол, вспоминая, как хорошо начинался этот поход.

Когда Рион, капитан одной из наиболее удачливых искательских команд Лерайи, нашел информацию об этом форте, некогда прикрывавшем перевал через Цилейские горы и после наступления Хаоса оказавшимся практически в центре Безумной Пустоши, они были в восторге. Казалось бы, чего в этом такого? Ну форт. Ну времен до наступления Хаоса. Сколько их, таких фортов, находится и на территории пустошей, и на условно обжитом людьми пространстве!

Но не все так просто. Согласно расчетам Риона именно этот форт должен был одним из первых попасть под удар Хаоса, когда Волна переметнулась через Цилейские горы и широким потоком растеклась по Миасской равнине, после чего это обширное пространство и было названо уцелевшими людьми Смертной Пустошью. А значит, был высокий шанс того, что защитники форта, ошарашенные первыми ударами бедствия, просто не успели активировать свое оружие. И есть шанс, что могучие и смертоносные творения древних магов-оружейников, чрезвычайно высоко ценимые в новом, утратившем традиции маготехнологического пути мире, так и лежат спокойно в древних оружейных старого форта.