Его Малышка - Satanswife

задавало много вопросов. Не смотря на головную боль, Вики осторожно ухмыльнулась. Для себя она решила, ей стоит задать ему главный, волнующий вопрос, а потом окончательно попрощаться с некогда любимым демоном.

— Зачем приходил? — безразличие подделать было трудно, но был большой толк в тренировках небесной школы.

— Да я сама не поняла, — покачала головой Бекк. — Чего-то глобального он не сказал. Просто спросил, в аду ли дочь. Знаю только, что он на старом стадионе стреляет по мишеням.

— Я сейчас вернусь, — вскочив с кресла, Вики выбежала в прихожую, снимая короткую тёплую куртку с вешалки и натягивая кроссовки на ноги, не задумываясь о шапке.

Старый стадион находился совсем недалеко от школы. Всего в нескольких кварталах. Вики слишком хорошо знала ад, пусть и была здесь слишком редко. Погода переменилась, утренняя прохлада неприятно обдавала лицо, заставляя глаза слезиться от потока ветра. Убрав не нужные капли, Вики рассмотрела силуэт демона. Выпустив одну пулю из пистолета, демон перезагрузил магазин, разглядывая обойму оружия, когда демоница вошла на дорожку, направляясь к нему ближе.

— Чего ты хотел? — Вики поджала губы. Она не хотела терять самообладание, однако рядом с ним обычные границы слово размывались

— Мне нужно было передать тебе это, — соврав, протянул порванный браслет демон. Но вики даже в таком состоянии чувствовала ложь, хорошо распознав.

— Лжёшь даже сейчас? — она ухмыльнулась, тень улыбки упала на её лицо, когда девушка рассмотрела свой браслет, забирая его из мужских рук.

— Даже сейчас? — он усмехнулся, копируя сказанное ей. — Я никогда не лгал тебе.

Вики покачала головой. Сердце бешено колотилось, мысли безжалостно давили. Он не лгал, но делал больно. Не делал ничего по сути плохого, но дал ей призрачную надежду. Понять его ей было трудно, казалось, всё было слишком просто. Проще, чем он себе вообразил. Но так ли?

— Какой смысл тогда начинать сейчас? — она небрежно бросила это, разглядывая пробитые в яблочко мишени. Он сам усложнил себе жизнь, вот, что ей было прекрасно видно.

— Никакого, — не став, как ожидалось спорить, Геральд невесело протянул сказанное им слово. — Всё равно, чтобы ты не услышала, никогда не оправдает меня, да и нет у нас шанса, — он вновь усмехнулся, не замечая того, что в слух поделился личными размышлениями.

— Но ты ведь даже не пытался! — повысив голос, выкрикнула демоница, по её щеке покатилась одинокая слеза, когда она наконец перевела свой взгляд на Геральда. — Люди очень любят запах земли…

Демон стоял смиренно, разглядывая шелковистые локоны цвета молочного шоколад, что изрядно трепал ветер. Губы его приоткрылись в немом вопросе, когда демоница мягко улыбнулась, заглядывая ему в глаза так, словно ничего между не произошло и они просто беседовали о пережитом. Что было в голове голубоглазой красавицы, он не знал. Слишком сложно было предугадать именно её, поэтому ему оставалось лишь ожидать дальнейших слов.

— Почему? — девушка закусила свою нижнюю губу, давно пытаясь найти ответ на свой же вопрос, затем мягко улыбнулась. — Потому что в ней те, кого они любят.

Слеза медленно покинула зрачок, слетая прямиком на дорогой пиджак. Геральд не мог смотреть, как ей больно. Ему не хотелось даже думать, что всё произошедшее — его инициатива. Демон всегда обещал себе не причинять боль тем, кто ему дорог, но осознавал, что если не пойдет на поводу у Дьявола, сделает ей ещё больнее, чем сейчас. И вот её слеза, такая одинокая и отрешённая, лубяная капля, которая смогла уместить в себе всю ту боль, что ощущала девушка. Его накрыла внутренняя ярость не на неё и даже не на Дьявола, а на самого себе.

— Сюда стреляй, — вставив в холодную руку оружие, демон пододвинул её к себе так, что дуло упёрлось точно в сердце.

Если то был его конец, то пусть. Это было лучше, чем потерять её окончательно во второй раз уже по собственной просьбе, лучше, чем чувствовать пустоту внутри себя, не ощущая тепла её рук, мягких губ, сладкого запаха. Не ощущать тех невероятных эмоций, когда чертовка посреди пары увлекала его в страстный секс, заставляя ощутить новый приток адреналина. Если она и лишит его этой несчастной жизнь, так тому и быть.

— Зачем мне в тебя стрелять? — голос сбивчиво задрожал, когда губы были в паре сантиметров от его, а глаза были не способны оторваться от таких же голубых. — Чтобы земля пахла лучше?

Руки демона дрогнули, когда он сильнее сжал одну из рук девушки, которая выпустила несчастный пистолет. Он не мог поверить в услышанное, разглядывая, как солёные дорожки появились под глазами. Одна его ладонь прошлась по щеке, когда другая ухватилась сильнее за женское плечо, вжимая её в двухдневную щетину, которая, казалось, сейчас никого из двоих не волновала.

— Вики…девочка, — наконец его сбивчивый шёпот стал более слышным. Её тело потяжелело, когда в глазах вновь всё потемнело, а голова безбожно закружилась. Покрасневшие от слёз зрачки и нос — последнее, что он увидел пред тем, как она окончательно потеряла сознание.

X. Сказка в полночь

Виктория

Тело пробило волной холода. Лёгкий импульс распространился по твёрдой поверхности земли, когда мне взбрело в больную голову подскочить, ловя и без того ускользающее из под ног равновесие. Глаза распахнулись сами собой, не смотря на неестественно пунцовые веки, видя пред собой то, чего не ожидали лицезреть, то, чего явно не должны были видеть.

Невероятные цветочные просторы, деревья, на которых прорастали сочные плоды груш и яблок, лавандовые арки, словно зазывающие подойти к себе ближе и вкусить всю сладость, белоснежные фонтаны, выполненные в лаконичном стиле, что придавали увиденному более выраженный мавританский стиль, так хорошо известный людям.

Звуки арфы, плавно доносящиеся откуда-то из глубины, и всё было бы прекрасно, если бы не одно но — мертвецкий холод. Он пробивал своей морозной волной хрупкое женское тело до костей, заставляя съёжиться от неприятных ощущений. В переменах, цветы, посеянные везде, где только можно, в идеальных клумбах казались уже не такими яркими, а больше искажёнными, словно всё это был чей-то идеально продуманный мираж. Так выглядело небытие?

Сделав два небрежных шага, словно это были чужие ноги и раньше я никогда не ходила, в панике поджала губы, оглядываясь по сторонам. Быть может именно так вели себя люди в критических ситуациях, совершая необдуманные и порой вопиющие из нормального образа жизни решения. Да уж, я точно не так представляла собственную смерть. А где же обещанные котлы и Немезида, что на одной чаше весов лежит перо, а на друой наша душа? Всё враньё, ну,