Монстр - Лена Обухова

– Как ты думаешь, почему статьи остались, хотя тело Берта исчезло?

– Спроси Фрая, – посоветовал Маркус. – Это он у нас эксперт по перемещениям во времени.

– Я спросил. Он считает, что дело в частичном изменении будущего. Война, из-за которой Берт отправился в наше время, предотвращена, поэтому он исчез. А появление Зверя…

– Все еще на повестке дня.

– Именно. Честно говоря, Маркус, я не знаю, что делать. Мы уже пытались подавить хамелеона в тебе, но без донора это невозможно. Ради Нелл, тебя самого и того, кем ты был раньше, я надеялся, что ты сможешь контролировать вторую половину, но теперь мы точно знаем, что это не так. Как бы ты поступил на моем месте?

– Хватит, Антуан, – Маркус наконец посмотрел на него. – Давай не будем играть в эти игры? Ты уже все решил, просто тебе не хочется, чтобы это было твое решение. Ты хочешь разделить со мной ответственность за него? Или ждешь, что я поведу себя как чудовище, которым мне суждено стать уже совсем скоро, и это облегчит груз на твоей совести?

– Зря ты так. – В глазах Антуана появился укор. – Не думай, что мне все равно. Или что мне нравится все это. Но у меня такая должность, что именно мое слово – решающее. И ответственность за последствия решения будут на мне. Неважно, какое решение я сейчас приму, на совести у меня все равно никогда не будет спокойно. Да, я думаю, что знаю, как надо поступить. Но я боюсь ошибиться. Так что бы ты сделал на моем месте?

– Хочешь верь, хотешь – нет, но я никогда не желал быть монстром. Меня злило, что вы пытаетесь изменить меня и Лину. Я не считал нас ни хорошими, ни плохими, просто другими. Меня злило, что вы хотите сделать нас нормальными, есть в этом что-то неправильное, да?

Антуан молча кивнул. Маркус отвернулся, не чувствуя в себе решимости и дальше смотреть ему в глаза.

– Я не хочу становиться настоящим монстром. Не хочу убивать всех этих людей. Не хочу причинять вред Нелл. Если это единственный путь, по которому я могу пойти, я согласен сойти с дистанции досрочно.

Антуан долго смотрел на него, Маркус чувствовал его взгляд кожей. Потом у него вырвался тяжелый вздох. Он подошел ближе, чтобы иметь возможность говорить еще тише, и Маркус почему-то скрестил руки на груди, словно чувствуя потребность закрыться от него.

– Знаешь, я действительно ненавижу магов. И все, что связано с магией. Именно поэтому я в свое время вступил в ряды Корпуса Либертад. Мне кажется, что в мире должно быть больше невозможного. Когда я узнал, кто ты, я разозлился. Не столько на тебя, сколько на тех, кто сделал это с Маркусом, которого я знал. Он был дорог мне, я любил его почти как сына. И ненавидел тебя, потому что мне казалось, что ты – извращение. Оскорбление его памяти. Нечто противоестественное.

Его голос дрогнул, Антуан сделал еще один судорожный вздох, тяжело сглотнул и продолжил:

– Но теперь я смотрю на тебя и снова вижу его. Без всяких пересадок костного мозга, без подавления хамелеона. Мы долго изучали тебя, но я до сих пор ничего не знаю о тебе. О том, сколько в тебе от прототипа, сколько от хамелеона и сколько своего собственного. Единственное, что я знаю наверняка, – это то, что ты мне нравишься. И мне очень хочется найти какой-то другой способ.

– Но другого способа нет.

– Увы. Только пересадка от донора. Если бы только настоящий Маркус был жив…

– Ирония в том, что тогда я никому не был бы нужен. Разве что Лине, но ее больше нет.

– Наверное, это просто судьба. Может быть, природа сама не хочет, чтобы над ней так издевались? По протоколам я должен был уничтожить вас обоих: и тебя, и Лину. Но я не смог. Из-за настоящего Маркуса и из-за Нелл. Я даже не смог убить ребенка Лины. Ради Нелл я решил развести вас. Решил, что для нее сын будет важнее, а Нелл был очень нужен ты. И совсем не нужно было делить тебя с собственной копией и вашим ребенком. Поэтому я все это затеял, поэтому скрыл от тебя правду. Мне казалось, что так будет лучше для всех. Но я никому не помог. Лина мертва, а Нелл… – Он посмотрел через все помещение на ширму, за которой она спала. – А Нелл придется снова потерять тебя. И мне горько от этого, Маркус. Правда.

– Верю, – неожиданно для самого себя мягко сказал Маркус. – Не знаю, чего там хочет природа, но я прошу тебя: не трогай моего сына. Маль сказала, что он гибрид, но больше человек, как Лина после операции. С ним не будет проблем.

– Об этом можешь не беспокоиться. Корпус никогда не узнает, что он вообще родился. Обещаю.

И в это обещание Маркус тоже поверил, испытав небывалое облегчение. Он и сам до конца не понимал, как это работает. Почему этот забавный маленький пацан, которого он видел один раз в жизни и который никогда его не вспомнит, так для него важен. И тем не менее, его жизнь сейчас волновала Маркуса куда больше, чем собственная. В этом наверняка тоже была виновата природа. Беспощадная стерва.

– Как мы скажем обо всем Нелл? – внезапно спросил Антуан.

– Я ей все объясню, когда она проснется, – без колебаний решил Маркус. – Лучше, если инициатива будет исходить от меня.

– Да, пожалуй. Я могу что-нибудь для тебя сделать?

Маркус задумался. Что это? Последняя просьба? Кажется, на такую имеют право приговоренные к смертной казни. Он понял, что не хочет так.

– Я ведь формально ничего по-настоящему плохого пока не сделал. Насколько я понимаю, те каори, которых я убил, тоже исчезли, как и Берт. Они будут жить. Рантор и Грегсон свою участь заслужили.

Он сделал паузу, вопросительно глядя на Антуана. Тот кивнул.

– Да, согласен.

– Тогда я не хочу, чтобы это было казнью. Я не преступник. Не хочу, чтобы меня пристрелили, как бешеную собаку. Я все сделаю сам. Мне только нужен пистолет с разрывными пулями. Ими будет вернее.

– Справедливое требование. Скажи, когда будешь готов.

– Я готов. Просто принесите мне пистолет.

Антуан напряженно нахмурился, снова бросив быстрый взгляд на ширму. Маркус нервно рассмеялся, стараясь сделать это тихо.

– Вы же понимаете, что я ее не трону. Просто попрощаюсь. Но я не хочу тянуть дольше, чем необходимо. Некоторые ожидания лучше не растягивать.

– Может быть, ты хочешь попрощаться с кем-то еще? С сыном, например?

Маркусу захотелось ударить старика, потому что при упоминании Коннора ему словно нож в сердце вонзили. Еще один вдобавок к той дюжине, что и так резали его на части. Но он сдержался. Пока он мог себя сдерживать, собирался это делать.

– Нет, – процедил он, почти не разжимая зубы. – Не хочу.

Антуан снова кивнул, потянулся к папке, но Маркус попросил оставить ее.

– И вообще-то мне действительно понадобится кое-что еще, – добавил он прежде, чем директор успел уйти.

Меня разбудили тихая музыка и запах еды, от которого сводило пустой желудок. Голова гудела, все тело болело, как будто меня изрядно побили. Но после падения с седьмого этажа могло быть и хуже.