За горным туманом - Карен Мари Монинг

Хоук уставился на неё. «Причинить тебе боль? Никогда! Я не мог сделать тебе больно, милая».

«Но сделал!» Её глаза были широко распахнутыми и блестели, губы подрагивали.

Он оказался рядом с ней в тот же миг. «Как я сделал тебе больно. Только скажи мне, я всё исправлю».

«Ты был холоден со мной. Ты прикасался ко мне, но это было так, словно ты был незнакомцем».

Сердце Хоука обливалось кровью. Желание набегало на него горячими волнами. Ей нравились его прикосновения.

«Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе?», выдохнул он, прежде чем украсть поцелуй с её надутых губок.

«Не так, как ты это делал вчера!» Между её прекрасных бровей пролегла морщинка испуга, и он стёр её поцелуем. «Кроме того, если ты так хотел уложить меня в постель, почему просто не воспользовался преимуществом того, что я так этого хотела?», она вздохнула, пока он осыпал нежными поцелуями её веки и реснички, трепещущие, как крылья бабочки. Его губы были тёплыми и бесконечно нежными, когда он целовал кончик её носа, потом, не такими нежными, когда он требовательно накрыл её рот своим.

«Когда я буду любить тебя, это будет не потому, что какое-то зелье опьянило тебя, а потому, что ты одурманена мной, так же, как я околдован тобой».

«О», выдохнула она, когда он распустил ей волосы и позволил им рассыпаться свободно по её плечам.

«Зачем ты завязала их?» Он расчёсывал пальцами её тяжёлую копну.

«Это зелье было ужасным. Я не могла вытерпеть даже прикосновения собственных волос к моей коже».

«Мне тоже очень трудно это вытерпеть, твои волосы», сказал Хоук, мягко играя ими, пропуская сквозь свои пальцы. Его глаза чуть прикрылись, потемнев от густого тумана чувственного обещания. «ты не представляешь, как часто я представлял себе ощущение этого серебристо-золотого огня на своём естестве, милая».

Желание окутало Эдриен, когда она представила образ, вызванный в воображении его словами.

Он медленно продвигал её к кровати, поощрённый дымкой желания в её широко распахнутых глазах.

«Тебя это заинтересовало, милая?», самодовольно заурчал он.

Она с трудом сглотнула.

«Тебе стоит только сказать мне, шепнуть, что тебе нравится. Я дам тебе всё».

Она собрала всё своё мужество. «Тогда поцелуй меня, муж. Поцелуй меня здесь…и здесь…ооох!» Он подчинился так быстро. Его губы были горячими, бархатистыми и требовательными. «И здесь…» У неё пропал голос, когда он стянул платье с её тела и опрокинул на постель под себя.

«Я хочу натянуть портьеры вокруг этой кровати и держать тебя здесь весь год», шептал он в её гладкую кожу груди.

«Хорошо, со мной», шептала она в ответ.

«Собираешься сопротивляться мне, милая?», Хоук отодвинулся и пристально посмотрел на неё.

«Умм….»

«Да, продолжай», подбадривал он. Он знал, его глаза должно быть светились от радости. Он знал, что у него должно быть было абсолютно глупое выражение лица прямо сейчас. Неужели это было возможно? Приручение началось и принялось за работу?

«Только прикоснись ко мне». Она нахмурила лоб. «Не задавай так много вопросов об этом!»

Он зарокотал тихим смехом и обещанием бесконечной страсти. «О, я прикоснусь к тебе, милая!»

******

«Слишком глубоко. Мы зашли слишком далеко».

«Я не знаю, о чём ты говоришь».

«Я размышлял над этим. Мы должны положить этому конец. Королева Эобил подозревает нас. Даже всё время, что ты провёл рядом с ней не ослабило её подозрительности. Лично я не желаю испытать на себе последствия её ярости. Женщина просто вернётся в своё время».

Король Фибн’эара махнул рукой»

******

И Ястреб рухнул на кровать. Потрясённый он оглядывался вокруг себя в пустой комнате.

Эдриен упала со стуком на пол своей современной кухни.

******

Ты видел то же, что и я?», задохнулся Король Фибн’эара.

Адам застыл, ошеломлённый. «Она была обнажённой. Она дышала с трудом. Она…дерьмо!»

Король решительно кивнул, и они оба сделали жест рукой. «Она остаётся».

Это было одним из золотых правил. Некоторые вещи не могут быть прерваны.

******

«Ты на самом деле из будущего?», охрипшим голосом прошептал Хоук, когда Эдриен снова появилась через каких-то пару мгновений, в нескольких футах от него на кровати. Когда Эдриен пила в его комнате, Лидия рассказала ему об её исчезновениях в саду. Ястреб попытался убедить себя, что Лидия ошибалась, но его охранники подтвердили, что видели, как его жена исчезала и появлялась несколько раз в быстрой последовательности.

Значит, она всё ещё могла вернуться в своё собственное время, даже без шахматной фигурки. Чёрная королева не то, чем кажется. Предсказательница сказала правду.

Эдриен кивнула, всё ещё оглушённая своим внезапным перелётом сквозь время. «И я не могу контролировать это! Я не знаю, когда это случится снова!» Её пальцы судорожно вцепились в шерстяное одеяло, словно эта крепкая хватка могла предотвратить оттого, что её могло забрать обратно.

«Святые угодники», он медленно дышал. «Будущее. Другое время. Время, которого ещё не было».

Они пристально смотрели друг на друга, онемевшие на затянувшееся мгновение. Его глаза цвета воронова крыла стали глубокими от теней, а золотистые прожилки полностью погасли.

Неожиданно Эдриен поняла даже слишком ясно, что никогда не хотела возвращаться в двадцатое столетие. Она не хотела быть без него всю оставшуюся жизнь! Отчаяние вцепилось ледяными пальцами в её сердце.

Было уже слишком поздно. Как она любила его! Внезапность с которой она вспомнила, что она не контролировала то, как долго она могла оставаться; осознание того, что она могла быть заброшенной обратно, никогда не вернуться; тот факт, что она не имела ни малейшего понятия как, или если бы она могла снова заглянуть к себе, ужасали её.

Быть переданной, нет, приговорённой, вернуться в холодный и пустой мир двадцатого столетия, зная, что мужчина которого она будет любить вечно, умер почти за пять сотен лет до того, как она родилась, о господи, всё, что угодно, только не это.

Охваченная страхом от осознания этого, она пристально смотрела на него, приоткрыв губы, такая ранимая.

Хоук почувствовал перемену в ней; какое-то безмолвное принятие только что совершилось в той части Эдриен, к которой он так долго тянулся. Она смотрела на него с тем же освобождённым от оков выражением, которое он видел на её лице в ту ночь на скалах Далкейта, когда она загадывала на звезду.

Это всё, что надо было видеть Хоуку. Через мгновение он был уже на ней. Осознание того, что она могла быть оторвана от него в любой миг, делали время бесконечно драгоценным. Настоящее было всем, что они имели, и не было гарантий на завтра.