Усмиритель: кровавая резня - Алим Тыналин

Тут уже получилась целая мешанина тел, чтобы обойти их, остальным противникам пришлось перепрыгивать через лежащих товарищей. А мне, к счастью, удалось создать нечто вроде баррикады из живых тел, правда, уже бесчувственных.

Противников осталось четверо и они закричали, очень странно и почти одновременно:

— Быстрей! Валим его во славу великого Ангела бездонной ямы! Принесем в жертву.

Вот придурки. Я чуть отошел назад и выставил вперед левую ногу и руку, приняв боксерскую стойку, одновременно прикрывая плечом челюсть. Сейчас, пока они не добрались до меня, есть шанс немного передохнуть и перевести дух.

Вот только у парня впереди, следующего противника, быстро перепрыгнувшего через сваленных в кучу бандитов, в руках оказалась бита. Эге, подождите, это нечестно, разве мы так договаривались?

Парень первым добрался до меня, яростно заорал и замахнулся битой. Уходить некуда, все, что мне удалось сделать, это, наоборот, придвинуться к нему как можно ближе. Чтобы удар толстым концом биты прошелся мимо или только слегка задел меня.

Так и случилось. Бита простительно в воздухе и я на мгновение содрогнулся, представив, что было бы, если он попал мне по голове. А он ведь как раз туда и целил, сволочь. Раскроил бы череп и даже не поморщился.

Раз так, я тоже посчитал себя свободным от обязательств и иллюзорных представлений о морали и гуманизме. До пистолета бежать далеко, у других оставшихся противников я тоже заметил ножи и цепи.

Поэтому я быстро сунул руку в карман, уходя от второго удара битой, достал нож и плавно воткнул его снизу вверх в живот врага с битой. Лезвие мягко вошло под ребра, я провел его вверх, вспарывая внутренности. Противник заверещал от боли, выронил биту и упал на пол.

Я вытащил нож из его раны и встретил другого, с рукой, обмотанной велосипедной цепью. Ну, тут все понятно. Противник просто хотел меня ударить, но я остановил его прямым пинком ноги в грудь и полоснул ножом по руке.

Он почувствовал боль, понял, что шутки кончились и отскочил к стене, придерживая раненую руку. Я ударил его в лицо кулаком и тоже уложил на пол.

Оставшиеся двое стояли передо мной, прикрываясь телами павших товарищей. Они смотрели на окровавленный нож в моей руке и не хотели повторить судьбу героя.

Наконец, один решился. Он тоже работал ножом. Я отбил его удар, блокировал руку, наклонился и ударил ножом по ноге. По артерии не попал, только слегка поцарапал ляжку, но парень закричал так, как будто я отрубил ему ногу. Упал на пол, держась за рану.

Видя это, самый последний с водопроводной трубой в руке, хотел убрать, но я его поймал. Уложил на пол, уселся рядом и поднес нож к шее.

— Ну, а теперь, если не хочешь подохнуть, скажи, где находится Убежище номер один.

Глава 26

Жертвоприношение

Удивительное дело. Вместо того, чтобы испугаться еще больше или захныкать от того, что к его горлу приставлен нож, этот парень вдруг пристально вгляделся в меня. Такое впечатление, будто узнал, хотя маска по-прежнему у меня на голове.

Он посмотрел мне в глаза и я против воли почувствовал себя слегка не по себе. Как будто стою обнаженный перед толпой. Какого дьявола тут происходит?

— Я знаю тебя, — уверенно сказал парень и усмехнулся, показав желтые неровные зубы. Нож по-прежнему прижимался к его кадыку, но ему уже плевать. — Ты тот псих, который гасит банды в городе, точно? Да, точно, можешь не отвечать. Сними маску, я же знаю твои приметы. Но ты ошибся, псих. Твоя девушка не тут, а в первом убежище.

Вот теперь волосы у меня поднялись дыбом. Я не хотел верить в то, что он сказал. Неужели они все-таки добрались через меня за моей девушкой?

— Ну-ка, повтори, что ты сказал, — я схватил парня за руку и ударил рукоятью ножа в лицо. Потом еще и еще. Из носа парня брызнула кровь, он закрыл глаза и пытался прикрыться от меня, но безуспешно. — Тебе это кажется смешным? Что ты там сказал насчет моей девушки? Ты хочешь, чтобы я отрезал тебе нос и уши? Клянусь, я сделаю это, если ты не скажешь, где находится ваше логово?

Парень с окровавленным лицом засмеялся в ответ. Потрогал лицо и посмотрел на ладонь, испачканную кровью, потом перевел взгляд на меня. Судя по всему, этот придурок всерьез верит в помощь своего темного божества и теперь считает, что достиг надо мной превосходства.

— Ты можешь порезать меня на лоскутки, но даже тогда я ничего не…

Ладно, ты сам напросился. Что же тут поделать, придется использовать методы форсированного допроса в полевых условиях. Не хотелось бы, но выхода нет. Чем больше я тут теряю времени, тем сильнее опасность для Джессики.

Я убрал нож и схватил парня за нос большим и указательным пальцами левой руки. Резко выкрутил влево, ломая хрящ. Это удалось почти сразу, тем более, что парень почти не ожидал нападения и думал, что ему ничего не будет.

— Ах ты, гребаный псих! — парень заорал от боли на весь дом, из носа брызнула кровь, он согнулся, лежа на полу и зажмурил глаза. — Что ты делаешь, больно же!

Да, это чертовски сильная боль. Я взял его за плечо, повернул к себе и теперь уже схватил за ухо.

Уселся на грудь, ногами уперся в его руки, обездвиживая пленника. После неожиданного перелома носа парень еще чуток не в себе, не мог сопротивляться. Лежал потихоньку на полу и постанывал. Болевой шок плохая и неприятная штука.

Я сжал его ухо двумя руками. Парень почувствовал, что я держу его и насторожился.

— Да, все совершенно верно, ты понял правильно, — заметил я. — Плохи твои дела. Я буду откручивать тебе ухо. По-настоящему. Пока не оторву его. Поверь, я умею это делать. Ну, что ты скажешь на это? Тебе нравится, когда тебе делают больно? Или ты все-таки подумаешь? И согласишься мне помочь? Адрес убежища, быстро!

Надо же, он оказался крепким парнем. Я и не ожидал.

Самый последний из их шайки. Можно исполосовать его ножом. Но так гораздо больнее и поэтому эффективнее.

Парень продолжал молчать. Закрыл глаза. Покачивался из стороны в сторону. Прямо там, на полу.

Забормотал непонятные слова. Вот сумасшедший.

Все-таки, религиозные фанатики самые трудные пациенты. Их можно пытать до бесконечности. Они входят