Плохая привычка - Тата Кит

услышать шаги или, хотя бы, «кто там?». Но ничего. Абсолютная тишина.

Стянув ботинки, я пронесла пакеты в дом, интуитивно найдя кухню. Сумочку и ключи тоже оставила на кухонном столе. Практически на цыпочках пошла искать Славу. К счастью, дом не был большим, одноэтажный уютный домик, отлично подходящий для отдыха вдвоем или в одиночестве.

И одиночкой этой оказался Слава, спящий на диване в гостиной перед телевизором.

Ну, что за человек? Даже во сне кажется злым и хмурым. Но я-то знаю, что всё далеко не так, как кажется снаружи.

Алкоголем на пахло. На журнальном столике перед ним было чисто. Стопка книг и одна из них раскрыта и перевернута открытыми страницами вниз, очевидно, на том месте, где он остановил чтение. Кое-кто любит читать фантастику.

Телевизор выключен. Слава спал на боку, скрестив руки на груди и, вытянув ноги.

Я аккуратно укрыла его пледом, лежащим на спинке дивана, и тихо вышла из гостиной, чтобы вернуться в кухню и начать готовить.

В холодильнике было пусто. Если, конечно, не считать пары бутылок алкоголя.

Поочередно открывая ящики, я нашла, где находится посуда и столовые приборы. Я начала тихо разбирать пакеты, стараясь как можно меньше шуршать. Хотела снять пуховик, но поняла, что в доме прохладно. Градусов пятнадцать, наверное. Не больше. Не очень-то комфортная температура для проживания. Батареи едва теплые. Если Слава все эти дни жил в таком холоде, то он очень рискует простыть.

Слава любит мясо и соусы. В принципе, можно ничего не выдумывать и приготовить ему просто мясо с соусом. Так уж и быть, без овощей, чтобы он не ворчал о том, что где-то недоедают кролики.

Я вынула мясо из упаковки, поставила сковороду на плиту и, пока та разогревалась, щедро сдобрила мясо специями.

— Рубик, бля… — услышала я ворчливое рычание Славы, приближающегося к кухне. — Я сказал тебе, кинуть продукты у порога и съебнуть. Какого ху…

Слава осёкся, стоило ему войти в кухню, где у стола стояла я.

Помятый, хмурый, опустил бороду. В голубых глазах стынет лёд обиды и злости.

— Привет, — разбавила я молчание.

— И как ты меня нашла? — довольно грубо поинтересовался Слава. Подпер плечом дверной проём и скрестил руки на груди, продолжая смотреть на меня из-под сведенных густых бровей.

— Роберт сказал, где ты. Дал ключи.

— Зря я его в детстве не пиздил, — вздохнул Слава. Отвернувшись в сторону окна, он свёл брови ещё сильнее. — Где твоя машина? Или ты на такси?

— Застряла в начале улицы. Слишком много снега намело.

— И ты припиздячила с начала улицы ко мне с двумя пакетами?

— С тремя и с сумочкой, — уточнила я. — Так что уехать я сегодня вряд ли смогу.

— Ключи от машины в сумочке?

— Да.

Вздохнув, Слава вышел из кухни, а через несколько секунд и из дома. В окно я успела увидеть только то, как он, вооружившись снеговой лопатой, вышел за калитку и исчез.

Пока его не было, я успела приготовить ранний ужин, и даже заморочилась с салатом. Во время готовки мне становилось всё теплее и теплее. Едва ли плита так сильно могла согреть пространство на кухне. Прежде чем снять куртку я коснулась батареи и едва не обожгла руку, ощутив, насколько она стала горячей.

Невольно улыбнулась. Мой бородатый ворчун даже в ссоре не перестает заботиться обо мне и моём комфорте. Не показывает этого, но замечает всё до мелочей.

Оставив куртку в прихожей, я вернулась в кухню, где решила навести порядок после готовки. Подняла взгляд на окно и увидела, как Слава вернулся, а за калиткой за секунду до её закрытия я разглядела свою машину.

Он сумасшедший, если расчистил снег по всей улице специально для моей машины.

— Теперь уехать сможешь без проблем. Хоть сейчас, — сказал Слава, войдя в дом. И своими резкими словами и тоном уничтожил улыбку, с которой я хотела его встретить и отблагодарить.

— И чем ты займёшься, когда я уеду? — спросила я его, уперевшись ладонями в стол, что оказался между нами.

— Тем же, чем и до тебя. Я, диван и две мои девчонки… — кивнул он в сторону холодильника с алкоголем. — …отлично проведем время. Спасибо, кстати, за закуску. Можешь ехать.

— Пиздострадания? Это твоё развлечение на ближайшие дни? — сверкнула я гневно глазами и увидела, как его глаза блеснули чем-то хулиганским.

Кажется, Смертин на секунду уступил место Славику.

— Натах, хорош, — протянул он угрожающе. — Если продолжишь материться, я рискую ещё сильнее влюбиться в тебя.

— Что-то как-то… похуй, — выронила я игриво и прикусила нижнюю губы, видя, как Славин взгляд загорелся пламенем, а кадык дернулся от того, как он резко сглотнул, лишь на мгновение опустив взгляд на мои губы.

— Натах, тебя пороть и пороть надо, — произнес он чуть хрипло, и вибрация его низкого голоса, словно согревающей волной пронеслась по моему телу.

— Ты меня испортил, тебе меня и пороть, Славик.

Понизив голос почти до шепота, я подошла к мужчине, который пытался сохранять невозмутимость. Обхватив его лицо ладонями, я привстала на цыпочках и почти невесомо поцеловала его в губы, услышав, как протяжно он выдохнул и прикрыл глаза.

— Прости меня, пожалуйста, Слав, — шепнула я, поглаживая кончиками пальцев его брови, скулы и бороду. — Я просто боюсь, что однажды…

— Ты опять не узнаёшь, кто перед тобой? — перебил он меня, снова вернув лицу суровость.

— Я прекрасно вижу и узнаю, кто передо мной, Слав. Но это не значит, что старые страхи отступили при виде тебя. Ты говоришь красиво, я и хочу верить тому, что ты говоришь, но пока не могу. Не получается у меня переступить через этот страх. Потому что мы не всегда можем контролировать свои чувства. Взять, например, меня: я не планировала и не хотела любить кого-то ещё после развода. Но рядом оказался ты и… И теперь мне больно осознавать, что может случится что-то, что отдалит тебя от меня. Я не хочу однажды, спустя лет десять нашего брака, увидеть в этих голубых глазах безразличие. Потому что всегда