Стечение обстоятельств - Алина Аркади

Весь отрезок времени, что тратится мною на переодевание по приказу мужчины, мысленно снова и снова повторяю себе: «Не паниковать. Не паниковать. Не паниковать». Напряжение давит, размазывая и подвигая ближе к черте истерики, но я изо всех сил сдерживаю слёзы, чтобы похититель не удостоился моего страха, вероятно, подпитывающего его. Если жертва боится, автоматически становится безвольной и податливой, с лёгкостью исполняя любые условия. Моя задача ‒ продержаться максимальное количество времени, пока папа не найдёт решение или не придёт к общему знаменателю в переговорах с людьми, у которых я оказалась.

Раздаётся щелчок, и дверь отворяется, являя мне уже знакомого мужчину.

‒ Ужин, Арина. ‒ Вносит блестящий поднос, на котором несколько тарелок и два стакана. ‒ Мясо, ‒ указывает пальцем на одну из тарелок, ‒ запечённые овощи, салат, сок, вода.

‒ Воду пить не буду, ‒ прыскаю, вспоминая бутылку из машины, ‒ и сок под сомнением.

‒ Они чистые, если так беспокоишься о дополнительных веществах в жидкости. Твоя отключка была необходима только для транспортировки сюда.

‒ Не уверена… ‒ прищуриваюсь, подозрительно поглядывая на стаканы.

‒ Я сказал ‒ чистые, ‒ повышает голос, начиная раздражаться. ‒ А теперь главное. Сейчас позвоним папочке, ‒ вытаскивает телефон и небольшой лист бумаги. ‒ Как только Демьян берёт трубку, начинаешь читать текст. Никаких «папочка, спаси меня» и прочих слюней, поняла? ‒ согласно киваю и принимаю из его рук необходимое.

Слышатся гудки ‒ тоненькие, протяжные. Кажется, отец не отвечает целую вечность, а, когда всё же принимает звонок, давлюсь слезами от звуков родного голоса, едва сдерживаясь, чтобы не закричать в трубку.

‒ Пап…

‒ Дочка! Всё в порядке? С тобой всё хорошо? ‒ и мне бы ответить, но чёрный испепеляющий взгляд уже обжигает раздражением.

‒ Папа, ‒ читаю текст на бумаге, ‒ моя жизнь и свобода зависят от твоих действий. От тебя требуется миллион евро. Только наличные. Чем быстрее соберёшь деньги, тем быстрее получишь меня… ‒ спотыкаюсь на словах, сглатывая слёзы, ‒ без серьёзных увечий. Максимальный срок ‒ неделя. Время пошло.

Мужчина выхватывает телефон, сбрасывая звонок. Наверное, есть лимит на разговоры, потому что сейчас, как и два часа назад, он засекал время, посматривая на часы.

‒ Завтрак в восемь, будь добра проснуться до моего прихода. ‒ Движется к выходу, прихватив пустой поднос.

‒ Не уверена, что засну, ‒ демонстративно отворачиваюсь.

‒ Послушай меня, ‒ шаг, больше походящий на прыжок зверя, и сильная ладонь сжимает мой подбородок, дёргая на себя. ‒ Ты не в том положении, чтобы высказывать недовольство. Одно неправильное действие с твоей стороны ‒ накажу. Будет больно и неприятно. Усекла?

‒ Да, ‒ выдаю с хрипом, полностью сосредоточенная на жёстком взгляде.

‒ Вот и умница. В шкафу есть журналы и книги. Развлекай себя сама.

Закрывает дверь, провернув ключ два раза. Улавливаю удаляющиеся шаги и ещё один щелчок. Значит, комната не одна, и даже при условии моих самых громких криков, вряд ли мне придут на помощь.

Некоторое время накручиваю круги по спальне, детально рассматривая обстановку и проверяя шкафы на наличие каких-либо предметов, которые помогли бы мне отсюда выбраться. Но мой похититель позаботился о том, чтобы не оставить ничего лишнего. Как он и сказал, лишь стопка женских журналов и несколько книг, а, точнее, оригиналов английской литературы. Видимо, даже об идеальном знании мною английского языка эти люди осведомлены.

Переключаюсь на окно, за которым виден зимний сад с узкими тропинками, голыми деревьями и кустами. Летом здесь наверняка красиво. Посреди огромный фонтан, сейчас запечатанный и закрытый от морозов. Внимание привлекает фигура девушки в центре композиции, которую я определённо видела, вспоминаю: скульптура Бенджамина Виктора «Вирсавия» при изучении предмета «История мировой культуры». Вдалеке виден огромный дом в три этажа и накрытый бассейн. Рядом ещё одно высокое строение, предназначение которого мне непонятно. Встаю у края окна, направив взгляд так, что в небольшой просвет между двумя постройками, виден проезжающий автомобиль. Сердце ёкает и призывно ноет, когда мне кажется, что это машина Глеба. Лишь на секунду хочется верить в увиденное, понимать, что он рядом, только крикни погромче. Одёргиваю саму себя, осознав невозможность желаемого.

Интересно, Глеб присутствовал на свадьбе? Новицкие были в списке гостей, приглашение Глеб видел, о чём свидетельствовал звонок с претензиями ‒ злился, рычал, негодовал. Знает ли о моём похищении? Если и так, то чёрствому сухарю совершенно наплевать, что будет с надоевшей игрушкой, от которой его так вовремя избавили.

Несмотря на патовость ситуации, в которой я оказалась, за одно благодарна ‒ женой Евдокимова так и не стала. Вторая сорванная свадьба сродни подзатыльнику от вселенной ‒ действие ошибочно и повторение не увенчается успехом. Но где гарантия, что после возвращения, меня вновь не отправят в ЗАГС, говорить «да» Олежеку?

Ещё долго стою у окна, прислонившись лбом к стеклу. Как только темнеет, по всему периметру зажигаются фонари, а в больших окнах дома появляется свет. Даже вижу фигуры, проскальзывающие мимо окна, стараясь понять, чей именно силуэт скрыт от моих глаз. Вдоволь насмотревшись, забираюсь под одеяло, свернувшись клубком, снова и снова прокручивая события сегодняшнего дня. Страх отпускает, позволяя телу расслабиться и принять накопившуюся усталость, и несмотря на дальнейшую неизвестность и чувство опасности, которое разливается внутри, я всё же засыпаю.

Глеб

‒ Есть новости от Демьяна? Требования выдвинули? ‒ врываюсь, с порога закидывая отца вопросами.

‒ Здравствуй, сын. И тебе здравствуй, отец. С Днём Рождения, сынок. Спасибо, пап. ‒ Кривляется мой родитель, намекая на мою невоспитанность. ‒ Здороваться не учили? Когда ты уже научишься соблюдать элементарные нормы приличия? ‒ фыркает, закатывая глаза.

‒ Поздно учиться. Так что? ‒ нетерпеливо переминаюсь в коридоре в надежде хоть на какую информацию.

‒ Сначала ты поздороваешься с мамой за ужином, ‒ поднимает ладонь, показывая, что ему плевать на мои хотелки. ‒ А затем, уединившись в кабинете, мы поговорим. Сразу скажу ‒ новости есть. ‒ Бросает косточку, как затравку, чтобы не унёс ноги раньше времени.

‒ Хорошо, ‒ выдавливаю. И мне придётся пройти все круги ада общения с родственниками, лишь бы отец поделился тем, что знает.

Направляемся в столовую, где мы обычно ужинали вчетвером, когда жили с братом в этом доме. Мама и Костя эмоционально что-то обсуждают, рассматривая экран телефона.