Воин сновидений - Кирилл Кащеев

– А-а-а! – короткий разбег, прыжок, свист ветра в ушах – подняв тучу брызг, все трое свалились в ледяную воду. Стремительное течение подхватило их и понесло прочь. Вода ревела в ушах, и Яманту на миг почудилось, что вслед раздался разочарованный вой… и снова бьет колокол. Отфыркиваясь, он вынырнул. Мгновение они барахтались, потом их со Святовидом гребки сладились и они поплыли, волоча Владигора между собой. Кровавый след поплыл по воде и тут же исчез, размываясь. Холод должен остановить кровь, но рану нужно осмотреть и перевязать.

– Выбираться надо! – сквозь шум течения прокричал Ямант. – Ему долго в воде нельзя.

– По берегу догонят! – крикнул в ответ Святовид.

– Лесом уйдем! – ответил Ямант, понимая: кто бы ни был невидимый противник, с раненым на руках им не скрыться. Придется спрятать Владигора в ветвях деревьев.

Река сделала поворот, и парни погребли к берегу. Ямант ухватился за выступающие из толщи берега корни и как по лестнице выбрался из воды. Принял из рук Святовида тяжелого, бессильно обвисшего Владигора, втащил наверх, ухватив за плечи, поволок под прикрытие деревьев – на траве осталась длинная красная полоса. Ямант торопливо наклонился, с тревогой вглядываясь в бледное, с закрытыми глазами лицо, задрал на Владигоре рубаху… Рядом рухнул на колени насквозь мокрый Святовид.

– Ну что, Ямант, как он? – теперь уже не звал литвином и не вспоминал о Малуше…

Ямант медленно и аккуратно, словно именно это было сейчас самым важным, одернул на Владигоре рубаху, расправил складки.

– А… стрела? – растерянно спросил Святовид. – Вытащить…

– Он умер, Святовид, – тихо сказал Ямант и поднялся, шагнул прочь, оставляя того наедине с мертвым другом. Даже отважный горюет над смертью товарища, нет в том стыда, но и глазеть на то не следует. Он отошел подальше и тихонько зашуршал в траве, вслушиваясь в звуки за спиной. Сзади послышался сдавленный всхлип. Потом сопение сменилось тишиной, и уже почти нормальным голосом Святовид сказал:

– Надо вернуться – тревогу поднять.

Ямант покачал головой:

– Нельзя – на деревню наведем. – Он помолчал и наконец спросил: – Стрелу видел? Не галицкая, не литвинская, и у половцев не такие. Кто-то чужой… – Он на мгновение осекся и добавил: – Совсем чужой пришел. Спрячем его, замоем траву, – он кивнул на Владигора. – Обойдем лесом. Подкрадемся, узнаем – кто такие. Тогда решим.

Святовид прикусил губу – не в натуре сына старосты было вот так принимать распоряжения какого-то полоняника. Тоже помолчал… И решительно кивнул.

– Пошли!

И они двинулись. Ямант первым – Святовид пропустил его вперед, молчаливо признавая, что по лесу литвин ходит лучше. Сейчас он не был ни литвином, ни чужаком, ни соперником. Настороженно прислушиваясь, Святовид почти неслышно крался следом. Они заложили широкую петлю, заходя лучникам в тыл, припали к траве и двинулись вперед на четвереньках. Медленно-медленно, чтоб не качнуть ветку, Ямант приподнялся…

– Никого. Небось за нами пошли, – вслушиваясь в лес, наконец решил он и, все так же пригибаясь, двинулся к деревьям у обрыва – тем, из-за которых летели стрелы. Почти распластавшись по земле, принялся изучать оставшиеся следы. Следы были. Много, отчетливых, даже нарочитых, будто враг оставил их, дразнясь.

– Это же… – растерянно выдохнул Святовид. – Волки! Стая, не меньше десятка! Но ведь… в эту пору волки не сбиваются в стаи!

Ямант тяжело опустился в траву:

– А в какую пору волки из луков стреляют?

Оба снова уставились в землю. Волки не стреляют из луков. А люди, даже самые опытные охотники, не могут ходить, вовсе не оставляя следов. Но следов нет, а значит… Один верховный бог Диевас знает, что это значит!

– Колокол, – вдруг вскидывая голову, сказал Святовид.

– Я думал – чудится мне, – поднимаясь, пробормотал Ямант. – Сполох?

– Нет, – мотнул головой Святовид. – И не заутреня. Как будто звонарь… пьяный.

Парни переглянулись. Они не понимали, что это значит, но им было невыносимо страшно.

– Не у нас звонят, – наконец пробормотал Святовид. – В соседней деревне.

– И следы волчьи туда ведут, – сказал в ответ Ямант.

Они не смотрели друг на друга. Нечто непонятное, но наверняка ужасное случилось не с ними. Это несло облегчение, но одновременно и жгучее чувство стыда.

– Пойдем? – кивая в ту сторону, куда вели волчьи следы и откуда слышался едва различимый колокольный звон, спросил Святовид. Голос его звучал неуверенно, похоже, больше всего ему хотелось, чтоб Ямант сказал – нет. Яманту и самому хотелось. Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду:

– Пойдем. Надо.

Святовид обреченно кивнул – и они побежали. Отпечатки волчьих лап тянулись перед ними, и только сейчас Ямант разглядел, что новые, свежие следы покрывают старые. Волки бежали к соседней деревне, а до этого – может, ночью, а может, и на рассвете – бежали оттуда. Стая кружила, будто искала что-то. Или кого-то, – подумал Ямант, и на душе снова стало омерзительно.

– Это неправильные волки, – шагая по следам, бормотал Святовид. – Они будто не знают, что делать в лесу!

– Волки не знают? – недоверчиво переспросил Ямант.

– А зачем они в деревню идут? Со старостой наливку пить?

Ямант невольно кивнул. Даже в голодные зимы к деревням волки не совались, а уж сейчас, когда тепло и дичи полно… Впереди – уже довольно близко – снова забил колокол. Звон был неровным, рваным, прерывистым, непохожим даже на придурь пьяного звонаря. Яманту вдруг представился поджарый серый волк, ухватившийся зубами за веревку и дергающий, дергающий колокольный язык… Позабыв обо всем, даже об обычной осторожности, Ямант побежал – он должен, просто должен увидеть, что там. Следом сорвался Святовид. Они неслись рядом, перескакивая через старые гниющие стволы, подныривая под низко свисающие ветки, продираясь сквозь колючие кусты. Лес стал реже, вдалеке завиднелась опушка, за которой – они точно помнили – начинается вырубка, а там и частокол вокруг деревеньки, над которым торчит крытая деревом «луковка» церкви и высокая, похожая на тонкую лучину, колокольня. Задыхающиеся парни наддали шибче…

– Держись! – Ямант успел ухватить Святовида за локоть, остановив над самым краешком обрыва.

Колоколенка действительно возвышалась. Она торчала над бурлящей водой, и покосившийся колокол плыл по пенящимся барашками волнам. Закрученные бурунчики болтали туда-сюда язык, бессмысленно брякавший в стенки колокола. И больше на месте соседской деревни ничего не было – ни частокола, ни крыш, ни церкви, а только огромная ямища, до краев заполненная пенной, взбаламученной водой!

А по краям ямы тонкими, будто плетеными, цепочками тянулись волчьи следы.

– Что… Что же это? – пятясь назад, пробормотал Святовид и с отчаянным непониманием поглядел на Яманта.