Дети Разума - Орсон Скотт Кард

Некоторое время Вэл удавалось себя сдерживать, а потом слезы потекли по ее щекам.

- Ты говорил, что любишь меня.

- Жалел. В тот день, на кухне Валентины, помнишь? Но правда в том, что я просто хотел произвести на Валентину хорошее впечатление. На другую Валентину. Показать ей, какой я хороший парень. Вот в ней действительно присутствуют некоторые из этих самых добродетелей, и для меня очень важно, что она думает обо мне. Поэтому…, я влюбился в такое существо, которое достойно уважения Валентины. Именно тогда я любил тебя больше, чем когда-либо. А потом мы поняли, в чем на самом деле состояла наша миссия, и ты внезапно перестала умирать, а я, связанный своим "Я люблю тебя", должен был идти все дальше и дальше, чтобы держать слово, хотя становилось все яснее и яснее, что я скучаю по Джейн, скучаю по ней так безутешно, что мне даже больно, а единственная причина, по которой я не могу получить ее назад, в том, что ты не хочешь уйти…

- Пожалуйста, - проговорила Вэл. - Это слишком больно. Я не думала, что ты… Я…

- Миро, - вмешалась Квара, - я много дерьма видела в своей жизни, но то, что ты делаешь сейчас…

- Заткнись, Квара, - оборвала ее Эла.

- Вот еще, ты кем себя возомнила, королевой корабля? - огрызнулась Квара.

- Дело не в тебе, - объяснила Эла.

- Знаю, дело в Миро, который ведет себя как последняя сволочь…

Огнетушитель аккуратно оттолкнулся от своего кресла, и в следующее мгновение его сильная рука уже зажимала рот Квары.

- Сейчас не время, - тихо произнес он. - Ты ничего не понимаешь.

Она высвободила лицо.

- Я понимаю достаточно, чтобы видеть, что это…

Огнетушитель повернулся к работнице Королевы Улья.

- - Помоги нам, - сказал он.

Она поднялась и с удивительной быстротой вынесла Квару из главного отсека шаттла. Где Королева Улья изолировала Квару и каким образом обуздала, совершенно не интересовало Миро.

Квара была слишком зациклена на себе, чтобы разобраться в маленьком спектакле, который разыгрывали Миро и Вэл. Но другие поняли.

Имело значение только то, чтобы Вэл не поняла. Вэл должна была верить, что он действительно думает то, что говорит сейчас. И это почти работало до того, как вмешалась Квара. Но теперь они потеряли нить разговора.

- Знаешь, Вэл, - сказал Миро утомленно, - не важно, что я говорю. Потому что ты все равно не уйдешь. И знаешь почему? Потому что ты - не Вэл. Ты - Эндер. И несмотря на то что Эндер может взорвать целую планету ради спасения человеческой расы, его собственная жизнь священна. Он никогда не откажется от нее. Ни от одного клочка. Включая тебя - он никогда не отпустит тебя. Поскольку ты последняя и величайшая из его иллюзий. Если он откажется от тебя, то потеряет последнюю надежду на то, что он действительно хороший человек.

- Чепуха, - возразила Вэл. - У него только один способ подтвердить, что он хороший человек, - отказаться от меня.

- Согласен, - кивнул Миро. - Только в действительности ему далеко до хорошего человека. И потому-то он и не сможет от тебя отказаться. Даже ради того, чтобы подтвердить свою добродетель. Потому что нельзя обмануть айю. Он может обдурить кого угодно, но не твое тело. Он просто недостаточно хорош, чтобы отпустить тебя.

- Так, значит, ты ненавидишь Эндера, а не меня?

- Нет, Вэл. Я не испытываю ненависти к Эндеру. Просто он не совершенство, а обыкновенный человек, вот и все. Как и я, как любой другой. Как настоящая Валентина, если уж на то пошло. Только в тебе существует иллюзия совершенства - ну да ладно, ты ведь не настоящая. Ты просто Эндер, который переоделся Валентиной. Ты сойдешь со сцены и ничего не останется, что-то вроде стертого грима или снятой маски. И ты действительно веришь, что я мог любить все это?

Вэл развернула кресло, повернувшись к нему спиной.

- Я почти верю, что ты говоришь искренне, - проговорила она.

- А мне трудно поверить, что я могу говорить такое вслух, - подхватил Миро. - Но ведь ты именно этого хотела, так ведь?

Чтобы я был честным с тобой, чтобы и ты, может быть, смогла быть честной с собой и понять, что твоя жизнь - и не жизнь вовсе, а просто постоянное признание Эндера в своей неадекватности как человеческого существа. Ты - детская чистота, которую он, как он думал, потерял, но правда в том, что еще до того, как его забрали от родителей, еще до того, как он попал в Боевую Школу, до того, как из него сделали совершенную машину-убийцу, он уже был жестоким убийцей, которым всегда боялся быть. Именно этот факт Эндер всегда пытался представить в другом свете. Но как бы там ни было, он убил человека еще до того, как стал солдатом. Разбил голову мальчишке. Бил и бил его, а ребенок больше не очнулся. Родители больше никогда не видели его живым. Ребенок был препротивный, но не заслуживал смерти. Эндер с самого начала был убийцей. Вот что отравляет его жизнь. Вот зачем ты ему понадобилась. И Питер тоже. Чтобы одну свою часть - мерзкого, жестокого убийцу - впихнуть в Питера. А потом смотреть на совершенную тебя и твердить: "Смотрите, какая прекрасная штука была во мне!".

А мы все ему подыгрывали. Но ты не прекрасна, Вэл. Ты - жалкое покаяние человека, вся жизнь которого была ложью.

Вэл разрыдалась.

Миро обожгло такой острой жалостью к ней, что он с трудом сдержался, чтобы не крикнуть: "Нет, Вэл, это тебя я люблю, это ты нужна мне! О тебе я мечтал всю свою жизнь, и Эндер - хороший человек, и поэтому вся эта ерунда о том, что ты сплошное притворство, - полнейшая чушь! Эндер создавал тебя не сознательно, не так, как ханжа создает себе фасад. Ты выросла из него. Добродетель была внутри него, и ты - живой храм его добродетелей. Я и раньше любил Эндера и восхищался им, но пока не встретил тебя, разве мог я понять, как прекрасна его душа!"

Но она сидела к нему спиной и не могла видеть, как он терзается.

- Что же ты, Вэл? Полагаешь, что я снова должен пожалеть тебя? Разве ты не понимаешь, что твоя единственная ценность для всех нас в том, что ты можешь позволить Джейн занять твое тело? Ты, Вэл, нам не нужна. Айю Эндера принадлежит телу Питера, потому что только у него есть реальный шанс действовать в соответствии с настоящим характером Эндера. И последнее, Вэл. Когда ты уйдешь, у нас будет шанс жить. Пока ты здесь, мы все мертвы. И ты хоть на секунду можешь усомниться в том, что мы не будем скучать по тебе? Подумай.

"Я никогда не прощу себе, что говорил такое, - понял Миро. - Хоть я и понимаю, что нужно помочь Эндеру уйти из этого тела и сделать его пребывание в нем непереносимым, но факт остается фактом, я буду помнить то, что говорил, буду помнить ее безутешные рыдания и боль. Как мне жить с этим? Я думал, я был калекой раньше. Но у меня всего-то и было, что повреждение мозга. А теперь? Не мог же я сказать что-то такое, него не думал? Вот в чем соль. Я все эти страшные вещи говорил искренне. Вот, значит, какой я человек".