Непокорное сердце - Джил Грегори

– Я не уеду из Аризоны. Здесь мой дом, и никому не удастся выжить меня отсюда.

Краска бросилась в лицо Логану. Он схватил Брайони за плечи и яростно затряс.

– Глупая, проклятая идиотка! Ты заслуживаешь той участи, которая тебя ждет! И я больше пальцем о палец не ударю, чтобы спасти тебя еще раз!

Брайони вырвалась и опрометью выскочила из пещеры, унося в памяти черты его лица, искаженные гневом. Едва сдерживая слезы, она побежала вниз по дороге, не замечая возобновившейся боли в лодыжке, тщетно пытаясь изгнать из памяти навязчивый образ Техасца.

Бак был невероятно рад снова увидеть свою хозяйку живой и невредимой. Он встретил ее крепкими объятиями, беспрестанно спрашивая, все ли с ней в порядке. Бледность и слезы в глазах Брайони молодой ковбой расценил как следы перенесенных испытаний и внимательно слушал рассказ о том, как она укрылась в пещере, потеряв коня и подвернув ногу. О Джиме Логане Брайони не обмолвилась ни словом, и Бак без дальнейших расспросов с готовностью поверил в ее историю.

– Мы нашли тело Шорти сегодня утром. Его застрелили, – сказал Бак, когда Брайони закончила.

– О, Бак, это было ужасно! Так неожиданно! Они атаковали нас без всякого предупреждения. В меня они тоже стреляли, а потом погнались за мной. Так я и оказалась в горах. К счастью, мне удалось от них оторваться.

– Вы заметили, как выглядели эти люди? Могли бы вы узнать их, если бы встретили снова?

Брайони помедлила с ответом, но в конце концов отрицательно покачала головой.

– Нет, – соврала она, отворачиваясь от напряженного взгляда Бака. – Все произошло так быстро…

Бак помог ей забраться в седло своей пегой лошади, и Брайони уселась позади него.

– Не волнуйтесь ни о чем, Брайони! Мы с парнями отыщем проклятых негодяев. Это единственное, что мы теперь можем сделать для Шорти.

Его голос прозвучал необычно грозно, без тени привычного добродушия.

Когда Брайони вернулась домой, на нее со всех сторон обрушились бесконечные расспросы. Она вынуждена была снова и снова пересказывать свою историю работникам ранчо, Росите, судье Гамильтону. И всякий раз она умалчивала о том, что знает нападавших и что в горах ее снова спас Джим Логан. Брайони толком не знала, зачем она это скрывает. Поступать так подсказывал ей внутренний голос.

Когда в конце концов она рухнула в кресло в кабинете перед дымящейся чашкой кофе и тарелкой с пшеничными булочками, намазанными маслом, Брайони хотела только одного – чтобы все оставили ее в покое. Но как бы не так. В этот момент на пороге кабинета возник Мэтт Ричардс. Беспокойно переводя взгляд с нее на судью Гамильтона и обратно, он командным тоном потребовал объяснить, что случилось.

Судья Гамильтон пересказал ему всю историю с начала до конца, избавляя Брайони от необходимости повторять ее еще раз. Пока он говорил, Брайони внимательно следила за Мэттом. Мог ли этот красивый, хорошо одетый мужчина быть расчетливым, хладнокровным убийцей, как утверждал Джим Логан? Мог ли он сейчас желать ее смерти? Нет, это казалось невероятным. Слишком невероятным. Каждая черточка лица Мэтта выражала тревогу и сочувствие. Когда он опустился рядом с ней на колени и взял ее за руку, Брайони заглянула в его черные полуприкрытые глаза, пытаясь разглядеть в них намек на неискренность, на тайный злой умысел. Но ничего подобного она в них не обнаружила. Девушка улыбнулась ему, с облегчением забывая нелепый рассказ Логана. Мэтт – такой же убийца, как она сама. Или ее отец!

Казалось, Мэт позабыл об обиде, нанесенной ему отказом Брайони, и радость по поводу ее благополучного возвращения превозмогла все остальные его чувства. Брайони с благодарностью приняла его участие, так же как и сердечное внимание судьи Гамильтона, но тем не менее она чувствовала себя настолько утомленной, что по-прежнему мечтала поскорее остаться одна. Ей хотелось спокойно, в тишине подумать о происшедшем, собраться с мыслями и просто отдохнуть. В конце концов она не выдержала и, извинившись перед обоими гостями, обещала связаться с ними на следующий день, если ей понадобится их помощь. Когда мужчины уехали, Брайони поднялась к себе в спальню. Не в силах даже раздеться, она растянулась на шелковом покрывале в грязной, пыльной одежде и погрузилась в беспокойный сон.

Следующие несколько дней Брайони, не находя покоя, снова и снова возвращалась мыслями к рассказу Джима Логана. Она отчаянно пыталась найти другое объяснение смерти Дэйзи Уинстон и покушениям на ее собственную жизнь. Как бы то ни было, Брайони приняла решение хорошенько обыскать дом. Она сказала себе, что предпримет это ради развлечения, но в глубине души девушка знала, что должна доказать себе, что признания, о котором говорил Джим Логан, не существует. После изнурительных поисков во всех комнатах обоих этажей Брайони вздохнула с облегчением. Торжествующая улыбка появилась на ее губах. Теперь она могла с уверенностью сказать, что в ее доме никакие документы не спрятаны, и эта уверенность подкрепила ее убеждение, что история, рассказанная Джимом Логаном, была на самом деле ужасной, кошмарной ошибкой.

Для того чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, Брайони решила не отказываться от идеи устроить в июне праздничную вечеринку. Первым делом она пригласила Мэтта Ричардса, который, улыбнувшись своей обычной теплой улыбкой, заверил ее, что ни в коем случае не пропустит такого события. С тех пор как Брайони избежала смерти в горах, Мэтт относился к ней с предупредительной добротой и заботой. Он больше ни разу не упомянул о женитьбе, довольствуясь, вероятно, тем, что просто видит ее и может быть полезным при необходимости. Брайони была благодарна ему и стыдилась при мысли, что могла усомниться в нем и хотя бы на одну секунду заподозрить в убийстве.

Вскоре жизнь Брайони вошла в привычное русло, и ужас, обуявший ее в горах во время майской бури, постепенно притупился и стал стираться из памяти. Единственным событием, нарушившим ленивое летнее спокойствие, было известие о том, что в начале июня Кочизе, блистательный вождь апачей, умер в своей резервации. Все поселенцы, проживавшие в округе, встревоженно ожидали реакции индейцев. Несмотря на то, что вождь апачей подписал мирное соглашение с генералом Говардом несколько лет назад, отдельные группы индейцев продолжали совершать набеги на прилегавшие к резервации территории. Теперь, когда старого вождя не стало, правительство Соединенных Штатов рассматривало вопрос о переселении апачей в резервацию на берега реки Джайла, а это место никогда не пользовалось у них особой популярностью. Белые переселенцы штата с тревогой ожидали возвращения военного противостояния. Но шли дни, а возобновления набегов апачей не было, и мало-помалу фермеры и горожане перестали бояться и вернулись к обычным повседневным делам.

На протяжении этого тревожного периода Брайони часто задумывалась, действительно ли апачи совершали все приписываемые им зверства и беззакония, или, может быть, их нередко обвиняли несправедливо. Ей вспомнился маскарад, устроенный Зеке Мердоком и Расти Джессапом, и эта мысль вызвала другое воспоминание. Как-то раз Бак упомянул, что местные жители винят индейцев в смерти Джонни Блэйка, хотя Сэм и Энни убеждены, что за этим стоят отец Брайони и Мэтт Ричардс.