Остров в море наслаждений - Дарья Калинина

В словах Строчинского слышалась скрытая насмешка. Он явно не верил в то, что справедливость в отношении обманутого наследника будет восстановлена.

Когда Строчинский и Потапкин, в виде исключения никого сегодня не арестовавший, а лишь нагнавший на всех страху, отправились восвояси, друзья собрались за столом, чтобы поужинать и обсудить ситуацию более подробно.

– Вряд ли тетя Галя боялась призраков. При ее беспринципности она могла опасаться только живых людей. Кого же?

– А мне интересно, почему она так сердилась на свою дочь Наташу?

– Если сердилась, то тогда ей не следовало приглашать Наташу к себе в гости. А она ее пригласила.

– Это Наташа нам сказала, что мать ее пригласила. А возможно, что тетя Галя ее вовсе и не приглашала. Вспомните, как тетя Галя нас встречала. Сашку и его дочек расцеловала, тетю Валю и дядю Сережу тоже приветствовала, нам даже кивнула. А вот на Наташу едва взглянула. Нет, она ее явно не приглашала!

– Но потом мать с дочерью подружились.

– А потом поругались, – произнес Лисица. – Вы говорили, что буквально за несколько минут до смерти между матерью и дочерью произошла ссора.

– Что они там обсуждали, нам неизвестно.

– Но вскоре после этого тетю Галю убивают, – настаивал Лисица. – И почему полиция отпускает Наташу, честно говоря, мне непонятно.

– Если отпускают, значит, у них есть для этого веский повод, – произнес Эдик. – Потапкин не из тех, кто отпускает виновных только из-за такого пустяка, что их вина до конца не доказана. Если он согласился отпустить Наташу, значит, уверен – она невиновна.

– Интересно бы еще знать, почему у него сложилось такое мнение, – проворчал в ответ Лисица.

Кира же постаралась придерживаться фактов:

– Мы с вами точно знаем лишь то, что тетя Галя звонила своему племяннику Сашке, беседовала с его родственниками, упрашивала их приехать. Наташа пошла прицепом к Саше. Именно Сашка с Олей позвали с собой нас четверых и Наташу с Димой.

– Думаешь, мать не хотела, чтобы Наташа к ней приезжала?

– Наташа утверждает, что мать ее позвала сама. Так это или нет, мы уже не узнаем. И пока что Наташа остается наиболее реальным претендентом на роль убийцы своей матери.

– Но ведь ее же завтра отпустят!

– И это какая-то загадка для меня, – снова воинственно заявил Лисица.

Однако ничего загадочного в этом не было. Вернувшаяся домой на следующее утро Наташа сама объяснила друзьям, каким образом нанятому адвокату удалось добиться ее освобождения:

– Адвокат, по сути, был и не нужен. Меня бы все равно отпустили. Он добился лишь того, чтобы меня освободили уже сегодня, подготовил необходимые бумаги, подал их на подпись и добился, чтобы подпись была поставлена. Но меня все равно бы освободили рано или поздно. Просто надо было бы дождаться официального отчета экспертов. Это могло занять от нескольких дней до нескольких недель. Но с появлением адвоката дело и впрямь решилось очень быстро.

– А при чем тут отчет экспертов?

– Потому что их отчет совершенно точно подтвердил, что убийство Ефима Семеновича совершено тем же человеком, что и убийство моей матери. Рост, вес, телосложение, след ноги – все это не мое. Убийца легче меня почти на двадцать килограммов и ниже почти на голову.

Но это не значило, что убийца был хилым слабаком. Вовсе нет. Ведь и Наташа была очень крупной и физически сильной женщиной. Значит, убийца – тоже не самый мелкий человек. Взять хотя бы, к примеру, того же Диму. Он вписывался в эти критерии практически идеально – гораздо легче своей жены и ниже ее на голову.

Раньше все относились к Диме как к полному хилятику и мозгляку. Но сейчас Кира снова невольно подумала, что Дима кажется мелким и тщедушным только на фоне своей крупной супруги, рядом с которой он всегда крутится. Но вот Наташи не было с ними какое-то время, и Дима вроде бы даже как-то подрос. Стало ясно, что он не уступит в крепости мышц и выносливости любому среднестатистическому мужчине. А если вспомнить ту гору чемоданов, который он почти единолично приволок в аэропорт, то становится окончательно очевидным, что Дима обладает немалой физической силой.

Но Наташа и не подозревала о тех мыслях, что крутились в голове у Киры. И жизнерадостно продолжила делиться с ней новостями, которые считала для себя хорошими:

– Ну, а так как Ефима Семеновича убили, когда я, к счастью для себя, была уже за решеткой, то и подозрение в первом убийстве с меня автоматически сняли. Так что отныне я оправдана и невиновна!

Объяснение, почему все-таки Наташа оказалась на свободе, показалось Кире не вполне логичным. Но если Потапкина оно удовлетворило, то ему виднее. Наверное, были еще какие-то улики, которые свидетельствовали в пользу виновности другого человека, а не Наташи.

Подруги обняли Наташу:

– Очень рады!

– Поздравляем!

– От души поздравляем!

– Сама довольна. Обидно было бы потерять наследство матери. Оно у нее, говорят, немаленькое.

– То есть как – говорят? – растерялись подруги. – Разве ты не знала о размере богатства твоей матери?

– Нет, – помотала головой Наташа. – Мы же с ней совсем мало общались.

И что же должно было произойти между Наташей и тетей Галей, чтобы последняя, толком не узнав свою дочь, уже решила изменить завещание в пользу Сашки? Ну, что Женю тетя Галя могла пожелать вычеркнуть из своего завещания, это еще понятно. В конце концов отец Жени умер, больше он не стал бы доставать старуху своими требованиями, значит, и от Жени в завещании можно было избавиться. Но родная дочь?.. Ее-то почему тетя Галя хотела лишить наследства?

Но Наташу эти вопросы, казалось, ничуть не смущали.

– Сейчас я займусь оформлением бумаг, чтобы вступить в наследственные права, – поделилась она с подругами. – Волокита эта долгая, так что хорошо, что меня пораньше выпустили. Как говорится, раньше начнешь дело – раньше его и закончишь. Мешкать не буду, как только разрешат, сразу же начну оформлять бумаги.

– Твой муж нам так и сказал. Вот только он не сказал, как ты намерена поступить с деньгами?

– А что тут думать? – удивилась Наташа. – Деньги мои. Если Оля с Сашей хотят судиться – пожалуйста. Я в суд приду и все то же самое, что и вам сейчас, там скажу. Если судья сочтет, что я не права, его дело, возражать не стану. Приму его решение как законное. Но лично я себя неправой не считаю.

Вот и весь сказ. Как всегда, Наташа была кратка и разумна. Никакой враждебности, но решение принято и, как говорится, обжалованию не подлежит. Вступать в диспут с оппонентами Наташа вне стен суда не собиралась.

Видя, что Наташа расположена к откровенному разговору, насколько это вообще было возможно в подобной ситуации, подруги все же рискнули и спросили у нее: