Требуется жених. Людей просьба не беспокоить! - Анна Сергеевна Платунова

Я прикусила губу. Да уж, в безопасности! Бьюсь как птица в золотой клетке. Если бы только я могла отмотать время назад! Зачем я так необдуманно кинулась под защиту герцога? Лишь потому, что он клялся в любви, стоя на коленях? Стоп, а он клялся? Не помню, чтобы он что-то говорил о любви…

Я ведь могла попросить помощи у мадам Пирип, у мистера Кнопа. У Рисы и Расера. У любого из десятков добрых знакомых! Но эмоции оказались сильнее.

Не потому ли я так рванула к герцогу, что хотела сделать больно Брану? Да, неосознанно, и все же… В глубине души представляла, как Бран будет гореть в огне, когда поймет, что я досталась сопернику… Но кому я сделала хуже? Только себе. И Рози.

– Бран… – прошептала я и прижала ладонь к стеклу, будто могла дотянуться до Брана, дотронуться до него. – Я ведь верила тебе, а ты врал мне все это время. Смотрел в глаза и врал.

Иногда, когда я забывалась, любовь снова вспыхивала в моем сердце с прежней силой. Какая упорная штука – любовь. Ничем ее не вытравишь. Ведь я так старалась – твердила, что я его ненавижу. Должна ненавидеть за то, что он сделал со мной!

– Хватит! – вслух приказала я себе, спрыгивая на пол. – Поздно! Вот твоя новая жизнь!

И шепотом добавила:

– Наслаждайся…

После обеда к крыльцу подали экипаж. Эрьяр уже ждал меня. Элегантный, подтянутый, изящный. Губы сжаты в тонкую полоску.

– Ты опаздываешь, Валерия, – сухо высказался он. – Я выделил на прощание с Розали десять минут, теперь останется только пять.

Я сжала зубы, чтобы не сболтнуть лишнего и не сократить еще больше время свидания. Слуга загрузил мой саквояж, корзину со снедью. Только после этого высохшая, будто вобла, гувернантка вывела Рози. Глаза моей малышки покраснели от слез, но она держалась. Шмыгнула носом и покосилась на мадам Висс.

– Помни, ты не должна расстраивать маму перед поездкой, – назидательно процедила та.

– Мамуля!

Рози протянула ко мне руки, я присела на колени и прижала к себе свою хрупкую драгоценную девочку. Как же я тебя люблю, моя звездочка, моя радость. Все время, отпущенное на встречу, мы простояли обнявшись.

– Пора ехать, – сказал Эрьяр.

Он был точен и безразличен, будто часовой механизм.

– Еще минуточка…

– Нет.

Повинуясь его кивку, гувернантка подхватила Рози под мышки и оторвала от меня. Розали крепилась все это время, не пролила ни слезинки, но теперь не выдержала.

– Мамуля! – закричала она, выкручиваясь из рук мадам Висс. – Нет, мама, нет! Не уезжай без меня! Нет, мамуля! Не оставляй меня!

Она дрыгала ногами, молотила руками и захлебывалась криком. Я никогда не видела Рози в таком состоянии.

Я зарычала, как разъяренная кошка, и вырвала свое дитя из рук этой мерзкой тетки. Рози тут же обхватила меня руками и ногами.

– Отпусти Розали, – холодно приказал Эрьяр.

– Ни за что! – крикнула я. – Хватит! Или она едет со мной, или я никуда не еду! Ты и один справишься с оценкой имения. Зачем тебе я.

Герцог сузил глаза и скрипнул зубами. Без слов мотнул головой в сторону экипажа. Мы с Рози быстро, чтобы он не передумал, нырнули внутрь. Я чувствовала, как колотится сердечко Рози, покачивала ее на руках и целовала в макушку.

– Мы вместе. Все хорошо. Мы прокатимся, посмотрим на наш старый дом. Помнишь наш старый дом?

Эрьяр сел на козлах рядом с кучером, чему мы с Рози были только рады. Пусть бы там и сидел всю дорогу!

Когда карета въехала в Райс, мы немного повеселели, высматривая знакомые дома. На подъезде к Садовой улице Рози вдруг сунула руку в карман и достала смятый лист бумаги.

– Что это, птичка?

– Рисунок. Остался в моей книге. Помнишь, я рисовала наш дом и поющие кристаллы в подвале?

– Да, точно. А зачем он тебе?

– Сейчас… Смотри.

Я выглянула в окно и увидела, что на перекрестке стоит мадам Пирип и растерянно смотрит на приближающуюся карету. Я отодвинула шторку и помахала доброй гноме – глаза нашей няни сделались огромными, когда она разглядела нас с Рози в экипаже герцога. А Розали, не теряя времени даром, выкинула на мостовую скомканный рисунок.

– Рози, что ты делаешь?

Рози надулась и не ответила.

– Рози, ты знала, что мадам Пирип сюда придет? – не отставала я.

– Да! Это я ее позвала. Мысленно.

– Что? – опешила я.

– Мама, какая же ты непонятливая. Мысленно! Так же, как держала дверь тогда… И видела тень над деревом для Рисы. И вообще. Я много могу мысленно. Вот! Я тебе говорила, а ты не слушаешь.

Я в самом деле ничего не замечала. Вернее, не хотела замечать. Но теперь-то пора взглянуть правде в глаза. Рози унаследовала дар своего отца. Она – маг.

Глава 64

Моя дочь – маг. Моя девочка, которую я сама родила! Почему-то эта новость никак не укладывалась у меня в голове.

– Мамуля, ну не смотри так. – Рози забралась ко мне на руки и обняла. – Зато, когда я вырасту и окончу академию Кристалл, я сумею тебя защитить. Больше никто не сможет тебя обидеть!

– Моя маленькая защитница… – прошептала я.

«Моя храбрая маленькая магичка, это я должна тебя защищать, а не наоборот», – с грустью добавила я про себя.

Крепкие лошади без устали мчались вперед. В прошлый раз мы с Розали добирались до города в скрипучей почтовой карете, забитой под завязку путешественниками и вещами, да и то успели в Райс до заката. В легкой карете герцога, запряженной тройкой ездовых лошадей, дорога займет вдвое меньше времени.

Да только Эрьяр плохо представляет, что ждет нас в имении. За месяцы нашего отсутствия дом пришел в запустение. Единственная пригодная для жизни комната наверняка покрылась плесенью из-за протекающей крыши, дровяная печь на кухне не работает. Ночевать придется в холоде и на голодный желудок. Я-то готова смириться с неудобством, но Розали может разболеться.

Путь пролегал через небольшое селение – Сенцы, от него до имения рукой подать. Переночуем в придорожном трактире, а утром отправимся дальше. Однако, судя по тому, как резво мчались кони по грунтовке, Эрьяр и не подумал о том, что его жене и падчерице нужен отдых.

– Стой! – забарабанила я по стенке кареты. – Остановись!

Экипаж дернулся и встал, дверца распахнулась.

– Что случилось? – Рык дракона хлестнул наотмашь. – Надо ехать!

Я впервые видела герцога в таком нетерпении. К его щекам прилила кровь, прическа растрепалась, пальцы нервно перебирали