Конечная – Бельц - Эмманюэль Гран

Драгош снова горестно вздохнул: вдалеке послышалось завывание полицейских сирен – раздражающее, как скрип мела по доске. Вот дерьмо, подумал он, выпрямив руки и покрепче зажав в пальцах пистолет. Воющие звуки раздавались примерно в километре от него, но приближались со всех сторон. Пять, а то и шесть машин. Тот придурок, что притаился напротив, тоже, наверное, не жаждет встречи с полицией, подумал румын, прячась за кузовом автомобиля. Потом подался назад, проскочил между машинами и снова нырнул вниз.

Придется рискнуть.

Драгош нажал на пружинистую кнопку электронного ключа, и «ауди» закурлыкала в ответ, мигая фарами. Не давая своему противнику опомниться, Драгош рванул на другую сторону улицы, согнувшись в три погибели, будто на него градом сыпалась шрапнель. Он вцепился в дверцу, дернул ее и юркнул внутрь, спрятав голову за приборной панелью. Он подумал, что дверца сейчас превратится в решето, ветровое стекло разлетится на осколки, но ничего этого не произошло. Не раздалось ни одного выстрела. Нестройные голоса сирен нарастали, и Драгош почувствовал, что движения его становятся менее четкими. Он включил зажигание, надавил на газ, так, что мотор бешено взвыл, и в одно движение вырулил на середину улицы. Впереди, в пятидесяти метрах от него, перегородив ему дорогу, стоял с открытыми дверцами внедорожник этих четырех кретинов. Судя по всему, нападавшие испарились. Вой сирен приближался. Полицейские были уже в паре кварталов от него, но Драгош подумал, что ему все-таки повезло. Он крепко схватился правой рукой за кожаное сиденье, включил заднюю передачу, вдавил в пол педаль газа, и «Ауди-Q7», взревев, словно ей наступили на хвост, выскочила прямо на улицу Реколетт.

* * *

В среду вечером Лестреан наблюдал через витрину своего магазина, как траулеры возвращаются в порт.

Независимо от капризов погоды порядок захода в гавань оставался неизменным. Суда вереницей проходили по линии фарватера и занимали каждый свое место. Моряки, держа под мышкой швартовы, выскакивали на причал. Ревели моторы, выбрасывая облака вонючего дыма, проникавшего даже в магазин. Лестреан мог бы с закрытыми глазами описать всю эту суету. Он сложил свои бухгалтерские книги, навел порядок на полках, прошелся метлой по выложенному керамической плиткой полу, в котором отражались последние лучи солнца, и, когда красный диск перевалил за церковный шпиль, взял пальто, запер дверь магазина и отправился в порт.

Марк и Карадек, как и большинство моряков Бельца, вернулись на берег, вымокнув до нитки. Гроза застигла их в открытом море: на них обрушилась сплошная стена дождя, водная поверхность моментально вздулась и стала колотить их без перерыва. Обессилевшие, продрогшие, они поспешно высадились на берег, торопясь покончить с разгрузкой и наконец-то обсохнуть. Когда Марк столкнулся с Лестреаном, он сразу понял, что ему придется подло бросить Карадека.

Они направились к дому тринадцать по улице Ситель. Дверь, как и прежде незапертая, пронзительно скрипнула, но Венель не услышал, что они вошли. На его столе стопками лежали книги. Заметив наконец их присутствие, он поднял голову. Весь его вид говорил о том, как он взбудоражен и воодушевлен. Его глаза лихорадочно блестели, как будто он нашел то, о чем долго и страстно мечтал. Старинные книги, разложенные на ламинированном столе, залитые мягким белым светом, источали запах потрепанных кожаных переплетов и слежавшейся бумаги.

– Я уже не понимаю, во что ввязался, – произнес Венель, опершись на спинку стула. – Я почти не ел эти четыре дня…

Его желудок забурчал, откликнувшись эхом на его слова.

– В этих книгах собраны настоящие сокровища. Большая часть легенд относится к прошлому веку, но некоторым более двух тысяч лет. Они восходят к древнеримской эпохе – временам, когда этот край был дик и населен варварами, не знавшими грамоты. Я нашел такое… В книгах всегда скрыта истина, – проговорил Венель и стиснул ладонями виски. – Да вы садитесь! Садитесь же! Хозяин из меня никудышный. Голова у меня напичкана рогатыми чудовищами и затонувшими городами.

Лестреан сел. Марк сходил на кухню и принес сэндвич с тунцом, который Венель, растерзав зубами, проглотил в один миг. Потом вытер пальцы о брюки и схватил книгу в темно-зеленом, почти черном переплете с потрепанными углами. Это была книга почтенного возраста с черно-белыми гравюрами, изображавшими животных, холмы, сценки из жизни моряков, химер и чудовищ. «Истории и легенды Бретани». Он откопал ее в том уголке книжного магазина, который именовался персональной библиотекой и представлял собой шаткую конструкцию из нескольких этажерок с потрепанными книгами, которые люди брали почитать за символическую плату. Венель стал бережно перелистывать книгу. Он заложил страницы маленькими желтыми листочками и теперь ловко находил нужную информацию по своим ориентирам.

– Я прожил на этом острове пятнадцать лет, но прежде недооценивал здешнюю мифологию. Какая ирония! Легенда об Анку определенно более содержательная, чем я себе представлял. Она распространена по всей Бретани, во всех деревнях, всех ее портах. В этой книге я нашел не только длинный список предзнаменований, но и целую уйму историй, рассказанных старыми кумушками, крестьянами, ризничими, торговцами. Вот посмотрите, например, – сказал он, подцепив одну из своих желтых бумажек. – «Практическое гадание, помогающее узнать, скоро ли вы умрете. Положите на воду освященного источника крест из двух связанных веточек ивы. Если крест сразу пойдет ко дну, у вас впереди долгая жизнь. Если крест будет тонуть медленно, конец вашей жизни еще не близко. Но если он останется на поверхности, то в скором времени вы отправитесь в мир иной». Или вот еще: «Легенда об источнике смерти, расположенном в Плега-Герран, на краю дороги в Герлескен. Тот, кто придет к нему в первый день мая, в самую полночь, и наклонится над ним, сможет узнать, скоро ли он умрет».

Книготорговец был в полном восторге. Он перескакивал от одной пометки к другой, от закладки к закладке, как будто переходил вброд ручей, прыгая с камня на камень.

– Но что меня больше всего заинтересовало, – продолжал он, отхлебнув вина и стремительно перелистывая страницы, придерживая их пальцем за уголок, – так это всякие упоминаемые здесь способы навлечь гибель на другого человека. Настоящее пособие по колдовству. Послушайте вот эту инструкцию, придуманную в Роспордане: «Когда вы хотите наслать на кого-нибудь погибель, нужно найти сведущую в таких делах женщину. В каждом приходе хоть одна да отыщется непременно. Она соберет вам мешочек с крупинками соли, щепоткой кладбищенской земли, кусочком ярого воска, пауком, которого вы сами должны поймать у себя в доме, и обрезками ногтей. Этот мешочек нужно повесить на шею и носить девять дней подряд. По истечении этого времени следует повесить мешочек в такое место, мимо которого, как вы считаете, обязательно пройдет указанный человек. Важно, чтобы мешочек был хорошо заметен, чтобы он притягивал внимание, вызывал любопытство. Ваш недруг его возьмет, думая, что нашел кошелек с деньгами, потрогает его, откроет – и дело сделано. В течение года он умрет. Есть и более простой способ навести на него погибель при помощи монеты в два лиара, продырявленной посередине. Достаточно в воскресенье пойти натощак на мессу и опустить монету в карман особе, в смерти которой вы заинтересованы… Но самое верное и испытанное средство избавиться от врага – это посвятить его святому Иво Бретонскому, защитнику справедливости. Статуи святого Иво отличаются от других тем, что средний палец на правой руке святого гораздо длиннее остальных пальцев. Чтобы посвятить человека Иво Бретонскому, нужно положить монетку в ботинок человека, смерти которого вы желаете, трижды на голодный желудок совершить паломничество в храм, где стоит статуя святого, положить ей руку на плечо и произнести: «Zantik ar Wirioneg, защитник справедливости, посвящаю тебе такого-то». Потом нужно сделать пожертвование, прочитать обычные молитвы и трижды обойти вокруг часовни, не поворачивая головы. Говорят, что у человека, посвященного святому Иво Бретонскому, уходит из тела вся вода, он высыхает живьем и становится жестким и ломким, как ветка мертвого дерева». Есть и другие истории, – продолжал Венель, поднявшись на ноги, – например, о кузнеце из Куэннека, паломниках из Трезардека и еще куча других в том же духе…